особо, ибо сейчас нас интересует правило, а не исключение из него.
А теперь вернемся к индейцам и народам Сибири, потому что мы, наконец,
можем ответить на поставленный выше вопрос: почему охотники и земледельцы
существуют рядом, не заимствуя друг у друга полезных навыков труда и быта?
Ответ напрашивается сам: очевидно, некогда предки тех и других пережили
периоды освоения ландшафта и видоизменили его по-разному, потомки же,
сохраняя созданный предками статус, оберегают наследие прошлых эпох в виде
традиции, которую не умеют и не хотят сломать. И даже когда нашествие
англосаксов грозило индейцам физическим истреблением, они мужественно
отстаивали свой образ жизни, хотя, отбросив его, имели все шансы смешаться
с колонистами и не погибнуть.
Вместе с тем ацтеки, находившиеся в состоянии, которое мы охарактеризовали
выше как творческое, не только пережили ужасный разгром, но и нашли в себе
силы, чтобы ассимилировать часть завоевателей, и 300 лет спустя свергли
испанское господство и основали республику Мексику, где индейский элемент
играет первую роль. Конечно, соратники Хуареса не были копией сподвижников
Монтесумы, но еще меньше походили они на солдат Кортеса. Мексиканцы -
молодой народ, этногенез которого проходил на глазах историков. И этот
народ, сложившийся в XVII-XVIII вв., весьма сильно изменил характер
ландшафта путем разведения культурных растений и акклиматизации чуждых
Америке животных - лошадей и коров.
Этносы, не поддерживающие "культурный ландшафт", а приспосабливающиеся к
природному равновесию, принято называть "дикими", что неверно. Отношение их
к природе пассивное: они входят в биоценозы как верхнее, завершающее их
звено. Отношение этой последней группы этносов к природе удобно принять за
исходный уровень отсчета. Если такие этносы оказываются на территории,
населенной другим этносом, то они приспосабливаются к тому, чтобы
существовать за его счет. Для них вмещающий этнос становится компонентом
кормящего ландшафта. Такая коллизия возникла в недавнее время в Бразилии,
где было обнаружено индейское племя каражу, живущее охотой и
собирательством. Кинокомпания снарядила туда экспедицию и хорошо заплатила
индейцам за работу статистами. Кинореклама привлекала множество туристов,
для которых были построены отели и бары. Вокруг расселились обслуга,
полиция, врачи и т.п. В результате индейцы привыкли получать бесплатное
питание и забыли навыки лесной охоты и собирательства. Они превратились в
этнос-паразит, живущий за счет другого, более многочисленного и богатого
этноса, который относится к ним, как к игрушке. Но ведь как только мода на
них пройдет и их бросят на произвол судьбы - они вымрут, как погибают
выпущенные на волю ручные животные, ибо они не могут выдержать конкуренции
диких видов. Закон необратимости эволюции действует и в этнологии.
ПЕРИОДИЗАЦИЯ ПО ФАЗАМ
Теперь мы можем обобщить наши наблюдения и представить их в виде схемы
отношения этноса к природным, т.е. ландшафтным, условиям. По какой-то, пока
неясной, причине появившийся на арене истории новый этнос (часто со старым
названием) преображает ландшафт при помощи нового способа адаптации к
природным условиям. Это происходит, как правило, в инкубационный период
фазы подъема и не фиксируется в исторических источниках (кроме легенд).
Историческая, описанная в источниках эпоха включает при отсутствии внешнего
смещения следующие фазы этногенеза: 1) явный период фазы подъема, 2)
акматическую фазу, когда этнос предельно активен, а давление на ландшафт
уменьшено, 3) фазу надлома, когда антропогенное давление максимально и
деструктивно, 4) инерционную фазу, в которой идет накопление технических
средств и идеологических ценностей; ландшафт в это время поддерживается в
том состоянии, в которое он был приведен ранее; 5) фазу обскурации, во
время которой нет забот ни о культуре, ни о ландшафте. После этого
наступает фаза гомеостаза, когда идет взаимодействие остатков
полуистребленного этноса с обедненным ландшафтом, возникшим на обломках
погибшего культурного ландшафта, там, где на месте дубов выросли лопухи,
среди которых играют в прятки правнуки завоевателей и дети разбойников.
В эту эпоху отношение этноса-персистента к природе становится одновременно
потребительским и охранительным. Но, увы, как то, так и другое диктуется
традицией, а не волевым сознательным решением. И так до тех пор, пока новый
этнос вновь не преобразует ландшафт. Видимо, этногенез - не единое
глобальное явление, а множество самостоятельных этногенезов в тех или иных
районах.
Как и во всех комплексных природных явлениях, границы фаз в этногенезе не
являются "линейными" и абсолютно точными: они в той или иной степени
"размыты". Но некоторая неопределенность границ не снижает необходимости
при дальнейшем изучении конкретных этногенезов характеризовать начала и
концы фаз определенными историческими вехами, памятуя, однако, что даты
этих вех условны и характеризуют лишь типичные переломные моменты.
Но если мы оторвемся от сопоставления этносов с ландшафтами и будем
рассматривать их как исторические целостности, то мы обнаружим ту же самую
картину постепенной смены фаз, только в другой системе отсчета. Это
показывает, что мы на верном пути. Поэтому, забегая вперед, дадим схему фаз
этногенеза, которая в дальнейшем будет очень нужна. И пусть читателя не
смущает, что мы пока отвечаем на вопрос "как?", а не "почему?". Описание
феномена всегда предшествует его объяснению, если последнее непредвзято,
чего следует всемерно избегать.
Итак, вначале протекает инкубационный период формирования этноса, обычно не
оставляющий заметных следов в истории. Это "пусковой механизм", не всегда
приводящий к возникновению нового этноса, потому что возможен внезапный
обрыв процесса посторонней силой. В какой-то момент на исторической арене
появляется установимая (исторически) группа людей, или консорция, быстро
развивающая и формирующая свое этническое лицо и самосознание ("мы и не
мы", или "мы и другие"). Наконец, она облекается в соответствующую времени
социальную форму и выходит на широкую историческую арену, часто начиная
территориальную экспансию. Оформление этносоциальной системы знаменует
конец инкубационного периода фазы подъема. Сформировавшийся этнос может
либо погибнуть, либо пережить, подобно, например, римскому или
византийскому, относительно долгий период перипетий - историческое
существование. Этот период, как и в случае с ландшафтами, включает в себя
явный пассионарный побьем, акматическую фазу, фазы надлома, инерции и
обскурации.
Акматическая фаза особенно часто является весьма пестрой и разнородной по
характеру, доминантам и интенсивности протекающих этнических процессов.
Фазы этногенеза, связанные с процессом упрощения этнической системы
(надлом, инерция и в меньшей степени обскурация), часто нарушаются
обратными процессами этнической регенерации. В этом случае инициативу
социального обновления, отвечающего новым потребностям этнической динамики,
перехватывают те этнические подсистемы, которые до того были скованы
присутствием ведущего субэтноса или этноса. Лишь после того как прежний
лидер очистит место, могут проявить себя силы, приостанавливающие процессы
этнического упадка.
Сложнее всего исследовать конечные и особенно начальные фазы этногенеза
из-за специфики работы хронистов. Если летописцы интересовались тем, как
исчез тот или иной могучий народ, и предлагали свои объяснения, пусть даже
несовершенные, то первичные проявления этногенеза они, как правило,
игнорировали, считая их пустяками, не заслуживающими внимания. Это
прекрасно показал Анатоль Франс в знаменитом рассказе "Прокуратор Иудеи" и
в диалогах римских мудрецов в книге "На белом камне".
Легко заметить, что для спонтанного развития общества процессы этногенезов
являются фоном, ибо они коррелируют друг с другом. Наука история фиксирует
именно эту постоянную корреляцию, а для этнологии необходимо сначала
провести анализ, т.е. расчленение стимулов природных и социальных, а затем
уже возможен синтез, к которому мы стремимся. Но прежде чем достичь этой
цели, необходимо преодолеть еще одно препятствие, пожалуй, еще более
трудное, чем те, которые остались позади. Климатические изменения в
отдельных странах проходят в историческом времени, исчисляясь несколькими
столетиями; ландшафт этих стран, естественно, меняется, что всегда
отражается на хозяйстве, а тем самым и на жизни этноса. Так не является ли
эта динамика природных условий причиной образования новых этносов? Это
решение соблазнительно, ибо просто и легко снимает многие сложности. Но все
ли?
Зависимость человечества от окружающей его природы, точнее - от
географической среды, не оспаривалась никогда, хотя степень этой
зависимости расценивалась разными учеными различно. Но в любом случае
хозяйственная жизнь народов, населявших и населяющих Землю, тесно связана с
ландшафтами и климатом населенных территорий.
Так-то оно так, но и это решение нельзя считать исчерпывающим, ибо оно не
отвечает на два "больных" вопроса: 1. Люди умеют приспосабливать природные
условия к своим потребностям, а создавая антропогенные ландшафты" они тем
самым противодействуют нежелательным для них изменениям. Так почему же
тогда гибнут многие этносы со своими хозяйственными системами, которые мы
именуем "цивилизациями"? А ведь они гибнут на глазах историка. 2.
Березин Федор
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Орлов Алекс
Никитин Юрий
Суворов Виктор