Соледад, но тут, вдруг что-то вспомнив, махнула рукой: - Ерунда... Можете
садиться в моторку и ехать к себе на яхту. Сейчас я прикажу снять охрану с
вашей палубы.
моментально зашевелились на палубе "Дороти", на "Орионе" спустили шлюпку.
соскучитесь - милости прошу в гости на "Орион"!
рядом, но не в обнимку, поплелись Синди и Джерри. Мне было их жалко, потому
что моя "дорогая половина" наверняка приготовила им какую-нибудь пакость.
уйти прямо сейчас. До Гран-Кальмаро у них есть шанс дойти. Кому охота сидеть
в компании с тобой сутки, а то и трое...
культурно, по-научному, испортили систему связи и навигации. На этой
электронной яхте может плавать даже ребенок, если он чуть-чуть подучится
нажимать кнопки. Но! Только в том случае, если исправны компьютеры. А если
нет, то эта лоханка ни на что не годится. Причем найти повреждение будет
очень трудно, и выглядеть оно будет совершенно естественно...
пальцами и приказала:
вожачка, искренне или нет - не знаю, выказывала ко мне самые нежные чувства,
поминутно чмокала и поглаживала.
тесноваты, бытовая автоматика почти отсутствовала. Только каюта Соледад
казалась попросторней остальных, но и она была меньше, чем любая из кают
"Дороти". Правда, был душ и туалет, но и отделкой, и оборудованием они
сильно уступали тем, какими мы пользовались на "Дороти". В эту каюту меня
привела Соледад и принялась кормить обедом. Жрал я с удовольствием, хотя мне
пришлось выслушать в это время рассуждения Соледад, которые отнюдь не
способствовали хорошему аппетиту.
нажать, показать мужскую силу, деловитость и напористость. Без тебя мне
пришлось бы его подвесить над огнем и коптить ему пятки. А это не очень
элегантно. Кроме того, пришлось бы отказаться от яхты, так как Мэри и Синди
тоже начали бы упираться и кривляться. А так все будет при нас...
компьютере. Если даже найдут сразу, то потратят много времени, чтобы ее
исправить. Потом будет ураган, и они, если не сумасшедшие, сами не высунут
носа из бухты. А на случай, если они все-таки психи, я придумала одну штуку,
которая поможет сделать их безопасными... Правда, пока еще нет одного
нужного мне человека, я вызвала его с Гаити. Думаю, что, когда ураган
кончится, он успеет появиться здесь вовремя.
попробовал, как я вкусно готовлю. Особенно отбивные!
чего-то мне взбрело в голову, что она, может быть, из человечины. Слегка
поперхнувшись, я был готов вывалить все съеденное обратно.
лишь свинина.
постучали, и кто-то спросил:
стоянку?
кранцы, пришвартуйтесь к ней и ведите с собой.
распласталась на кровати и сказала:
и меня потянуло в сон.
иллюминатором было темно, слышался шум дождя, посвист ветра в каких-то
снастях, яхту покачивало. Соледад рядом не было. Дверь каюты, как я тут же
установил, оказалась заперта. Я вернулся на койку и огляделся вокруг. По
стенам было развешано огромное количество всяких безделушек: индейские и
африканские маски, божки, какие-то европейские гравюрки, чучела рыб и
морских животных, и все это - вперемежку с фотографиями самой Соледад:
одетой, полуодетой, совсем голой, с короной вице-мисс Хайди и в монашеском
одеянии. Морской хронометр показывал 19 часов, минуты и секунды меня не
волновали.
которой стекала вода.
и, похоже, еще нагонит. У нас здесь, в лагуне, и то покачивает, несмотря на
то, что мы стоим с "Дороти" в связке, лагом друг к Другу.
трюме прохладно. Сейчас дам нужную одежду. Не увлекайся шведкой. Она не
очень красивая, но умная.
носок, типа японских гэта. Вьетнамцы делали такие из автопокрышек. Охранник,
довольно корректно, даже не толкая стволом, провел меня к трапу и велел:
едва ли не в 60ё к плоскости днища было весьма неудобно. Надо было
держаться, а опустить руки с затылка - опасно. Я не знал, какие у охранника
инструкции. Хорошо, что трап был короткий и я не успел с него свалиться.
лежащие на тюфяках, набитых какой-то трухой. Эту труху ели крысы, которые
при моем появлении нехотя разбежались. Оба узника приподнялись с трудом, и я
различил, кто из них мужчина, а кто женщина, ибо оба были раздеты до наготы.
Женщина тоже там снималась, это ее пугали крысой.
назваться настоящим именем. - Меня сцапали эти свиньи, которые вылавливали
золото. Я им помешал...
его вам показал. Завтра они всех нас убьют.
обещали!
понял. - Они обещали только, если мы укажем координаты галеона. Но я-то
знал, что как только мы скажем, нас тут же убьют, вот и велел себе
терпеть... Но я не думал, что им удастся найти золото самим. Я проиграл!
подкидывая тяжелый слиток.
Эванс напал в этих местах на испанский галеон, шедший с грузом золота из
Маракайбо. Если посмотрите на слиток, то обнаружите на нем испанское клеймо.
Бой получился неожиданно упорным. Галеон очень стойко сопротивлялся и не дал
Эвансу взять себя на абордаж. Корабль Эванса затонул неподалеку от берегов
Хайди, а где исчез галеон, называвшийся "Санта-Фернанда", до последнего
времени никто не знал. Во всяком случае, галеон не пришел в Гран-Кальмаро,
где должен был сделать остановку на пути в Европу. Эванса хайдийские власти
посадили в тюрьму и должны были повесить, после того как королевский суд
расследует все его преступления. Но в это время на Сан-Исидро налетела
эскадра другого корсара - Джевиса, и Эванс получил свободу. Эвансу удалось
узнать, что "Санта-Фернанда" пропала без вести, и он надеялся, что она
разбилась где-нибудь на одном из мелких необитаемых островков, которых в
этих местах видимо-невидимо, а в те времена о половине из них никто не
догадывался. Эванс потратил на эти поиски весь остаток своей жизни, но так
ничего и не добился. Уже перед самым смертным часом он узнал, что один
человек из экипажа "Санта-Фернанды" все-таки спасся и живет в Бразилии. Это
был командир "Санта-Фернанды" Мартин Лопес...
или Лопеш, как его называли в Бразилии, был подобран португальским фрегатом
на островке Росита, примерно там, где нас поймали нынешние пираты. Но он,
надеясь присвоить себе сто пятьдесят бочек с королевским золотом, помалкивал
о том, что "Санта-Фернанда" затонула почти у самого острова Сан-Фернандо и
что он целую неделю прожил там, на этом острове, а потом лишь перебрался на
Роситу, надеясь оттуда добраться до Хайди. Ему повезло еще больше, он попал
в Бразилию, где его никто не знал, и нанялся в португальский флот. Однако
ему, всю жизнь набиравшему средства на покупку собственного корабля, так и
не удалось организовать поиски. А привлекать к делу посторонних Лопеш
боялся: хотел все взять себе... Он, однако, завещал эту тайну своему
старшему сыну, хотя и не написал ничего в официальном завещании.
Лопеш-старший просто оставил записку и положил ее между страниц Библии.
Однако у очень набожного сына Лопеша было несколько изданий Библии, а
отцовскую он задвинул куда-то в дальний угол книжного шкафа, и записка так и