очередной атаки мечу Атора, и второй клинок Крылатого Пса быстрее, чем бросок
леопарда, устремился в открывшуюся брешь.
стоном, непроизвольно выронив даже правый меч...
ударом; верно, ненависть окончательно ослепила его, а может, Трогвар
притворялся достаточно искусно...
камень, когда-то, очевидно, отвалившийся от невысокого свода. В последний
момент, когда меч Атора уже почти коснулся груди Трогвара, тот резко рванулся в
сторону, одновременно швырнув в лицо противнику тяжелый гранитный осколок, то
есть с точки зрения истинной бойцовской этики совершил ужасный, непрощаемый
поступок, достойный лишь труса, покрывающий его, Трогвара, вечным и несмываемым
позором.
него камнем Трогвар. И хотя обладатель Белого Единорога подсознательно успел
чуть повернуть голову, полностью избежать удара он уже не смог...
- в живот Агору; и до конца защититься тот не сумел. Горло, правда, осталось в
целости, зато на груди появилась длинная кровавая полоса. Атор и тут ухитрился
так извернуться, что колющий удар Трогвар а превратился в режущий, и хотя вся
грудь Атора тотчас покрылась кровью, Крылатый Пес понимал, что рана его
противника не опасна для жизни.
Атора вновь поднялся в защитную позицию, однако Трогвар надеялся, что такая
рана должна все-таки поумерить, прыть носящего знак Белого Единорога. Теперь,
подобно тому как на ристалище Атор мог спокойно ждать, пока его враг не
ослабнет от потери крови, следовало действовать и Трогвару
Разряда Мастеров взял бы верх над Непобедимым, если бы не подоспели стражники и
Владычица не сплела наконец новое заклинание.
между ней и Атором. Шестое чувство заставило его глянуть вверх, и, словно в
кошмарном сне, он увидел, как таюг, окутываясь зеленой дымкой, несокрушимые
гранитные блоки потолочного свода и из ядовито-болотной мглы один за другим
начинают выныривать странные тощие фигуры, с головы до ног затянутые в черное.
слишком толстой железной дверью, вдобавок уже наполовину прогоревшей, узнала бы
этих черных воинов тотчас же, однако Трогвар видел их впервые, не подозревая
даже, что такие существуют, ведь по его представлениям Черный Орден Койаров был
давным-давно разгромлен.
отсюда куда подальше, за его жизнь нельзя будет дать и старой ослиной шкуры. С
величайшим трудом ему удалось отразить целый ливень стальных метательных игл,
ножей и звездочек, его дважды оцарапало; а стоило его ноэрам столкнуться с
мечами неведомых ему противников, как он понял, что эти Черные едва ли сильно
уступят мастерством самому Атору. Оставалось только одно - бежать.
срывающийся женский голос. - Руби же, руби!"
попотчевать его своими колючими и острыми гостинцами; Крылатому Псу приходилось
выбирать между бегством с надеждой на спасение и неминуемой гибелью, если он
потратит лишнее мгновение, чтобы рубить эту распроклятую дверь...
уверенность, что та узница там, за железной дверью, чем-то необычайно важна для
него, это не просто несчастная, которую нужно освободить во что бы то ни
стало... Что-то большее, много-много большее ..
нацеленный в почему-то оставшегося на месте врага, когда меч Трогвара с
шипением врезался в уже источенный зеленым огнем железный засов на двери
камеры.
причудливых голубых и синих огоньков, и в подземелье грянул чей-то сухой,
властный голос:
позабывшего даже о терзавшей его боли, замерших воинов в черном и гневно
воздевшую сжатые кулачки Владычицу.
- Она моя, а ты проклята Молодыми Богами и Перворожденными!
эту страну! - грянуло в ответ. - А Арьята уже моя. Мне было не пробиться сквозь
твои барьеры, но этот юноша сокрушил их. Арьята!
прикрывавшие наготу, она шла, точно слепая, прямо на Владычицу, ничего, похоже,
не видя вокруг себя.
вверх, прямо в зеленую мглу, открывавшую проход через перекрытия. Мгновение - и
узница исчезла.
нечеловеческий крик. Лицо ее страшно исказилось в запредельном усилии - она
словно бы взывала к кому-то.
что камни стен зашевелились, оживая, появились широкие длинные крылья, поджарое
львиное тело, птичья голова с длинным хищным клювом...
чарами Владычицы Халлана, тяжело встряхнулся, присел - и одним длинным прыжком
рванулся вверх, в погоню за ускользающей добычей...
плесенью свода. Только теперь Трогвар обнаружил, что голубые и синие светлячки
плясали вокруг него недаром - вся разнообразная метательная снасть черных
воинов валялась на полу, не причинив ему никакого вреда. Прежде чем враги
успели опомниться, он со всех ног бросился прочь, а вслед ему неслись полные
ярости и самых черных проклятий крики Владычицы и Атора.
наверх, наверх и только наверх, мимо черных тюремных дверей, мимо жутких
колодцев, вверх, к свободе и свету, только бы не сбиться с дыхания...
лестничные марши вывели его в конце концов к толстой решетке, за которой несли
караул двое гвардейцев Владычицы.
лучшего, - погоня висела у него на плечах.
со связкой ключей на поясе. - Как это ты туда попал? Ну-ка, бросай сюда мечи,
тогда откроем. И без глу ..
одну из своих звездочек сквозь прутья решетки. Высокий воин упал, хрипя и
хватаясь за пронзенное горло. Такая же судьба постигла второго стража
мгновением позже...
людей, даже не задумавшись, пока решал нехитрый вопрос: кому из нас жить - мне
или им?!
чтобы запереть дверь, времени уже не оставалось, и он помчался через какие-то
дворцовые кухни, прачечные, кладовые, сшибая с ног подвернувшихся испуганных
слуг: дорогу он выбирал совершенно наугад. И все время чувсгвовал за собой
висящую на плечах погоню.
охранявшие ее гвардейцы оказались из отряда Капитана Умбато и немного знали
Трогвара. Несколько секунд потребовалось на то, чтобы добежать до коновязи и
вскочить в седло первой попавшейся лошади.
расставленные по углам рогатки под заполошные крики ночных сторожей. Трогвар
надеялся, что тревога еще не объявлена и через городские ворота удастся
прорваться без боя...
способы передавать свои приказы, нежели при помощи гонцов или даже быстрых
голубей. Тяжелые створки городских ворот были наглухо закрыты, и добрых два
десятка копейщиков уже ждали его в полной боевой готовности, выставив навстречу
Крылатому Псу настоящий частокол пик с широкими и острыми наконечниками.
сознанию.
вновь пробудиться к действию. Выглядело это так, словно бы чьи-то руки
вцепились в запястья Трогвара и заставили с силой ударить по ушам его лошадь.
Несчастное животное вскрикнуло - не заржало, а именно почти что по-человечески
вскрикнуло высоким, режущим душу отчаянным криком - и, словно безумное,
прыгнуло прямо на выставленные копья.
однако, пока копейщики пытались выдернуть древки из повалившейся туши, Трогвар
со всего размаха прыгнул на них, перелетев через голову упавшего скакуна. Его
мечи с привычным свистом рассекли воздух, вновь начав кровавую работу. Все
решали секунды, если копейщики не растеряются, дружно развернутся...
строя начали сходиться. Путь свободен... но еще предстояло отодвинуть
тяжеленные засовы - здоровые железные болванки, каждый весом не меньше лошади.
Уж тут-то Трогвару точно было не успеть; можно бросить мечи и подставить горло