шей работе конец.
кан за этим присмотрит, будь уверен. Уж мне-то они, по крайней мере,
должны. Позаботятся и о Слушателях. Здесь мы проживем остаток дней сво-
их, а когда уйдет последний из них, все будет кончено навек.
Теннисон.
и Джилл рассказывал Шептун. Ему так хотелось подарить Экайеру хоть ка-
пельку надежды!
можно сказать - почти никакой. В то, что предложил Шептун, верится с
трудом. Невозможно это, нереально, - твердил про себя Теннисон, шагая по
коридору рядом с Экайером. - Вряд ли обитатели математического мира су-
меют разыскать то место, которое Мэри называла Раем. Рая могло не быть
вовсе. И он мог оказаться где угодно. В другой галактике. В другой все-
ленной. А может быть, и не так далеко? Декер говорил, что, наверное,
знает, где это. Значит, есть вероятность, что он побывал там или непода-
леку. Но это не свидетельство. Ведь Декер точно ничего не сказал и те-
перь уж никогда не скажет¤.
площадка перед калиткой была полна народу. Когда Теннисон шел в клинику,
людей было совсем немного, а сейчас... Но все молчали. Не было слышно ни
шепотка, ни вздоха.
ют, но ждут слов Экайера о том, что Мэри обрела покой, будут терпеливо
ждать этих слов, означающих, что теперь у них есть святая¤.
колько мгновений назад. Она умерла спокойно, с улыбкой на устах. Спасти
ее было невозможно.
Ожиданию пришел конец.
начал читать поминальную молитву, к нему стали присоединяться другие, и
вскоре пение могучего хора разнеслось по всему Ватикану. Кто стоял, кто
упал на колени; через несколько мгновений мерно и громко загудели
большие колокола базилики.
сон. - Не обращай на меня, безбожника, внимания.
Знаешь, если бы Мэри могла это видеть, она была бы счастлива. Ведь она
верила по-настоящему. Всегда ходила на мессу, часами простаивала на ко-
ленях, вознося молитвы Господу. Не для виду, не напоказ. Вера была ее
жизнью.
вслух ничего не сказал.
себя виноватым. Это врожденное качество, та цена, которую приходится
платить за то, что стал врачом. Но это пройдет.
пользу.
зала, что надеется за работой отвлечься от мрачных мыслей. Вернуться к
себе? Без Джилл там скучно и тоскливо. Оставалось одно - пойти прогу-
ляться.
чувствовал. Звон колоколов усиливал раздражение и душевное беспокойство.
не Декора. Он резко остановился, повернулся и пошел обратно. Нет, к хи-
жине он идти не мог, просто не мог. Должно пройти время, прежде чем он
снова сможет туда пойти.
любовался горами. Он шел, а вслед ему звонили колокола.
реть на горы. Солнце стояло высоко и ярко высвечивало бледно-голубые
предгорья, по которым взбирались вверх темно-зеленые языки лесов. Засне-
женные пики сияли, как сахарные головы.
му, не так, как сейчас. Горы меняются ежеминутно, и в нашем понятии они
вечны. Но когда-нибудь их тут не станет. Пройдут тысячелетия, и они
сравняются с долинами, и все живое, что сейчас прячется в лесах и ска-
лах, сойдет в долины и навсегда забудет, что тут некогда были горы...
Ничто не остается неизменным. Ничто не вечно.
вверх по их крутым склонам. Мучительно ищем ответа, ожидая, что он ока-
жется окончательным, а когда находим ответ, то вместе с ним возникает и
новый вопрос, и так без конца. И все-таки мы не оставляем попыток - мы
не можем иначе. Это наш крест¤.
так, как прежде, как будто раньше никогда не видел. Одно-единственное
легкое касание этих пальцев, одно-единственное любовное прикосновение -
и опухоль исчезла с лица Джилл.
было на ее щеке, а я прикоснулся - и оно исчезло. Что же это такое?
Спонтанная ремиссия? Нет, не может быть, так спонтанная ремиссия не про-
исходит. На спонтанную ремиссию уходит какое-то время, а тут опухоль ис-
чезла моментально¤.
говорили. №Это подействовала сила, - говорила Джилл, - которой тебя на-
делили обитатели математического мира. Это дар одного мира другому ми-
ру¤.
такие же, как всегда. Он заглянул внутрь себя, но и там никаких измене-
ний не обнаружил. Все как обычно.
ности, эволюционные по природе - спят и ждут своего часа. Вся история
человечества пестрит сказками о чудесах типа исцеления наложением рук.
Многие клялись и божились, что такое происходило, но нигде не было тому
документальных подтверждений.
кера никто не мог его увидеть. Декер не только видел Шептуна, но и раз-
говаривал с ним. Но в сознание к Декеру Шептун войти не мог. А ко мне и
Джилл вошел. Какая разница была между нами и Декером? Может быть, и это
- признаки скрытых талантов, которые сейчас у людей только в зародыше и
развиты в неравной степени? Вероятно, можно быть носителем какой-то спо-
собности, даже не подозревая о ее существовании¤.
Десятки раз он проводил рукой по изуродованной щеке любимой, но только
когда он возвратился из математического мира, противное пятно исчезло.
Следовательно, способность творить чудеса была не врожденной. И обрести
ее он мог только там.
ся всю жизнь.
реть на них. Колокола базилики все еще звонили. Можно было погулять еще,
но не хотелось.
скучно, но, пожалуй, можно будет найти, чем заняться. Может быть, попро-
бовать приготовить к обеду что-нибудь экзотическое? Ох, вряд ли получит-
ся что-то съедобное. Конечно, хорошо бы порадовать Джилл, да ведь она не
станет есть мою стряпню. Тоже мне, сюрприз получится... И Губерта
нет...¤
по пригорку взбиралась знакомая фигура. На том, кто шел вверх по пригор-
ку, была лиловая мантия с подоткнутыми полами, чтобы не испачкать. Это
был кардинал Феодосий. Красная митра, украшенная бриллиантами, красова-
лась на его металлической голове.
вас встретить. Не знал, что вы любитель прогулок.
я слышал, ходок.
вместе. Мне было бы приятно. Тут столько красивого. Думаю, вам бы тоже
понравилось.
цветы растут вдоль тропинок...
- в ваших глазах, но не в моих. Когда вы, люди, создали нас, роботов, вы