спозаранку продолжить работу. Однако теперь ситуация изменилась. Нужно было
лететь на базу и смотреть, что творится там.
показался из тени и помог Надежде выбраться из кабины.
вопросов, пусть сделает это сразу. Хуже всего откладывать проблемы на потом.
- И без нее. Завтра проснутся - успокоятся. В конце концов, смерть для
погонщика - не большая редкость.
Подорожник спешил за мной и уговаривал идти к себе. Я не отвечал.
колеблясь. Посреди комнаты стоял большой стол, за ним сгрудились погонщики.
Было душно, воняло сивухой. Погонщики не ожидали, что у меня хватит смелости
вот так завалиться к ним, поэтому все сразу смолкли.
только Собачий След. - Тогда налейте и мне.
перед собой.
Все по-прежнему молчали.
не позвали?
за мешок кукурузы!
детей. Вы разве никогда не видели, как люди гибнут за еду?
сами. Кто боится погибнуть за еду - проваливайте. Возвращайтесь на заставу,
нанимайтесь к кому хотите и гибните за его деньги. Есть желающие?
утром должен убраться отсюда. Надежда и Подорожник ждали меня на улице.
болоте, а я лежал с открытыми глазами и слушал. Мне хотелось одеться, взять
с собой тесак, пистолет, пару лепешек и уйти из деревни. Исчезнуть, словно
меня никогда не было. Я не боялся бунта погонщиков, однако не был уверен,
что правильно сделал, когда подошел к ним со своими мерками. Если они не
поняли меня сегодня, то можно смело оставить надежды договориться с ними
по-хорошему.
удалось, поэтому я оделся и вышел из дома. Ветер стих, стояла глухая тишина,
в которой вздыхал и ворочался туман - такой густой и холодный, что можно
было не умываться. Я пошел между домов, не зная куда и зачем. Просто шел,
чтобы не лежать зазря в кровати и не мучить себя.
наших пилотов-погонщиков, настолько пьяный, что подкашивались ноги.
Когда мы поравнялись, он меня наконец узнал и недовольно пробормотал:
спирта в крови. Однако прежде никто из наших со мной так не говорил - ни
трезвый, ни пьяный.
нужно будет поднимать их и отправляться в деревню. Пойдет ли кто-нибудь с
нами? Подорожник обещал, что его приятели успокоятся, но я уже ни во что не
верил.
колпаком. Мне требовалось промчаться в предрассветном небе, разогнать туман,
растревожить воем двигателей сонную землю и встряхнуться самому.
Утопающая в тумане земля стала одним белым облаком. Мне сделалось легче,
словно все проблемы канули в белое молоко под ногами.
завораживающее чувство - я продвигаюсь в сонном полумраке, а впереди -
солнечный свет, тепло, ясный день. И я захотел мчаться дальше и дальше,
чтобы пропасть отделила меня от базы, где бродят в тумане пьяные погонщики,
с ненавистью глядящие мне в спину.
острова и посмотреть своими глазами, что там, за ними. Но мы до сих пор не
решились. Не хватало ни времени, ни смелости.
машине тоже хватало.
транспортера. Были новые деревни, заставы, чернели гребенки Холодных башен.
Впервые в этом краю я покрывал такое огромное расстояние. Впрочем, может, не
такое уж огромное - в истребителе, разумеется, не было счетчика километров.
случаях я просто резко брал вверх, чтоб не ввязываться в приключения. Меня
не насторожило, что все они двигались мне навстречу.
когда горизонт вдруг вспыхнул зелено-голубым сиянием, отсек меня от всего,
что было раньше, словно глухой стеной. Моя жизнь в этом краю поделилась на
две половины - океан и все остальное.
каменных кромок, мрачных и, видимо, совершенно безлюдных. "Быстрей,
быстрей!" - подгонял я свой верный истребитель, хотя он и так обгонял ветер.
Душа была уже там, над зелеными волнами. Но, оказалось, я рано забыл о
тверди земной и об опасностях, таящихся в ней.
багровым. Машину качнуло. Я на мгновение ослеп, а когда открыл глаза -
неподалеку ударили в небо еще несколько огненных струй. Словно кто-то палил
из исполинского огнемета, спрятанного среди скал.
двинулась мне навстречу. Несколько секунд я не понимал, что происходит, но
затем вспухающая серая корка подо мной распалась на элементы. Совершенно
одинаковые, словно отштампованные на фабрике. Это были аэроиды - целая армия
чудовищ отрывалась от поверхности, и я был в центре этой армии.
штурвал, заставляя машину резко взять вверх. Поднимаясь, отстрелил несколько
десятков отвлекающих зарядов, затем рванул в сторону. Что творилось за
спиной, я уже не видел. Опомнился только тогда, когда машина мчалась над
океанскими волнами. От привычного мира меня отсекали огненные столбы и серая
враждебная армада.
нечисть. Вся прибрежная полоса была словно изъедена. Вздымались острые
каменные пики, похожие на обломки гнилых зубов, клокотала жидкая грязь,
поднимались густые серые клубы - то ли пыли, то ли дыма. И среди всего этого
переползали с места на место огромные угловатые глыбы, которые искрились,
полыхали пламенем и отплевывались струями черного дыма.
Надежда. Правда, она говорила, что аэроиды рождаются под водой. Но последние
сотни лет аэроидам не от кого было прятаться на дне океана, и они в
очередной раз изменились. Отныне посланники Прорвы рождаются здесь. Теперь
понятно, почему небо перед очередной атакой иногда начинало мерцать -
виноваты огненные столбы, сопровождающие очередное рождение чудовищ.
расползалась. Это происходило по всей прибрежной линии. Видимо, я попал как
раз к началу представления - огненных выбросов стало больше, они шли один за
другим без остановок, и весь берег пылал. Иногда до меня докатывались
ударные волны, машину в такие минуты трясло. Туча посланников разрасталась,
настигая меня. Я отступал, пока берег не превратился в узкую полоску. Но и
отсюда зрелище было жутким и в то же время грандиозным. Небо потемнело от
тысяч аэроидов на всем видимом пространстве.
эта круговерть, а я не смогу кружить над волнами сутками. Единственный путь
- облететь побережье и найти лазейку.
хотелось, это скорее вернуться на базу и продолжить работать. Там меня ждали
куда менее суровые испытания.
синего океана темное пятнышко, свободное от огня. Мне так и захотелось
воскликнуть "Земля!", подобно мореплавателю, заблудившемуся среди параллелей
Лондон Джек
Березин Федор
Бажанов Олег
Контровский Владимир
Шилова Юлия
Орловский Гай Юлий