Чтение 57–й страницы книги ~Петля~

- Видите? В детективе все имеет значение, - внушительно говорит Раечка и
поднимает палец. - Все! Каждая мелочь.
- А как же, - со скромной гордостью рокочет Игорь Леонидович. - Именно.
Тем более что все это было в обед. И в то время не одна та машина во дворе
стояла. Угадываете ход мыслей?
- Не совсем, - заинтересованно откликается Яков Захарович. - Ты решил
выяснить, не обедал ли в той столовой для персонала и водитель газика?
- Нет-нет! - восклицает Раечка и даже хлопает в ладоши. - Я поняла. Вы
решили найти других шоферов, да?
- Именно, - довольно урчит Игорь Леонидович. - Умница. Я всегда утверждал:
женщина - прирожденный сыщик. Впервые я в этом убедился вскоре после
женитьбы. У моей супруги неожиданно обнаружились поразительные
способности. Что-нибудь не только скрыть, а просто недосказать оказалось
немыслимым.
- И вы, конечно, дали ей полную возможность развить этот талант? -
невинным тоном спрашивает Раечка.
- Она эти возможности находила сама. Уф... - отдувается Игорь Леонидович.
- Но как же вы все-таки действовали дальше? - возвращаю я его к главной
теме.
- А вот как, - с воодушевлением продолжает Игорь Леонидович. - Кто лучше
знает и запоминает машины, как не шоферы? И кое-кто из шоферов непременно
в этот час обедал в столовой, раз перед ней машины стояли. Вот я и решил
этих шоферов найти.
- Гениально! - вполне искренне восхищается Яков Захарович. - В духе лучших
рассказов Конан-Дойля.
- Ну и что же, нашли вы нужного водителя? - спрашивает Раечка.
- Конечно, нашел, - гордо произносит Игорь Леонидович. - Даже двоих. Оба
этот газик видели. А один из них даже сказал, из какого он колхоза. Ну, а
дальше все было, как говорится, делом техники. Как видите, никакого
героизма не потребовалось.
- Но зато была тайна, - смеется Раечка. - И какая! Похищение. Это же жутко
интересно. Может быть, там и любовь была замешана?
- Чего не знаю, того не знаю, - качает головой Игорь Леонидович. - Может
быть, и была.
Последние его слова наталкивают меня на некоторые размышления. Сам
рассказ, как я и предполагал, ничего не дал нового. Но если Павел ухаживал
за Верой и нравился ей, то, может быть, и он с ней поехал? Нет, тогда бы
искали и его. А впрочем... Сосед Павла мог и не поднять тревоги. Даже
наоборот, мог из дружеских соображений скрыть такое нарушение режима. Эх,
только бы установить, что Павел ездил вместе с Верой или вообще кто-то
ездил с ней в тот колхоз! Вера сказала, что она ездила туда "по служебным
делам". А что, если и мне съездить туда "по служебным делам"? Ведь
председатель наверняка запомнил Верин визит. И если Вера приехала не
одна... Пожалуй, это неплохая идея. Заодно интересно будет узнать, что это
за служебные дела оказались у Веры.
Мы уже давно пообедали и сейчас машинально потягиваем из стаканов
кисленький компот, увлеченные рассказом Игоря Леонидовича. Поднимаемся мы
из-за стола, кажется, самыми последними и идем по опустевшему залу, где
снуют лишь официантки, убирая грязную посуду.
Между прочим, я только сейчас замечаю, что здесь все знают Игоря
Леонидовича и чуть не каждая официантка, уборщица и сестра с ним
приветливо здоровается и называет по имени и отчеству. Во дворе нам
попадается Мотька, так и тот сначала здоровается с Игорем Леонидовичем, а
потом кивает мне, довольно, кстати, снисходительно.
Двор большой, и зданием столовой он разделен как бы на две части. Та, куда
мы сейчас вышли, даже не двор, а сад, с клумбами, дорожками, подстриженным
кустарником вдоль них, раковиной эстрады и рядами скамей перед нею, а
дальше, за тенистой аллеей, - спортивные площадки и второй санаторный
корпус с большими, во всю стену, окнами и лентами пестрых балконов. А вот
по другую сторону столовой раскинулся хозяйственный двор. С того места,
где мы стоим, видна только часть его: потемневшая от времени стена склада,
торец главного корпуса с дверью, ведущей в котельную, асфальтовая площадка
для машин и распахнутые ворота с будкой для сторожа.
В этот момент в ворота лихо вкатывает старенький газик, дребезжа всеми
своими металлическими суставами, взвизгивает тормозами и резко, "на всем
скаку" замирает возле двери в котельную.
Из газика выскакивает паренек, с силой хлопает дверцей и, обогнув машину,
скрывается в черном проеме двери.
Игорь Леонидович поворачивается к нам и говорит, кивнув в сторону
подъехавшей машины:
- Вот, кстати, живой свидетель всей этой истории с девицей. Он ее увез, он
ее и привез.
- Ой! - всплескивает руками Раечка. - Может быть, он теперь меня увезет?
Это так романтично! А вы будете искать.
- Если история повторяется дважды, - иронически замечает Яков Захарович, -
то, как известно, первый раз это может быть трагедия, а второй раз уж
непременно фарс. Так что лучше придумайте что-нибудь оригинальное,
мадемуазель.
- Я постараюсь, - кивает Раечка. - Но на этот раз героем будете вы,
приготовьтесь.
- Ну, тут есть кое-кто помоложе, - усмехается Яков Захарович, бросая
взгляд в мою сторону.
- К сожалению, не получится, - притворно вздыхает Раечка. - Товарищ Лосев
совершает подвиги в честь другой дамы.
Она, конечно, намекает на мой недавний разговор с Валей, когда я
признался, что чувствую себя как собака на сене. Но мне вдруг становится
не по себе, мне кажется, что Раечка имеет в виду Веру.
- Так вы узнали не только машину, но и водителя? - спрашиваю я Игоря
Леонидовича. - Вот это память!
- Да уж... - самодовольно хрипит он. - Не жалуюсь. Уф!.. Его, кстати,
Анатолием зовут. Это я тоже помню.
- Ой, одолжите мне вашу память! - восклицает Раечка. - Сдам минимум и
верну, честное слово.
Тем временем мы спускаемся по широким ступеням в сад, и тут мои спутники
меня покидают, они все живут в главном корпусе, а я во втором.
Но я и не думаю идти к себе в комнату. Я неторопливо пересекаю сад, огибаю
здание столовой и оказываюсь на заднем дворе. Далее я следую прямо в
котельную. Я прекрасно запомнил парня, выскочившего из газика.
Спустившись по гулкой железной лестнице в душную темноту котельной, я
начинаю ориентироваться по голосам, доносящимся до меня из глубины
коридора, и медленно, вытянув вперед руки, пробираюсь в их сторону. Слов я
вначале не разбираю, слышу лишь, как громко переговариваются два, а может
быть, и три голоса.
Но постепенно я начинаю разбирать слова. Ребята орут что есть силы,
перекрывая вой пламени в котлах.
- У тебя же братан на базе работает! - запальчиво кричит кто-то из парней.
- У них там этого добра навалом. Я тебе бутылку поставлю. А если в сборе -
красненькую отвалю, ей-богу.
- Их сейчас поприжали, - колеблется второй.
- Тю! Всюду прижимают и всюду достают, если надо. Что, я не знаю. А тут
машина стоит, соображаешь?
- А тебе-то что? Твоя, что ли, стоит?
- Так мне ж на ней работать!
- И направо, и налево, - смеется третий голос. - Ты парень ходовой,
Толясь, не теряешься.
- И как ты на ней от Москвы допилил? - спрашивает второй голос.
- А что? Новая же машина. В ней один карбюратор только инвалидный. Для
блезиру поставили. Если бы не он, только бы я такую машину и видел. А так
она уже ждала меня, милая, ненаглядная. В пять минут актик сварганили.
- По блату, значит?
- Вроде того. Ну как, Севка? Значит, или новую иглу, или весь карбюратор в
сборе, усек?
Но тут я толкаю дверь и заглядываю в котельную. Ну, и здорово же там
жарко! Двое из ребят без рубашек, перепачканы в угле. Это, конечно,
местные. А третий - приезжий, он в кожаной куртке на "молнии", с кепкой в
руке. Все трое молча глядят на меня.
- Здорово, - говорю я. - Анатолий здесь?
- Ну, я, - настороженно говорит парень в кожаной куртке.
- Потолковать надо. Выдь во двор.
- А ты кто?
- "Кто, кто"! - грубовато отвечаю я. - Выдь, говорю. Здесь не продохнешь.
Чего боишься?
- Надо мне бояться, - сердито бурчит Анатолий. - Сейчас выйду. Ступай к
машине.
- Ну, давай. Жду.
Я ухожу, нарочито громко топая по дощатому полу коридора. Чтоб не думали,
что я интересуюсь их секретами. Хотя и любопытно бы знать, о какой это
машине говорил ребятам Анатолий, как это он так ловко ее в Москве оформил.
Значит, выдали ее за списанную, что ли? Ох и ловкач, видать, этот
Анатолий. Да и один ли он такой в этом колхозе? И вот туда "по служебным
делам" ездила Вера, с этим самым прохвостом Анатолием, кстати.
По той же железной, гремящей лестнице я выбираюсь на двор и тут убеждаюсь,
что снова льет дождь. Не раздумывая, залезаю в машину и принимаюсь ждать
Анатолия.
Как же мне вести с ним разговор? Ту поездку с Верой, наверно, запомнил. И
конечно, помнит, ездил ли кто-нибудь с ней, или она поехала одна. Значит,
остается только завести с ним разговор о Вере и о той поездке. Кажется,
все тут просто? Но это только кажется. Анатолий, по-видимому, только что
вернулся из Москвы, получал там машину для колхоза. Вполне возможно, что
получал ее как раз по разверстке того самого управления, где работала