Чтение 57–й страницы книги ~Пешка в большой игре~

игры и при определенных обстоятельствах мог наступить спрос, зачастую
довольно строгий. Теперь же все барьеры и ограничения сняты, и на смену
использованию как собственного государственного добра пришло откровенное
и почти неприкрытое превращение государственного в свое.

- Откладывать больше нельзя, нас опередят другие, - начал высокий
плотный мужчина с обрюзгшим лицом. - Я зондировал вопрос на всех уровнях
и почти уверен, что мы найдем полное понимание.

- Почти? - Похожий на колобка толстячок с блестящей лысиной вытянул
вперед пухлый пальчик. - Почему "почти"?

- Потому что у многих наш дурачок вызывает активное неприятие. Они не
хотят связывать себя со столь одиозной фигурой.

- Но ведь ясно, что он всего лишь фигура прикрытия, марионетка! - Ко-
лобок пошевелил растопыренными пальцами.

- Это не столь однозначно, - возразил высокий. - Есть мнение, что,
сев на трон, он поведет свою игру.

- Ерунда, - вмешался коренастый брюнет, напоминающий в профиль хищную
птицу. - С его сомнительной национальностью...

- Она как раз несомненна, - хохотнул Колобок. - Но, если еврей выго-
ден антисемитам, они считают его русским!

- Кхе, кхе, - деликатно покашлял маленький аккуратный человек в очках
с тонкой золоченой оправой, и все почтительно замолчали.

- Он был у меня вчера. И, как хотите, я не поверю, что он попытается
порвать пуповину. Он просто не знает, что ему делать. Зато готов стать
знаменем борьбы и уверен в победе.

- Чуть-чуть выждем. Василий Александрович гениально придумал с вод-
кой.

- Какой водкой? - удивился брюнет.

- Ты как раз был в Париже. Скоро появится водка, названная его име-
нем. И портрет на этикетке. И цена - ниже "Столичной". Это самая убой-
ная, неотразимая пропаганда.

- Кстати о водке. - Высокий открыл портфель и извлек бутылку "Смир-
новской".

Человек в очках отрицательно качнул головой.

- У меня встреча в Администрации Президента. Может, проведут к само-
му.

- Ну дохнешь на него, большое дело. - Высокий налил водку в складной
стакан, выпил, глубоко втянул носом воздух. - Хорошо! Кому еще?

Больше желающих не нашлось. Он завинтил пробку, с треском сложил ста-
кан и спрятал все в портфель.

- Значит, я через своих людей в Думе будирую вопрос о досрочных выбо-
рах. Так? Ориентировочный срок - осень этого года. Может, зима. Что еще?

- У меня вот какое предложение, - проговорил толстячок.

Совещание продолжалось.

Резо Ментешашвили находился в плохом настроении. Похоже, он впервые в
жизни не разобрался в ситуации и совершил серьезную ошибку. Московская
община осталась недовольна его последним разбором. Поговаривали о сборе
всеобщего сходняка, чтобы дать ему по ушам.

За всем этим стоят Крестный и Антарктида. И, конечно. Клык. Змей ока-
зался пустышкой: когда вопрос встал ребром, выяснилось, что авторитета у
него-то и нет. Многие прямо так и сказали: "Кто есть Змей? Я такого вора
не знаю!"

А Крестный с Антарктидой по всему бывшему Союзу малявки разослали, и
им поверили, того и гляди вправду сходку соберут. Клык по зонам весть
прогнал, там у него вес большой, уже пошел хипиш, что Очкарик ссучился.

С Клыком сегодня должны решить, рваный его выманит, а Змей выстрелит
в голову. Еще недавно Резо считал, что это будет хорошо: сам он рук не
пачкает, а одним серьезным противником меньше. Сейчас он засомневался: а
не рубит ли сук, на котором сам сидит? И не казалось уже, что убирать
Клыка полезно и правильно.

Резо вздохнул. Он стоял у окна "люкса" гостиницы "Аэрофлот", напро-
тив, метрах в трехстах, возвышался такой же стеклянный параллелепипед
служебного здания. "Гладиаторы" жили в соседнем номере, через стенку,
один из них постоянно находился с Резо или в коридоре у двери "люкса".

Осторожность никогда не бывала излишней, особенно сейчас. Недавно к
нему обратились чеченцы - у них намечалась разборка с москвичами: че-
го-то там не поделили в одном из казино. Они просили братьев-кавказцев
помочь. Резо предпочел сохранить нейтралитет, чтобы не осложнять и без
того неспокойную обстановку. Земляки его вроде согласились, а сейчас
аукнулось большим недовольством. Вроде он потому отказал, что чечены аб-
хазцев поддерживают, на их стороне воюют. Но здесь, в Москве, свои дела,
свои расклады, земляки вместе с чеченцами фальшивые авизовки обналичива-
ют, оружие от них получают, деньги в нефть да бензин вкладывают, а он,
выходит, такой чудесной, выгодной дружбе помешал!

И на родине, в Грузии, когда узнают, как он спор Клыка с Седым решил,
тоже будут недовольны: Клык деньгами помог народному делу, в святой вой-
не поддержал, а потому ответной помощи и поддержки заслуживал.

Вот и получается: у воров авторитет пошатнулся, земляки и здесь, и
дома недовольны, а может человек без корней жить? Нет, не может! Надумай
его сейчас чечены замочить, кто заступится? Эти двое за стеной против
организации не устоят. А кто еще? Седой? У него свои проблемы. Да и не
самый главный он оказался: обещал под него, Резо, банк открыть, да
что-то не заладилось, видно, не разрешили. Эти банкиры с ворами дел
иметь не хотят, они с "новыми", тюрьмой не запачканными, дружбу водят!

Честно говоря, он уже решил в Москву дергать, дома совсем никакой
жизни не стало: ни законов не признают, ни правил, ни авторитетов. Все
обвешались автоматами, гранатами и шныряют по селам, городам, на дорогах
- каждый сам себе авторитет!

Вот и нацелился на переезд, только вышло так: старые корни ослабил, а
новые пустить не может. Значит, засыхать? Нет, надо к своим корням возв-
ращаться!

Резо подошел к телефону, набрал номер.

Трубку снял порученец. Ментешашвили представился и попросил хозяина.

На восьмом этаже служебного здания, в запертом на ремонт кабинете,
сидел снайпер и, положив на упор диковинного вида оружие с толстым ство-
лом и мощным оптическим прицелом, вглядывался в глубину "люкса". Цель
мутно просматривалась, словно рыба в неосвещенном аквариуме.

Можно достать и так, но твердой уверенности нет, а профессионал не
работал на авось. Значит, надо ждать.

- Алло, - рыкнул Клык.

- Это Резо, - повторил Очкарик.

Клык настороженно молчал.

- Тебя Рваный куда-нибудь звал сегодня?

- Ну?

- За ним стоит Змей. Они тебя замочить хотят. И пропажей общака прик-
роются.

Клык проворчал что-то неопределенное.

- Я знаю, у тебя людей много побили, - сочувственно сказал Резо. - Я
своих "гладиаторов" пришлю. Прямо сейчас отправлю. Змей тебе мешает, а
Рваный заодно с ним. Пусть уедут, без них лучше будет. Понял? Пусть уе-
дут! Мои люди проводят, прямо сегодня. Понял?

- Понял, - после паузы ответил Клык.

Голос его звучал глухо и неуверенно. Это было непривычно, но Резо ис-
толковал по-своему.

- Не бойся, сердце у меня чистое. А на толковище я для вида на тебя
наехал. Так было надо. Потом объясню. Сегодня убедишься, что я друг. А
завтра встретимся и поговорим.

Очкарик положил трубку и дважды стукнул в стену. Мгновенно "гладиато-
ры" явились на зов. Резо дал им краткие инструкции, и они ушли. Он запер
дверь, придвинул к ней стул и, наклонив, упер под круглую ручку. Если
кто-то попытается войти - стул упадет. Из прикроватной тумбочки он вынул
заряженный "ТТ" и засунул за ремень сзади. Несколько раз прошелся по но-
меру, затем зашел в туалет помочиться. Струя была слабой, и он подумал,
что надо опять пройти курс лечения.

Помыв руки, он вернулся в комнату, налил стакан красного полусладкого
вина, сделал два больших глотка. Потом подошел к окну и, потягивая терп-
кую ароматную жидкость, смотрел на кишащую у аэровокзала толпу.

Снайпер слился с оружием воедино. Это была новейшая бесшумная автома-
тическая винтовка "вал". Ею оснащались боевые спецподразделения МВД, МО,
ФСК, и еще не во все она поступила.

Винтовка дернулась, и в трехстах метрах у Резо Ментешашвили исчезла
голова. Девятимиллиметровый патрон обладал ужасающей разрушительной си-
лой.

Отработанными движениями снайпер разобрал винтовку: отделил оптичес-
кий прицел, магазин, аккуратно выщелкнул патрон из патронника, снял
приклад. Прицел уложил в кожаный чехол и застегнул застежку, сунул в
специальный чехол ствол, приклад и магазин просто замотал куском просты-
ни. Детали спрятал в замызганную клеенчатую сумку. Поискал и нашел
гильзу, закрыл оконную раму, осмотрелся. Все было в полном порядке. Он
снял тонкие резиновые перчатки, взявшись резиной за ручку, открыл дверь
и вышагнул в коридор.

Маленький человечек с бледным сморщенным лицом в заляпанном мелом ра-
бочем комбинезоне и грязных строительных ботинках. Не привлекая ничьего
внимания, он прошел к грузовому лифту и спустился вниз.

Клык тяжело задумался. Приговоренный Очкарик вроде бы заслужил право
на жизнь. Ему давно не нравился Рваный, и сегодняшний вызов внушал неяс-
ную тревогу, но, если бы не звонок, он бы пошел. И умер.

Но раз приговор вынесен, он должен быть исполнен. Тем более машина
запущена, заказ сделан и аванс уплачен. В таких делах обратного хода
нет.

Да и с чего Очкарик вдруг стал таким хорошим? Просто понял, что очень