город. Пока что они двигались в сторону Одинцово, но строить предположения
было рано: чеченец мог просто запутывать следы. В этом не было ничего
удивительного, особенно учитывая тот факт, что Юрий лично передал Умару
приглашение на похороны Понтиака в расчете выманить своего "брата" из норы.
суставах сжимая теплую пластмассу трубки, слушая насмешливый голос Умара.
Руки у него дрожали от усталости, болело после купания в ледяной воде горло,
на левой штанине запеклась кровь, и он был уверен, что кровь эта принадлежит
Тане. Принадлежала... Он едва успел разминуться с милицейской группой
захвата, и о том, чтобы похоронить Таню или хотя бы забрать тело с собой, не
могло быть и речи. Да и что бы он стал делать с телом?
местным наркозом. Внутри все онемело, и там, где вскоре должна была
поселиться боль, пока что зияла ничем не заполненная пустота.
Здесь каждый второй разводит каждого третьего, а каждый первый смотрит, кого
бы ему развести. Как я могу поверить тебе на слово? Дело слишком серьезное,
понимаешь? Вот если бы ко мне пришел Рустам, принес в мешке голову этой
рыжей свиньи, я бы тебе поверил. Но Рустам почему-то не пришел... Ты не
знаешь, почему?
донес, бедняга, надорвался.
меня нужно? Юрий стиснул зубы.
тело. Отпущу их, когда увижу нашего приятеля в гробу. А если не увижу,
доставлю их тебе на дом в оригинальной упаковке. По частям, э? Кстати, брат,
им здесь, похоже, нравится. Может быть, они немного поживут у меня, пока ты
еще кое-кого уберешь?
первый в очереди, запомни.
человека. Того самого, который сидел сейчас за рулем белой "шестерки". Юрий
подумал, что их "Волга", пожалуй, чересчур откровенно висит у чеченца на
хвосте, и в ту же минуту Бармалей, словно угадав его мысли, подал сигнал
левого поворота и дисциплинированно перестроился в крайний ряд, одновременно
сбросив скорость, словно собирался повернуть налево. "Шестерка" ушла вперед
и почти скрылась из вида.
пассажирское: сказал, куда везти, и молчи в тряпочку, если анекдотов не
знаешь. Понял?
водителей, которых его странные маневры ввели в заблуждение, и газанул так,
что Юрия вдавило в спинку сиденья.
куда-то исчезли. Лишь где-то далеко, почти у линии горизонта, маячило
лимонно-желтое пятнышко. Они миновали какой-то поселок, вслед за ушедшей
далеко вперед "шестеркой" свернули на грязную грунтовку и через пять минут
остановились.
ворота в полуразрушенной кирпичной стене. Над гребнем стены виднелись
какие-то кирпичные трубы и крытые лохматым от времени и непогоды толем крыши
с зенитными окнами, скалившими пыльные клыки разбитых стекол. - Тут он,
гадюка. Адрес точный, не сомневайся. Видишь следы?
легкового автомобиля. Следы вели прямо к воротам и исчезали под нижним краем
запертых на висячий замок ржавых створок.
так мы с тобой тезки.
Глава 21
подвывая на первой передаче, укатила. Из-под ее колес летели ошметки грязи,
багажник заметно водило из стороны в сторону.
видневшиеся в отдалении ворота. До ворот было метров сто открытого
пространства - слишком много для одного человека, да еще и среди бела дня.
Филатов ненадолго задумался. Может быть, подождать до темноты? Он покачал
головой. Вряд ли темнота спасет его, разве что проникнуть на территорию
завода будет легче. Но там с наступлением темноты его наверняка встретят
удвоенные или даже утроенные караулы, оснащенные приборами ночного видения и
стрелковым оружием, какое только можно себе вообразить. Это попытка слепого
переиграть зрячих, и не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы предсказать
исход такой игры.
куртки, Юрий смотрел на видневшиеся крыши цехов. На какой из них засел
снайпер? Чем он сейчас занят: дремлет, перекусывает, нюхает кокаин или
медленно перемещает прицел с головы Юрия на грудь и обратно, выбирая, куда
бы всадить пулю? При этой мысли лежавший в кармане куртки пистолет показался
бесполезной игрушкой.
ржавых железных ворот, покуривая на ходу и ежась от попадавших за воротник
куртки дождевых капель. Окружавший его ландшафт живо напомнил ему театр
недавних военных действий: остатки каких-то покосившихся проволочных
заборов, пустые бетонные коробки без крыш и оконных переплетов, заброшенная
котельная, бурьян, мертвая трава, вздыбленная глина, ржавый остов колесного
экскаватора с бессильно уткнувшимся в землю ковшом, теплотрасса на бетонных
опорах - с труб клочьями свисала черная от дождя и времени стекловата, -
дощатая сторожка, нелепо торчавшая посреди усеянного ржавым железом пустыря,
какие-то загаженные, замусоренные, сгнившие плодовые сады - то, что когда-то
называлось ученым словом "инфраструктура", а теперь представляло собой
просто гноящуюся язву на теле земли.
оголовок, в верхнем торце которого имелся закрытый рыжей от ржавчины
чугунной крышкой люк. Заводская стена отсюда была не видна: ее закрывал
голый бетонный каркас какого-то недостроенного складского помещения. Юрий
выбросил окурок в грязь, отыскал поблизости обрезок водопроводной трубы и,
орудуя им как рычагом, сдвинул тяжелую приржавевшую крышку, отлично понимая
при этом, что играет с судьбой в орлянку: можно было ходить вокруг завода
трое суток, переворачивая чугунные крышки, но так и не найти способа
незамеченным пробраться на территорию.
шлепком, оставив во влажной, поросшей мертвой обесцвеченной травой почве
глубокий шрам, сочащийся дождевой водой. Юрий заглянул в открывшийся
колодец, морщась от затхлого сырого запаха, и увидел на дне несколько ржавых
труб среднего диаметра, какие-то вентили и маховики, а главное - черную
пасть горизонтального прохода, тянувшегося как раз в нужном ему направлении.
Он был низким, темным и жутко вонял тухлятиной и застарелым природным газом.
Этот запах чем-то напоминал чесночный перегар, но был сильнее, резче и
тошнотворнее. Это был не газ как таковой, а только его призрак, но Юрий
долго колебался, прежде чем отважился зажечь спичку, чтобы осветить дорогу.
тухлые лужи, бетонные стены и потолок, с которого в местах стыков
неторопливо капала вода и свисала какая-то лохматая дрянь, при ближайшем
рассмотрении оказавшаяся корешками растений. Повсюду сновала какая-то
бледная многоногая мерзость, и Юрий порадовался, что дело происходит не в
тропиках: в средней полосе подобная живность, к счастью, не достигает
сколько-нибудь крупных размеров и никогда не бывает ядовитой. Однако
смотреть на этих суетливых, живущих своей непонятной жизнью тварей было
неприятно, и, когда спичка погасла, он не стал зажигать новую.
вместо шершавого влажного бетона ощутили пустоту, выпрямился во весь рост.
Сверху пробивался тоненький лучик неяркого света, позволяя привыкшим к
темноте глазам рассмотреть вентили и бетонную трубу колодца с вделанными в
стенки ржавыми стальными скобами.
низко наклонив голову, уперся в крышку люка плечами. Ему показалось, что он
слышит протестующий скрип своих мускулов, но скрипели не мускулы, а ржавая
скоба, на которой он стоял. "Упаду, - подумал он. - Прямо на все эти
вентили. Подохнуть не подохну, но ноги переломаю. И какой же из этого
следует вывод?"
Юрий надавил на крышку еще сильнее. Приржавевшее железо уступило,
приподнялось и со скрежетом поехало по бетону.
тихо. Он вылез из люка и оказался в каком-то производственном помещении.
Судя по слою пыли, покрывавшему пол и остатки оборудования, сюда давно никто
не входил. Через открытые ворота в торце цеха и выбитые окна проникал свет.
Справа от себя Юрий заметил железную лестницу, которая вела куда-то наверх -
возможно, даже на крышу. Он направился к лестнице, отчетливо осознавая, что
до сих пор ему отчаянно везло, и надеясь, что удача не покинет его хотя бы,
Шилова Юлия
Махров Алексей
Доставалов Александр
Мороз Александра
Глуховский Дмитрий
Лондон Джек