румянец и утратил канадский акцент, зато говорил теперь, как все его друзья,
громким сиплым голосом; им словно приходилось постоянно напрягать связки,
чтобы перекричать остальных; казалось, расставшись с молодостью, они не
могли больше тратить время на то, чтобы говорить по очереди, слушать,
отвечать; времени хватало разве только на смех -- на гортанный безрадостный
смешок, мелкую разменную монету доброй воли.
политики, "молодые консерваторы", перевалившие за сорок, с залысинами и
склонностью к гипертонии, один социалист из шахтеров, уже перенявший
интеллигентный выговор, но сигары крошились у него на губах, а рука,
державшая стакан, нехорошо дрожала; финансист, старше чем остальные, и, судя
по тому, как они с ним обращались, богаче; влюбленный фельетонист из газеты,
единственный среди всех хранивший молчание и мрачно пожиравший глазами
единственную среди них женщину; и сама эта женщина, отзывающаяся на имя
Гризель, осведомленная и продувная особа, которую они все в глубине души,
кажется, побаивались.
поздоровалась и извинилась за то, что не была дома и не могла их встретить,
и тон ее был таким, что они ненадолго притихли. После этого она увела меня,
и мы сели у камина, а буря разговоров разразилась с новой силой и долго еще
бушевала над нашими головами.
пустили итальянский флот на дно Средиземного моря? Почему не стерли Силезию
с лица земли? Почему не высадились на Пантеллерии?
власти, чтобы обеспечить себя воздушными базами для бомбардировки Франции.
Ну, как бы то ни было, этот номер у них не прошел.
Народ его поддерживает.
которым они в любом случае не угрожают?
разбегутся и исчезнут, как... как...
говорил один человек, только что из Барселоны...
Нельсона...
в порыве чувств пытался вывихнуть ей запястье.-- Мне это не доставляет
удовольствия.
или политика и деньги Рекса.
Ведь она должна действовать как раз наоборот. У меня такое чувство, будто
все люди и бог тоже в сговоре против нас с тобой.
вдвоем, и они ничего не могут нам сделать, правда?
Глава третья
запахами цветущих лип,--помнишь ли тот шторм?
наш последний вечер? Совершенно так же, как сегодня.
ветра то и дело стучался в окна, и я несколько раз откладывал кисти,
пробуждая Джулию от легкого транса, в котором она позировала мне уже
бессчетное множество раз; мне никогда не надоедало писать ее, находить в ее
облике все новое великолепие и новую нежность; в конце концов мы рано
поднялись наверх, и, когда, переодевшись к ужину, спустились в гостиную, мир
предстал перед нами преображенным -- тучи рассеялись, светило вечернее
солнце, ветер улегся и только чуть веял, колыша ветви цветущих лип, чей
свежий после дождя аромат смешивался со сладким запахом буксовых кустов и
высыхающего камня. Тень обелиска перечеркивала террасу.
здесь сидела Джулия в узкой золотой тунике с белой накидкой, опустив руку в
воду и безмятежно играя изумрудным перстнем, ловя зелеными гранями отблеск
заката; фантастические каменные изваяния высились над темной ее головой,
словно гора зеленого мха,, сверкающего камня и густой тени, а вода вокруг
струилась и бурлила, вспыхивая сотней маленьких пожаров.
после этого дней, когда мы не виделись? Сто наберется, как ты думаешь?
родовое имение, дом моего кузена Джаспера... С какими тяжелыми
воспоминаниями детства я возвращался в его кедровые коридоры, его дышащие
сыростью стены! С каким сердечным раздражением я и мой отец, сидя бок о бок
в машине моего дяди, сворачивали в аллею веллингтоний, зная, что в конце
пути нас встретят дядя, тетя, тетушка Филипа, кузен Джаспер, в последние
годы еще жена и дети Джаспера; а кроме них, быть может, уже прибывшие или
ожидаемые с минуты на минуту моя жена и мои дети. Это ежегодное
рождественское жертвоприношение соединяло нас; здесь на Рождество с его
гирляндами остролиста и омелы, с елкой, ритуальными рождественскими играми и
угощениями, с деревенским хором на старинных кедровых антресолях, с пакетами
из тисненой оберточной бумаги, перевязанными золотым шпагатом, здесь вопреки
любым слухам, ходившим о нас в течение года, мы с ней считались мужем и
женой. "Мы должны сохранять это положение любой ценой во имя наших детей",--
говорила моя жена...
последовал за тобой на Капри.
встретиться на горной тропе и все это оказалось зря?
гостиницу?" А он отвечает: "Чарльз Райдер, я полагаю". Я спрашиваю: "Как ты
догадался?", а папа говорит: "Кара вернулась из Парижа с известием, что вы с
ним неразлучны. У него, как видно, особая склонность к моим детям. Что ж,
привези его сюда. По-моему, здесь хватит места".
доброй воли к тестю. И еще тот раз, когда ты ездил в Оксфорд писать картину,
которая им не понравилась. Да, дней сто, не меньше.
холода, недоверия или разочарования.
чистых, еле слышных голосов; только вода журчала среди резных камней.
закурила сигарету. Я боялся пресечь чреду воспоминаний, но оказалось, что
мысли наши на этот раз бежали в разных направлениях, потому что, когда
Джулия наконец заговорила, слова ее были печальны:
хочу прожить с. тобою хоть несколько дыей по-настоящему спокойно.
покрыла вечерняя тень, только пруды внизу полыхали закатным огнем; свет
перед смертью разгорался все пышнее, прочертив через луг длинные тени,
вступив на широкие каменные пространства террасы, воспламенив окна, осветив
карнизы, колонны, купол, разложив все пестрые ароматные товары земли,
листву, камень и окружив сиянием голову и золотые плечи сидящей рядом со
мною женщины.
Зыков Виталий
Круз Андрей
Лондон Джек
Володихин Дмитрий
Акунин Борис
Березин Федор