она осыпать оскорблениями собравшихся на плацу рыцарей, баронов, чародеев и
господ советников словами столь мерзостными, что всех объял ужас. И хоть
костер тот мокрыми поленьями обложили, дабы дьяволица не сгорела быстро и
крепче огнем терзания познала, теперь же чем быстрее ведено было сухого
древна подбросить и казнь докончить. Но воистину демон сидел в оной ведьме
проклятущей, ибо хоть она уже и шипела зело, однакож крику боли не издала, а
еще более ужаснейшие ругательства выкрикивать почала. "Возродится Мститель
из крови моей! - возвестила она во весь глас. - Возродится из оскверненной
Старшей Крови Истребитель народов и миров. Отметит он за муки мои! Смерть,
смерть и мщение всем вам и всем коленам вашим!" Одно токмо это успела она
выкрикнуть, прежде чем спалилась. Так сгинула Фалька, такову кару понесла за
пролитую кровь невинную.
Глава 7
ровно губка, а оголодала, аж страх. Говорю ж вам, она с востока пришла.
Прошла через Корат. Через Сковородку.
руслу Сухака. Корат едва краем задела, а и того хватило. Кады мы ее
отыскали-та, пала уж, без духу лежала.
были. Видать, конь-та еиный в Сухаке пал, потому как побита, в синьцах вся.
на поиски слал, я думал, кака важна дворянка сгинула. А эта? Обнаковенная
девка, помело драное, к тому ж немовля какая-та. Не-а, не знаю, Скомлик, тое
ли, что надыть, искали-та...
стары деды дожжу на Сковородке-та не припомнют. Тучи завсегда обходют
Корат-та... Дажить кады в долинах дожжит, тама ни единой капли не падет!
девка! Вкусна ль солонина-то? Хлеб-та сухой? Э?
помет, какой-то...
тряпичну сажал-та.
лысоватый. - Каки с вас ловчие, ежели ишшо ее не признали! И не придурок она
и не без разума. Прикидыватся. Дивна и хитра пташка.
патрули-та разогнали... Чего б это?
Ха! Видали, как она на меня зыркнула? Все понимат, внимательно слухат. Эй,
девка! Скомлик я, искатель, ловчий. А вито, глянькось, нагайка, кнутом
именуемая. Мила тебе на спине шкура?
костра, у которого сидел рыцарь.
вычистить. В лес по дрова! А девушку не трогать! Ясно, хамы?
опустили головы.
было префекту-та аккурат его над нами поставить, лыцаря затрахатого...
ведь девку-та мы, ловчие, отыскали... Наш нюх тому виной, што мы в русло
Сухака-та завернули.
едва чево достанется... Флорен под копыты кинет, хватай, ловчий,
поблагодарствуй за господску-та ласку...
нее, но молчали.
лицом. Во время езды он не снимал шлема с птичьими крыльями, но это были не
те крылья, которые являлись Цири в ночных кошмарах и на острове Танедд. Это
был не Черный Рыцарь из Цинтры. Но он был рыцарь нильфгаардский. Приказы
отдавал и говорил на всеобщем, но с заметным акцентом, напоминающим акцент
эльфов. Со своим оруженосцем, пареньком немногим старше Цири, разговаривал
языком, близким Старшей Речи, но не таким напевным, более твердым. Это,
вероятно, был нильфгаардский диалект. Цири, хорошо владеющая Старшей Речью,
понимала большинство слов, но не выдавала себя. На первой стоянке, на краю
пустыни, которую называли Сковородкой или Коратом, нильфгаардский рыцарь и
его оруженосец засыпали ее вопросами. Тогда она не отвечала, потому что была
в полной прострации, ошарашена случившимся. Через несколько дней пути, когда
выбрались из каменных ущелий и спустились вниз, в зеленые долины, Цири
пришла в себя, начала наконец замечать окружающий мир и хоть замедленно, но
реагировать. Однако по-прежнему не отвечала на вопросы, поэтому рыцарь
вообще перестал к ней обращаться. Казалось, она его больше не интересует. Ею
занимались только мужчины, велевшие называть себя ловчими. Эти тоже пытались
ее выспрашивать. И были грубы.
ясно, кто здесь хозяин, а кто слуга.
разговорам и понемногу начала осознавать свое положение. Она лопала в лапы к
нильфгаардцам. Нильфгаард ее разыскивал и нашел, несомненно, выследив
трассу, по которой ее послал из Тор Лара хаотично работающий телепорт. То,
что не удалось Йеннифэр и Геральту, удалось крылатому рыцарю и ловчим.
были самые скверные предчувствия. Ловчие и их главарь Скомлик говорили на
простонародном, исковерканном жаргоне всеобщего языка, но без
нильфгаардского акцента. Ловчие, несомненно, были обычными людьми. Но
служили нильфгаардскому рыцарю. Их подогревала мысль о награде. которую за
Цири выплатит префект. Флоренами.
это управляемые префектами имперские провинции на дальнем юге.
***
подумывать о возможности побега. Магия могла бы помочь. Она осторожно
попробовала применить самое простое заклинание, самый простой телекинез.
Опасения подтвердились. В ней не осталось ни крохи чародейской энергии.
После неразумной игры с огнем магические способности полностью покинули ее.
встретился Голубой Рыцарь.
***
Быть беде. Энто Варнхагены из Сарды... Наездники приближались. Впереди на
могучей сивой лошади ехал гигант в вороненых с голубым отливом латах. Сразу
за ним держался другой латник, сзади следовали два наездника в простых
грязно-коричневых одеждах, несомненно - слуги.
гнедого. Его оруженосец нащупал рукоять меча, повернулся в седле.
- Не вмешиваться!
отъехал. - Не дураки в разборки промеж господ из Нильфгаарда мешаться.
месть. Слезайте с конев. Девку стерегите, в ей наш спор и выгода. Ежели
счастье привалит, вся награда наша.
четверо...
мой свояк. Увидите, в энтой драчке наш будет верьх, а не господ лыцарев...
Спутник Голубого остановился позади. Его странный шишак был украшен двумя
лентами кожи, свисающими с забрала и напоминающими огромные усы или моржовые
клыки. Поперек седла Два Клыка держал грозно выглядевшее оружие, немного
напоминавшее шпонтон гвардейцев из Цинтры, но с более коротким древком и
длинным железным острием.
какими, но тон рыцарей не оставлял сомнений. Это не были дружественные
слова. Голубой вдруг выпрямился в седле, резко указал на Цири, проговорил
что-то громко и зло. Крылатый в ответ крикнул так же зло, махнул рукой в
железной перчатке, явно приказывая Голубому идти прочь. И тут началось.
седле топор. Крылатый осадил гнедого, одновременно вытащив из ножен меч.
Однако прежде чем латники начали бой, напал Два Клыка, древком шпонтона
послав коня в галоп. Оруженосец Крылатого прыгнул на него, выхватывая меч,
Орловский Гай Юлий
Зыков Виталий
Березин Федор
Посняков Андрей
Орловский Гай Юлий
Перумов Ник