рушиться они не собирались. Дома как бы говорили всем этим современным
неуместно ярким вывескам с рекламой часов "Сейко" и каких-то там мопедов,
всем этим бывшим когда-то внове телевизионным антеннам и остающимся все еще
в новинку спутниковым "тарелкам": "Нет. Эту улицу мы вам не сдадим!" И не
сдавали. Веками наблюдая, как приходят и уходят властители, молча храня
свидетельства бесчисленных жизней и мечтаний, фасады старых домов
по-прежнему смотрели на запутанную сеть узких улочек и спешащих по ним
людей.
арендованном обветшавшем помещении старенького магазина под названием
"Верт", полковник Национальной жандармерии Бернар Байон наблюдал за четырьмя
небольшими телевизионными мониторами, на которые передавалось прямое
изображение с камер, установленных рядом с фабрикой фирмы "Демэн". Она
располагалась километрах в тридцати к северу от центра Тулузы. Однако
расстояние не играло роли. При столь отличном качестве изображения вместе с
поступающей к нему информацией он мог бы с таким же успехом находиться и в
тридцати километрах севернее любой точки земли.
крепости в древнем городе Монтобан. Пленка запечатлевала каждый грузовик,
каждого служащего, которые попадали внутрь или покидали фабрику. Все, что им
было нужно, - это засечь кого-то из известных им членов группировки "Новые
якобинцы". Как только хотя бы один из террористов был бы обнаружен, Байон и
его элитное ударное подразделение оказались бы внутри здания в пределах
двадцати минут. Машины с людьми находились неподалеку, оперативники сидели
за аудио- и видеоаппаратурой, а оружие лежало наготове в их спортивных
сумках. Ордера на обыск были тоже в порядке на случай, если бы потребовалось
то, что суды называют raison de suspicion - основание для подозрения.
Основание, которое выдержит атаки защитников на судебном процессе.
промышленник, склонный к отшельническому образу жизни, не становился
беспечней. А Байон подозревал, что события действительно вот-вот начнутся.
После семнадцати долгих доводивших до отчаяния лет погони за ускользающим
миллиардером, семнадцати лет выслеживания, арестов и попыток расколоть
членов группы "Новые якобинцы", семнадцати лет наблюдений, как личная
заинтересованность этого промышленника превращается в навязчивую идею, Байон
был уверен, что Доминик готов предпринять что-то серьезное. И не просто
запуск новых видеоигр, о котором широко оповещалось. Он запускал их и
раньше, но это никогда не требовало такого уровня занятости персонала.
чтобы отправляться в свой дом из красного кирпича неподалеку от Монтобана.
Рабочие смены стали более продолжительными. И не только для системных
программистов компании, но и для технического персонала, занятого проектами
с "Интернетом" и сборкой аппаратуры. Байон наблюдал на экранах их приходы и
уходы.
их семей и близких друзей. Он заглядывал под каждый камень, который
удавалось найти, только чтобы побольше узнать о Доминике и его делах. Байон
был уверен: двадцать лет назад, когда сам он был еще зеленым парижским
полицейским, этот человек избежал наказания за убийство.
Вытянув коротковатые ноги, он рассеянно оглядел свой временный командный
центр. Его карие глаза покраснели от недосыпания, мужественную челюсть
покрывала щетина, губы небольшого рта немного расслабились. Как и семеро
других оперативников, присутствовавших в комнате, он был в обычных джинсах и
рабочей фланелевой рубахе. В конце концов, они же работяги, приехавшие в
Тулузу, чтобы отремонтировать арендованное здание. Еще три человека внизу
усиленно пилили доски, которые никогда не будут прибиты.
трудно. Предполагалось, что Национальная жандармерия является совершенно
независимой и не взирающей на лица государственной силовой структурой.
Однако все слишком хорошо осознавали, какими легальными силами и какой
убийственной оглаской может угрожать им Доминик.
- Из-за того, что вы подозреваете его в совершении преступления
двадцатилетней давности? Мы даже не сможем отдать его под суд!
от этого преступление или тот, кто его совершил, менее чудовищным? Изучая
место преступления, Байон обнаружил, что богатенького Жирара Дюпре видели в
этом районе еще с каким-то человеком. Он выяснил, что они уехали из Парижа в
Тулузу сразу после двойного убийства. Но полиция не захотела их
преследовать. Не захотела преследовать Дюпре, с горечью думал Байон, эту
свинью из высшего общества.
службу в Национальную жандармерию и принялся изучать семейство Дюпре. С
годами его хобби превратилось в страсть. Из закрытых правительственных
архивов в Тулузе он узнал, что Дюпре-старший во время войны был
коллаборационистом. Узнал, как он внедрился в Сопротивление и выдал многих
его членов. Как минимум тридцать смертей за четыре года легли на совесть
этого выродка. После войны Дюпре основал процветающее предприятие по
производству запчастей для "Аэроспасиаль эйрбас". Сделал он это на деньги из
Соединенных Штатов, выделенные на восстановление Европы.
продавал информацию немцам, чтобы пережить войну. А потому Жирар окружил
себя молодыми немецкими студентами, которые нуждались в его деньгах. Отец
Дюпре украл деньги у американцев после войны. А потому Жирар стал
разрабатывать программное обеспечение, чтобы заинтересовать американцев и
вынудить их отдать ему свои деньги. Отец Дюпре ненавидел коммунистов. Вот
почему, будучи студентом, Жирар тянулся именно к ним. Все, что он делал,
было актом протеста против отца.
начал коллекционировать исторические документы. Байон побеседовал с
некоторыми из торговцев подлинниками, у которых Дюпре сделал покупки.
Похоже, Дюпре заворожил тот факт, что он может обладать важными письмами,
написанными великими деятелями прошлого.
одержимого манией, что он взирает на прошлое из-за спин великих людей. Его
глаза горели, когда он разглядывал исторические документы. Дюпре собирал не
только документы времен Великой французской революции, но и подлинные
одежду, оружие и награды. Он скупал религиозные письма, которые были еще
старше. Он даже приобретал гильотины.
создавая безопасную реальность из писем или старинных вещей.
Байон.
размеров.
сомнения, что тот возомнил себя современным святым. Ангелом-хранителем
Франции. А может быть, он просто сошел с ума, или произошло и то и другое
вместе. Когда же наряду с этим "Новые якобинцы" принялись терроризировать
иностранцев, Байон почти не сомневался, что эти новоявленные воители
охраняют духовную крепость Доминика - Францию, которая была чиста, как
девственница, какой она виделась самым первым якобинцам.
что Доминик был могущественным человеком. Как убедился Байон, она страдала
ксенофобией лишь в немногим меньшей степени, чем сам Доминик. Единственной
причиной, почему он, Бернар Байон, не уволился, было то, что он мог
поддерживать огонек жизни в идее законности на службе народу, больше того -
людям, независимо от их национального происхождения или вероисповедания. Сын
бельгийской еврейки, лишенной наследства за то, что она вышла замуж за его
отца, бедного француза-католика, Байон понимал, чем могут оборачиваться
нетерпимость и расизм.
уверен, что они уже не победили.
уверен, что они уже не победили. Байон провел пятерней по щеке и ощутил
наждак небритой щетины. Единственный признак мужественности, который,
похоже, остался ему в этой жизни. Как можно чувствовать себя мужчиной, сидя
без дела в этой старой душной комнате? Снова и снова повторять с
подчиненными, какими будут их действия в случае, если им все-таки удастся
когда-нибудь оказаться в здании. Перечислять кодовые команды. "Синий" -
атаковать, "красный" - оставаться там, где находишься, "желтый" - отходим,
"белый" - гражданские лица в опасности. На случай, если невозможен будет
голосовой контакт, предусматривались тихие сигналы по радио. Один гудок -
атака, два - оставаться на местах, три - отходить. Нештатные ситуации и
прочее... Байон начинал уже сомневаться, а не пронюхал ли Доминик об
операции и не может ли так случиться, что он намеренно ничего не
предпринимает, чтобы поставить полковника в сложное положение и вбить кол в
самое сердце расследования.
делом паранойя становится неизбежной. Однажды Байон вел слежку за давнишним
сотрудником Доминика по имени Жан-Мишель Хорн. Тот направлялся на какую-то
встречу, насвистывая на ходу. Первой же мыслью Байона было, что его
специально хотят позлить.
Русанов Владислав
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Панов Вадим
Березин Федор
Андреев Николай