между двумя большими царствами. Но они всегда остаются независимыми и
решают свои дела сами. Бывает, что принцы воюют друг с другом, это правда,
но только попробуй чужеземец вмешаться в их дела - и они тут же вместе
обрушатся на него.
Видессосе полным-полно людей, которые наймут самого Скотоса, чтобы одолеть
своих врагов.
обелиска в столице - головы восставших генералов, попросивших помощи у
Казда. Подумал он и о Варданесе Сфранцезе. Пытаясь отогнать тревожащие его
мысли, Скаурус решил немного подразнить Фостиса, чтобы посмотреть, как он
будет реагировать.
похожи на ваших драгоценных намдалени, которые вечно ругают чужие обычаи и
меняют свои собственные, когда им это удобно. Принцы верят в то, во что
они верят, и им нет никакого дела до того, разделяешь ли ты их веру. Не
знаю, - продолжал он, чувствуя себя очень неловко, - наверно, они все
прокляты. На если это так, то старый Скотос должен лучше приглядывать за
своим хозяйством: в аду немало васпуракан, и рано или поздно они оставят
Отца Тьмы не у дел.
имперской армией. Булавочный укол, не более того, - маленькая группа
каздов захватила видессианского разведчика. Когда он исчез, товарищи
пропавшего отправились на поиски и нашли его тело. Лошадь убитого, оружие
и одежду казды, разумеется, прихватили с собой. На следующий день
произошла стычка: небольшой отряд каморов обменялся с врагами стрелами,
потом подошло подкрепление, и казды были отброшены.
Императора - поход от Гарсавры до Амориона будет таким же легким, как от
столицы до Гарсавры. По Империи гуляло куда больше завоевателей, чем
полагал Маврикиос.
убедилась очень скоро. Расположенный на северном берегу Итоми, притока
реки Арандос, Аморион, как и большинство городов западных территорий,
давно уже разобрал свои стены на кирпич для строительства зданий. Летучие
всадники Казда пользовались беспомощностью города, грабя его пригороды и
порой прорываясь даже до берега реки. Разоренная округа была безлюдна и
лежала в руинах, которые резко контрастировали с плодородными землями
соседних районов.
как тот, которым командовал Баанес Ономагулос, но зато он укомплектован
более опытными бойцами. Отряд состоял главным образом из васпуракан -
смуглых, кудрявых, бородатых мужчин, отличавшихся от соседей-видессиан
плотным сложением и могучими плечами. Все они носили панцири или кольчуги,
а многие и шлемы вроде того, что был у Сенпата Свиодо, часто украшенные
рогами или крыльями. Марк вспомнил, что у северян, которые иногда
появлялись в Риме, были похожие шлемы. Почти все васпуракане казались
бывалыми солдатами.
этом. - Так же, как акритай, мы стояли на пути у Казда и все эти годы были
щитом Видессоса. Поверь мне, мы не хотели, чтобы так случилось, но это
место в мире выбрал для принцев Фос.
на землю. Птичка легла на спину и подняла лапки кверху, словно желая
поддержать небо. "Ты сошел с ума?" - спросили у него другие животные.
"Нет, - ответил воробей, - но я должен сделать все, что могу, чтобы
спастись". Именно так мы и поступаем.
раз не Ономагулоса, а Гагика Багратони. Когда полководец на резвом скакуне
появился перед строем, Скаурус был поражен его физической силой. Если
Цезарь напоминал хищную птицу, человеческое воплощение римского орла, то
Гагик Багратони был львом. Его темно-бронзовая кожа, шапка черных, как
уголь, волос и длинная курчавая борода, в которой скрывалось его широкое,
скуластое лицо, - всего этого было достаточно, чтобы произвести весьма
сильное впечатление. Сюда надо было добавить пронзительный взгляд - взгляд
охотника, крупный нос, осанку. Когда он сидел в седле, казалось, что это
ожившая конная статуя. Он знал, сколько глаз следит за ним, и величаво
ехал вдоль строя, минуя подразделение за подразделением. Единственным
приветствием, которым он удостоил солдат, было быстрое движение глаз и
легкий кивок каждому из командиров. Сам Маврикиос не держался столь
величаво, но было видно, что Гагик Багратони не собирался оскорблять
Императора, он просто вел себя так, как обычно, ни больше ни меньше.
стражами-халога, Багратони удивленно вскинул брови: таких солдат он еще
никогда не видел. Вождь окинул их оценивающим взглядом, изучая вооружение,
доспехи, выправку, лица. Какой бы ни была его реакция, он хорошо скрыл ее.
Но когда Гагик увидел Сенпата и Неврат, стоящих в одном ряду с римскими
офицерами, лицо его прояснилось. Он крикнул что-то на своем языке. Голос
полководца очень хорошо подходил к его облику и характеру - это был густой
рык. Сенпат ответил на том же языке. Марк ничего не понял, но уловил имя
"Свиодо", повторенное несколько раз. Гагик Багратони снова что-то крикнул,
затем соскочил с коня и сжал в объятиях римского проводника, расцеловав
его в обе щеки. Потом он поцеловал и Неврат.
уважения к римлянам, стоявшим рядом. - И с такой красавицей женой!
Счастливцы вы оба, счастливцы! Сахак был великим вождем, и он дернул Казд
за бороду, да-да, и Императора тоже - когда тот влез в наши дела. Ты так
похож на отца. Он ведь был моим другом, и я его очень хорошо знал.
того, как у меня пробились усы.
Багратони. - А теперь скажи мне, что это за странные солдаты, с которыми
ты путешествуешь?
раз, когда кто-нибудь из этих васпуракан разглядывает римлян, он называет
вас забавными чудаками? Прямо в точку, я думаю.
на что Виридовикс ответил только яростным взглядом.
васпуракане не могли их понять.
офицеров и в который уже раз коротко объяснил, как они оказались в
Видессосе.
он щедро обвел рукой всех, с кем познакомил его трибун, - должны прийти в
мой дом сегодня вечером. За ужином вы расскажете мне об этом побольше.
Сейчас у меня слишком много дел.
несколько знатных горожан и чиновников Амориона - в замешательстве
остановилась, когда он соскочил с коня. Некоторые сидели в седлах, другие
стояли на земле, но все ждали, когда их вождь продолжит свой обход.
Особенно обращал на себя внимание один из них, высокий жрец с жестким,
недобрым лицом, державший на цепи здоровенного злого пса. Он бросал на
Багратони взгляды, полные неприкрытой ненависти. Васпураканин делал вид,
что ничего не замечает, но Марк, стоявший совсем близко, слышал, как вождь
прошептал:
к Императору. Когда жрец сделал несколько шагов, его пес рванулся в
сторону, чуть не сбив своего хозяина с ног. Тот изо всех сил дернул за
цепь.
ошейнике, жадно глотнула воздух и поплелась за жрецом. Марку показалось,
что он ослышался. Выходит, далеко не все видессиане разделяли уважение,
которое Фостис Апокавкос испытывал к народу Васпура, раз этот жрец
осмелился дать своему псу имя великого предка васпуракан.
оскорблением.
простерся перед Императором. Все сопровождающие последовали его примеру.
Но даже в этом формальном акте повиновения Багратони оставался
доминирующей фигурой, и на колени он опустился с достоинством и кошачьей
грацией. По сравнению с ним наглый жрец Земаркос выглядел худым, как
щепка, нездоровым человеком. После короткой речи и благодарностей,
выраженных Маврикиосом, васпураканский военачальник снова поклонился и
ушел. Перед тем как окончательно покинуть имперскую армию, он задержался
на минуту, чтобы объяснить Сенпату Свиодо дорогу к своему дому.
он их наградил, их желания стать гостями васпураканина было достаточно для
того, чтобы он счел их агентами Скотоса.
заметили, что их проводники сменили дорожную одежду на более элегантные
наряды. Сенпат, как обычно, не расставался со своей шапкой, но теперь на
нем была белоснежная, доходившая почти до колен туника, а кроме того, он