Чтение 56–й страницы книги ~Три товарища~

как пестра и разнообразна шкала ругательств!

- А ведь кошки очень чистоплотные и красивые животные, - сказал я. -
Кстати, я только что заходил в эту комнату. Там не пахнет кошками.

- Да? - враждебно воскликнула фрау Хассе и поправила шляпку. - Это,
вероятно, зависит от обоняния. Но я и не подумаю заниматься этим переез-
дом, пальцем не шевельну! Пускай себе сам перетаскивает мебель! Пойду
погуляю! Хоть это хочу себе позволить при такой собачьей жизни!

Она встала. Ее расплывшееся лицо дрожало от бешенства, и с него осы-
палась пудра. Я заметил, что она очень ярко накрасила губы и вообще рас-
фуфырилась вовсю. Когда она прошла мимо меня, шурша платьем, от нее пах-
ло, как от целого парфюмерного магазина.

Я озадаченно поглядел ей вслед. Потом опять подробно осмотрел комна-
ту, прикидывая, как бы получше расставить мебель Пат. Но сразу же отбро-
сил эти мысли. Пат здесь, всегда здесь, всегда со мной, - этого я не мог
себе представить! Будь она здорова, мне такая мысль вообще бы в голову
не пришла. Ну, а если все-таки... Я отворил дверь на балкон и измерил
его, но одумался, покачал головой и вернулся к себе.

Когда я вошел к Пат, она еще спала. Я тихонько опустился в кресло у
кровати, но она тут же проснулась.

- Жаль, я тебя разбудил, - сказал я.

- Ты все время был здесь? - спросила она.

- Нет. Только сейчас вернулся.

Она потянулась и прижалась лицом к моей руке:

- Это хорошо. Не люблю, чтобы на меня смотрели, когда я сплю!

- Это я понимаю. И я не люблю. Я и не собирался подглядывать за то-
бой. Просто не хотел будить. Не поспать ли тебе еще немного?

- Нет, я хорошо выспалась. Сейчас встану.

Пока она одевалась, я вышел в соседнюю комнату. На улице становилось
темно. Из полуоткрытого окна напротив доносились квакающие звуки военно-
го марша. У патефона хлопотал лысый мужчина в подтяжках. Окончив крутить
ручку, он принялся ходить взад и вперед по комнате, выполняя в такт му-
зыке вольные движения. Его лысина сияла в полумраке, как взволнованная
луна. Я равнодушно наблюдал за ним. Меня охватило чувство пустоты и пе-
чали.

Вошла Пат. Она была прекрасна и свежа. От утомления и следа не оста-
лось.

- Ты блестяще выглядишь, - удивленно сказал я.

- Я и чувствую себя хорошо, Робби. Как будто проспала целую ночь. У
меня все быстро меняется.

- Да, видит бог. Иногда так быстро, что и не уследить.

Она прислонилась к моему плечу и посмотрела на меня:

- Слишком быстро, Робби?

- Нет. Просто я очень медлительный человек. Правда, я часто бываю не
в меру медлительным. Пат?

Она улыбнулась:

- Что медленно - то прочно. А что прочно - хорошо.

- Я прочен, как пробка на воде.

Она покачала головой:

- Ты гораздо прочнее, чем тебе кажется. Ты вообще не знаешь, какой
ты. Я редко встречала людей, которые бы так сильно заблуждались относи-
тельно себя, как ты.

Я отпустил ее.

- Да, любимый, - сказала она и кивнула головой, - это действительно
так. А теперь пойдем ужинать.

- Куда же мы пойдем? - спросил я.

- К Альфонсу. Я должна увидеть все это опять. Мне кажется, будто я
уезжала на целую вечность.

- Хорошо! - сказал я. - А аппетит у тебя соответствующий? К Альфонсу
надо приходить очень голодными.

Она рассмеялась:

- У меня зверский аппетит.

- Тогда пошли! Я вдруг очень обрадовался.

Наше появление у Альфонса Сказалось сплошным триумфом. Он поздоровал-
ся с нами, тут же исчез и вскоре вернулся в белом воротничке и зеленом в
крапинку галстуке. Даже ради германского кайзера он бы так не вырядился.
Он и сам немного растерялся от этих неслыханных признаков декаданса.

- Итак, Альфонс, что у вас сегодня хорошего? - спросила Пат и положи-
ла руки на стол.

Альфонс осклабился, чуть открыл рот и прищурил глаза:

- Вам повезло! Сегодня есть раки! Он отступил на шаг, чтобы посмот-
реть, какую это вызвало реакцию. Мы, разумеется, были потрясены.

- И вдобавок найдется молодое мозельское вино, - восхищенно прошептал
он и отошел еще на шаг. В ответ раздались бурные аплодисменты, они пос-
лышались и в дверях. Там стоял последний романтик с всклокоченной желтой
копной волос, с опаленным носом и, широко улыбаясь, тоже хлопал в ладо-
ши.

- Готтфрид! - вскричал Альфонс. - Ты? Лично? Какой день! Дай прижать
тебя к груди!

- Сейчас ты получишь удовольствие, - сказал я Пат.

Они бросились друг другу в объятия. Альфонс хлопал Ленца по спине
так, что все вокруг звенело, как в кузне.

- Ганс, - крикнул он затем кельнеру, - принеси нам "наполеон"!

Он потащил Готтфрида к стойке. Кельнер принес большую запыленную бу-
тылку. Альфонс налил две рюмки:

- За тебя, Готтфрид, свинья ты жареная, черт бы тебя побрал!

- За тебя. Альфонс, старый каторжник!

Оба выпили залпом свои рюмки.

- Первоклассно! - сказал Готтфрид. - Коньяк для мадонн!

- Просто стыдно пить его так! - подтвердил Альфонс.

- А как же пить его медленно, если так радуешься! Давай еще по одной!

Альфонс налил еще и поднял рюмку.

- Эх, ты! Все тебе мало.

Ленц рассмеялся.

- Дорогой ты мой старик.

У Альфонса навернулись слезы на глаза.

- Еще по одной, Готтфрид! - сказал он, сильно волнуясь.

- Всегда готов! - Ленц подал ему рюмку. - От такого коньяка я отка-
жусь не раньше, чем буду валяться на полу и не смогу поднять головы!

- Хорошо сказано! - Альфонс налил по третьей.

Чуть задыхаясь, Ленц вернулся к столику. Он вынул часы:

- Без десяти восемь "ситроен" подкатил к мастерской. Что вы на это
скажете?

- Рекорд, - ответила Пат. - Да здравствует Юпп! Я ему тоже подарю ко-
робку сигарет.

- А ты за это получишь лишнюю порцию раков! - заявил Альфонс, не отс-
тупавший ни на шаг от Готтфрида. Потом он роздал нам какие-то скатерки.
- Снимайте пиджаки и повяжите эти штуки вокруг шеи. Дама не будет возра-
жать, не так ли?

- Считаю это даже необходимым, - сказала Пат.

Альфонс обрадованно кивнул головой:

- Вы разумная женщина, я знаю. Раков нужно есть с вдохновением, не
боясь испачкаться. - Он широко улыбнулся. - Я вам, конечно, дам нечто
поэлегантнее.

Кельнер Ганс принес белоснежный кухонный халат. Альфонс развернул его
и помог Пат облачиться.

- Очень вам идет! - сказал он одобрительно.

- Крепко, крепко! - ответила она, смеясь.

- Мне приятно, что вы это запомнили, - сказал Альфонс, тая от удо-
вольствия. - Душу мне согреваете.

- Альфонс! - Готтфрид завязал скатерку на затылке так, что кончики
торчали далеко в стороны. - Пока что все здесь напоминает салон для
бритья.

- Сейчас все изменится. Но сперва немного искусства.

Альфонс подошел к патефону. Вскоре загремел хор пилигримов из "Тан-
гейзера". Мы слушали и молчали.

Едва умолк последний звук, как отворилась дверь из кухни и вошел
кельнер Ганс, неся миску величиной с детскую ванну. Она была полна дымя-
щихся раков. Кряхтя от натуги, он поставил ее на стол.

- Принеси салфетку и для меня, - сказал Альфонс.

- Ты будешь есть с нами? Золотко ты мое! - воскликнул Ленц. - Какая
честь!

- Если дама не возражает.

- Напротив, Альфонс! Пат подвинулась, и он сел возле нее.

- Хорошо, что я сижу рядом с вами, - сказал он чуть растерянно. - Де-
ло в том, что я расправляюсь с ними довольно быстро, а для дамы это
весьма скучное занятие.

Он выхватил из миски рака и с чудовищной быстротой стал разделывать
его для Пат. Он действовал своими огромными ручищами так ловко и изящно,
что Пат оставалось только брать аппетитные куски, протягиваемые ей на
вилке, и съедать их.

- Вкусно? - спросил он.

- Роскошно! - Она подняла бокал. - За вас, Альфонс.

Альфонс торжественно чокнулся с ней и медленно выпил свой бокал. Я
посмотрел на нее. Мне не хотелось, чтобы она пила спиртное, и она по-
чувствовала мой взгляд.

- За тебя, Робби, - сказала она.

Она сияла очарованием и радостью.

- За тебя, Пат, - сказал я и выпил.

- Ну, не чудесно ли здесь? - спросила она, все еще глядя на меня.

- Изумительно! - Я снова налил себе. - Салют, Пат!