шприца, которые хранятся здесь, наверху, и от Шарлотты. Вы можете взять над
ними верх, ведь вчера вам это удалось. Вы и дальше пересиливали бы себя,
если бы не я.
годы. Какое это имеет значение, о чем я думала? Это причинило мне боль, вот
и все. А когда я страдаю, мне нужен морфий.
сыновей. Страдание -- часть нашей жизни. Мы не виним вас за это.
был. Вот почему мне нужна ваша помощь, сейчас и в будущем, нужна куда
больше, чем была нужна в прошлом.
по-прежнему лежала в шкафчике над умывальником, шприц тоже; я вынул их и,
войдя в спальню, показал графине.
знаю. Вы сказали, что я рисковал, когда заключал новый контракт с Корвале в
расчете получить состояние. Сейчас я тоже многое ставлю на карту, хотя
рискую совсем другим.
промелькнувшее в ее глазах.
не могу лишить себя этого вот так, вдруг. Я слишком стара, слишком слаба.
Возможно, когда-нибудь, но не сейчас. Если ты хотел, чтобы я бросила, почему
не сказал мне раньше? Сейчас слишком поздно.
сказал я.
удержаться на ногах, она вцепилась в повязку, и я почувствовал, как
разлилась боль от пальцев от самого локтя. Графиня продолжала цепляться за
меня, не осознавая, что делает, и я понял -- убери я руку, что-то будет
потеряно: вера, сила, которые сейчас поддерживают ее, придают ей мужества.
чуть пошатываясь, чтобы не потерять равновесия; крест из слоновой кости у
нее на шее раскачивался маятником из стороны в сторону.
вниз каждый день.
руку. Наконец она меня отпустила и, величественная, горделивая, двинулась к
дверям. В коридоре, отказавшись от помощи, она опередила меня и распахнула
дверь в соседнюю комнату. И тут же навстречу ей выскочили терьеры; они
лаяли, прыгали, подскакивали вверх, чтобы лизнуть ее.
мне. Она обязана водить их каждый день в парк на прогулку. Беда в том, что в
замке никому ни до чего нет дела. Откуда же быть порядку?
мы медленно шли следом за ними, графиня сказала:
похоронам займутся Бланш и Поль?
похорон с тех самых пор, как умер твой отец. Все должно быть сделано как
положено. Франсуаза не кто-нибудь там, она -- важная особа, ей должно быть
оказано всяческое уважение. В конце концов, она была твоя жена. Она была
графиня де Ге.
гардеробную. Входя в гостиную, мы услышали голоса. Все уже вернулись. Поль
стоял у камина, рядом с ним -- кюре. Рене сидела на своем обычном месте в
углу дивана, Бланш -- в кресле. Все в замешательстве уставились на нас, даже
кюре понадобилось какое-то время, чтобы прийти в себя и, скрыв удивление,
озабоченно спросить, чем он может нам помочь. Но графиня отстранила его и
направилась прямиком к тому креслу у камина, где всегда сидела Франсуаза.
Бланш тут же поднялась и подошла к ней.
говорит, что сегодняшнее потрясение сильно отразилось на вас.
делами.
шеи на цепочке рядом с крестом, надела их и посмотрела на каждого из нас по
очереди.
престарелых. Умерла моя невестка. Я намерена проследить, чтобы ей были
оказаны все положенные почести. Поль, принеси мне карандаш и несколько
листов бумаги. Бланш, в верхнем ящике бюро у меня в комнате ты найдешь
досье, где записаны имена всех людей, которые были званы на похороны вашего
отца. Большинство уже умерло, но у них остались родственники. Рене, подите
принесите из холла телефонный справочник. Господин кюре, буду очень вам
признательна, если вы подойдете и сядете рядом со мной: мне может
понадобиться ваш совет относительно самого обряда погребения. Жан... -- Она
взглянула на меня и приостановилась. -- Хотя сейчас мне твоя помощь не
нужна. Пойди погуляй, воздух будет тебе на пользу. Можешь вывести собак, раз
Шарлотта не сделала этого. Но прежде чем ты пойдешь, -- добавила она, --
надень темный костюм. Граф де Ге не разгуливает по парку в спортивной
куртке, когда он потерял жену.
ГЛАВА 22
и попросил подогнать к дверям машину.
Мари-Ноэль.
Гастон сказал:
глубочайшее сочувствие в этот тяжкий час.
намекнуть, господин граф.
чтобы успокоить тревогу и облегчить боль, а я начал с того, что лишил
наркоманку морфия, рискуя навлечь на нас еще худшую беду. Что из этого
выйдет, я не знал. Знал одно: я становлюсь игроком, как Жан де Ге.
поблизости никого не было видно. Должно быть, рабочие прекратили работу на
весь день в знак траура по Франсуазе.
Наверно, Жюли у сына, и Мари-Ноэль с ней. Я попросил Гастона подождать и
зашагал к дому управляющего, но дверь была на замке. Пройдя по выщербленному
булыжнику под окнами, я подошел к колодцу и заглянул внутрь. До низу было
около двадцати футов. Шаткая лестница с провалами там, где недоставало
перекладин, наполовину сгнила. Стенки были слизкие, зеленые от плесени.
Далеко внизу, на самом дне я увидел битое стекло, песок и грязь. Невозможно
было поверить, чтобы десятилетний ребенок спустился сюда ночью без всякого
страха и вреда для себя. Однако так именно и было.
полу, там, где лежала утром Мари-Ноэль, все еще валялась груда одеял. Я
обошел дом, чтобы попасть в него со стороны сада, но окно, через которое я
тогда проник, было закрыто. К счастью, торопясь после нашего отъезда увести
Мари-Ноэль к Андре или к себе в сторожку, Жюли позабыла накинуть крючок.
сделал это утром, и вызвал из небытия безмятежное личико спящей девочки,
недоступной, казалось, ни страху, ни страданию; и, однако, в то самое время,
когда я на нее смотрел, ее терзал тягостный, чудовищный сон, вселивший в нее
тревогу. Я наклонился и дотронулся до одеяла, и это напомнило мне другие
времена в Шиноне или Орлеане, когда пилигримы один за другим дотрагивались
грязными пальцами до ступней, где некогда преклонила колени Орлеанская Дева,
словно надеясь извлечь из камня крупицу ее чистоты. Я считал тогда, что это
глупо. Это и было глупо. Одеяло, которого я коснулся, укрывало ребенка со
слишком богатым воображением, к тому же проведшего ночь на дне колодца. Я
нащупал в кармане клочок бумаги и прочитал последние строки: . Я положил бумажку обратно.
Здесь, в этой комнате, я был единственным пилигримом...
бросив мимолетный взгляд на искривленные старые яблони, гнущиеся под
тяжестью плодов, на упавшие подсолнечники и вьющийся по стенам виноград с
тяжелыми спелыми гроздьями, которые никто не срывал. Должно быть, Гастон
зашел к сыну Жюли и сказал, что я здесь, так как по двору навстречу мне
спешила Мари-Ноэль.
увижу Жюли и она расскажет мне, как девочка приняла горестное известие.
остановился в недоумении, не понимая, что она имеет в виду.
черный комбинезон. Мадам Ив заставила меня снять голубое платье, потому что
Флинт Эрик
Володихин Дмитрий
Сертаков Виталий
Роллинс Джеймс
Апраксина Татьяна