то, что он совершил огромную, непоправимую ошибку, - отчасти и моя вина.
Я не смог заставить его поверить в то, что ко мне можно прийти с этим, и
он предпочел справляться со своей бедой сам, в одиночку, не заглянув
вперед и не подумав о последствиях. В этом виноваты мы оба, оба и будем
расплачиваться. Оттого, что он совершил ошибку, он не перестал быть од-
ним из моих детей, которого я обязан защитить по мере сил и возможнос-
тей", - ответил про себя полковник, а вслух продолжил:
Ей чем-то угрожают, и весьма серьезно, поэтому она боится делать неосто-
рожные движения. Телефон ее прослушивается, на лестнице сидит какой-то
парень и следит, чтобы она никуда не выходила и чтобы к ней никто не
пришел. Я так понял, что стоит ей сделать хоть какой-нибудь подозри-
тельный шаг, и угроза немедленно будет приведена в исполнение. Поэтому
лезть напролом мы с вами не можем.
взять больничный, чтобы иметь законные основания сидеть дома и не ходить
на работу.
сотрудником? Они что, документы спрашивали?
удостоверившись, что она действительно врач? Тамара Сергеевна сказала,
что наблюдатель, не скрываясь, поднялся по лестнице и посмотрел, кто
звонит в квартиру Каменской. Но этого явно недостаточно, чтобы быть уве-
ренным, что у дверей стоит не сотрудник уголовного розыска, а настоящий
врач из поликлиники. Или Рачкова чего-то недоговаривает? Черт, как же он
об этом не подумал? Стареть начал, что ли, хватку потерял, реакция уже
не та, что раньше, очевидные вещи мимо глаз пропускает...
приеду. Паша, мне нужны данные на Тамару Сергеевну Рачкову, это терапевт
из нашей поликлиники. Срочно. Только ювелирно, чтобы тише комариного
писка. Я буду через полчаса.
Ольшанского. То ли это была боль в глазах Константина Михайловича, то ли
боль в сердце самого Гордеева, но он знал, что не может, не должен уйти
сейчас, ничего не сказав и не спросив. Если бы существовали волны, пере-
дающие информацию от человека к человеку без специальных приборов, то
полковник уже несся бы сломя голову к себе на Петровку, моля судьбу,
чтобы не опоздать. Но если такие волны существуют, то Виктор Алексеевич
был не из тех людей, которые умеют их улавливать и расшифровывать, и по-
тому он, превозмогая чувство неловкости и привычную осторожность,
все-таки заговорил о Ларцеве.
его ткнули носом в подделку протоколов, то это может означать только од-
но: он тяготится той ролью, которую играет под диктовку преступников, и
полагает, что теперь, когда его фокусы раскрылись, его оставят в покое,
потому что использовать его и дальше уже рискованно. У него появились
свободные деньги?
вы знаете Володю давно, скажите мне, что-нибудь изменилось в его жизни в
последние месяцы? Крупные покупки, траты какие-нибудь, ну, я не знаю...
случилось. Еще вчера я вам с уверенностью сказал бы, но сегодня я уже ни
за что ручаться не могу, - глухо произнес Ольшанский.
то сказал Гордеев. - Мне не нужно было затевать этот разговор, все это
одинаково тяжело и вам, и мне. Но ведь есть еще Анастасия, которой
чем-то угрожают, я не хочу причинить ей вред, поэтому я должен знать как
можно больше, чтобы понимать, что я могу сделать, а чего не могу. Прос-
тите меня, - повторил он, с трудом поднимаясь из-за стола.
тегивая пуговицы на тяжелом, не просохшем от мокрого снега пальто. - Вя-
лость какая-то, рука немеет, встал со стула - и голова кружится. Мне же
всего пятьдесят четыре, а я за два месяца превратился в развалину. Ах,
Ларцев, Ларцев, ну зачем ты это сделал? Почему сразу не пришел ко мне?
Чем же они тебя так скрутили?"
шись за перила и внимательно глядя под ноги. И в этот момент понял, чем
же "они" держат Володю Ларцева. И понял, что тем же самым они связали
руки и Насте. Так быстро, как позволяло здоровье, он добрался до сержан-
та, несшего вахту у входа в городскую прокуратуру, и, не спрашивая раз-
решения, пододвинул к себе телефонный аппарат.
быть через полчаса. Не забыл, что тебя Морозов дожидается?
ное слово, уже иду.
очень старался идти побыстрее. Но он все равно опоздал.
тугой узел на затылке и закрепила шпильками. Внимательно всматриваясь в
свое отражение, достала из висящего на стене зеркального шкафчика нес-
колько коробочек с гримом.
четливая стерва", - повторяла она, прикасаясь к лицу едва заметными дви-
жениями широких и тонких кисточек. Работа была кропотливая и сложная, и
к тому времени, когда лицо было "сделано", произносимые заклинания возы-
мели эффект. Теперь из зеркала на Настю глядела строгая, холодная женщи-
на, глаза которой не знали слез, сердце - жалости, а ум - сомнений.
стараясь, чтобы Леша не увидел ее лица, и встала перед большим, в полный
рост, зеркалом. Плечи расправить, спина прямая, подбородок вздернут, все
тело - как натянутая струна. Она закрыла глаза, стараясь отключиться от
зрительного образа и привести себя в соответствующее душевное состояние.
"Люди - грязь, и во имя собственного благополучия ими можно пренебречь.
Я не хочу, чтобы обезумевший от горя Ларцев застрелил меня и Чистякова,
поэтому я готова предать всех и вся, лишь бы остаться в живых. Мне нап-
левать на его дочку, но я понимаю, что если с ней что-нибудь случится,
мне не жить. Я спасаю себя. И дело я имею только с самым главным, а все
эти ларцевы, гордеевы, ольшанские и прочие - такая же шушера, как и те
пацаны, которые стерегут меня на лестнице и в подъезде. Шавки, которыми
можно пренебречь во имя спасения собственной жизни..."
литься из с трудом созданного настроения.
лева.
шага на лестничную площадку. Мгновенно снизу послышался тихий шум шагов,
в пролете показалась голова симпатичного блондина с ясными глазами и
пухлыми губами. Ангельское личико Настю не обмануло, она сразу заметила
и оценила мягкость и гибкость походки, налитую мускулатуру, настороженно
напряженную шею. "Десантник", - определила она и вполголоса сказала:
нялся на несколько ступеней, после чего вытащил пистолет и сделал еще
два шага.
ранять и доверили. Пусть мне позвонят, объясню, зачем нужен Дьяков. Жду
десять минут.
чтобы движения не казались нервными. Но и не слишком медленно.
ей дорогу.
комнату, встала у окна.
Прозоров Александр
Каргалов Вадим
Шилова Юлия
Суворов Виктор
Конан-Дойль Артур
Афанасьев Роман