уклонился, схватил ногу и сдернул Иммани со ступенек. Иммани выставил
вперед нож и полетел прямо в объятия Нана. Шаваш закрыл глаза. Нан схватил
Иммани за запястье, но было поздно: нож разорвал кружева плоеного
воротника и ушел глубоко в плечо. Нан вскрикнул и разжал пальцы. Иммани
выдернул нож и бросился наверх. Нан остался стоять на середине лестницы.
Кружево на кафтане краснело, словно рак, если его бросить в кипяток. Нан
пошатнулся, ухватил здоровой рукой перила, и побежал вслед за Иммани.
Шаваш пустился следом.
площадкой, окаймленной этаким деревянным бортиком. Посереди площадки
стояла палка, в которой торчал городской флаг Осуи. По четырем сторонам
площадки стояли, блестя на закате стеклами, четыре разноцветных фонаря.
Кирпичный пол был покрыт толстым слоем пыли и листьев. Нан стоял,
загораживая Иммани выход с площадки. Лицо его было бледно, как воск, он
сжимал правой рукой левую, и разевал рот, словно карась без воды.
полу. Иммани засмеялся еще громче. В следующий миг Нан подобрал с пола
горсть пыли и швырнул ее Иммани в глаза. Секретарь замотал головой. Нан
вскочил с колен и перехватил правой рукой запястье Иммани. Тот пискнул и
выронил нож. Нан согнулся, подставляя спину, - Иммани, подброшенный в
воздух, вдруг перепорхнул через эту спину, ударился о деревянный бортик, -
бортик подался, Иммани с диким воплем полетел вниз.
вполне мертвый, лежал внизу во дворе. Шаваш оглянулся. Нан подошел к
проломленному бортику и наставительно сказал:
Лицо чиновника побелело и заострилось, и Шаваш увидел на нем капли
холодного пота. Нан на пол у тюков и велел Шавашу разрезать рукав. Потом
Шаваш распорол один из тюков с тканями и перевязал Нану плечо. Шавашу
попалась зеленая ткань с красными и черными павлинами, но все равно было
видно, что она быстро намокла от крови. Шаваш вспомнил, что раненый Нан
еще перебросил Иммани через себя, и в изумлении сунул в рот палец. Шаваш
еще не видал, чтобы людей кидали, как кокосы.
пододвинуть к нему тюки, и стал их потрошить.
коробочки с женскими украшениями. Шаваш раскрыл одну из коробочек, - и из
нее выпрыгнула маленькая золотая птичка, с рубиновыми глазками и крыльями,
усыпанными топазами. Это была та самая птичка, которая качалась в волосах
госпожи Лины, когда Шаваш увидел ее в первый раз. Шаваш заплакал.
Вытащил документы, просмотрел их и сунул в рукав, который был цел.
и это естественно возбудило в людях любопытство. Шаваш сказал:
Кроме этого, я видел там короля Аннара.
был мой сыщик. А то откуда бы я узнал, в какую сторону побежал Иммани?
Стены библиотеки были украшены гобеленами с рисунками из жизни империи,
подаренными Андарзу государыней Касией. На одном из гобеленов был
изображен круглый город, опоясанный рвом. Рядом с городом стоял Андарз с
мечом в руке, а перед ним на коленях стоял мятежник Идайя. Мятежника Идайю
было легко узнать по черной туче над головой.
вечеру это занятие ему надоело. Он вышел в сад, а оттуда - за ворота.
Никому не было до него дела: слуги плели языками о Линне. Вот также, семь
лет назад, они судачили о его матери. Кто-то сказал, что Иммани сбежал в
Осую, и что Нан арестовал его в тот самый миг, когда тот садился на
корабль.
стояли желтые, как сердечко ромашки, стражники в парчовых куртках, а
вокруг них собралась разноцветная толпа, интересующаяся несчастиями
высокопоставленных лиц.
разврата, и представители многих городских шаек явились поглядеть, нельзя
ли будет принять участие в разорении. Через час вывели на поводке
содержательницу гостиницы, а за ней несколько гостей, связанных попарно.
одного из гостей и заорала:
в храм поехал! Теперь вижу, куда деньги деваются!
заверили:
он грешит: клеветнику - язык, мятежнику - голову, вору - руку, а
прелюбодею сама знаешь что.
новые законы! Она опешила и заверещала:
многих прямо-таки зашевелились штаны, когда им сказали, что они каждую
ночь совершают мятежный акт против правительства. В этот-то миг один из
лавочников, пришедший посмотреть бесплатный спектакль, сунул руку за
пазуху и обнаружил, что зрелище вышло не такое уж бесплатное, так как у
него срезали кошелек:
стал пихаться, в одно мгновение строй стражников был прорван, а глупая
толпа заметалась, разевая глотку:
толпе, пользуясь случаем, бросились отнимать у стражников узелки, которые
те вынесли из опечатанного дома. Астак чувствовал себя очень неудобно. В
этот миг раздался крик:
в кусты.
товарищей, сын министра Мнадеса, с большими от изумления глазами и с
золотой повязкой на правой руке.
показались трое лицеистов в сопровождении конного стражника.
Он-то и мутил народ!
справедливого чиновника? Ты и устроил беспорядки!
представители народа, добродушные в меру своей профессии; и, как и многим,
им казалось, что все эти лицеисты с их повязками и знаменами выдуманы
Нараем из сора и мелкой пыли, и что господин Андарз обратит их обратно в
пыль, когда захочет.
из бедной чиновничьей семьи. Раньше он немного заискивал перед Астаком, и
ему было тяжело вспоминать об этом. Он был очень беден, и никак не мог
забыть, как однажды зимой мальчики из высоких семей затеяли кидать
фруктами в зимних птиц, - по реке неслись пластины льда, похожие на
осколки мрамора, и на стылую землю шлепались красивые крутобокие персики и
крупные, цвета свиной печенки сливы. Лахар глядел на эти персики, Астак
повернулся и сказал: "Смотрите, он хочет съесть наши сливы!"
народу золото, радея о своем отце!
по имени Идайя, которого Андарз оклеветал и убил! Я всю жизнь хотел
отомстить за отца!
взяточника Андарза, а сын казненного мятежника! Арестуйте его!
главной городской тюрьмы, страшного места, населенного изможденными
узниками и упитанными крысами. Астак плакал и метался, как мышь в кувшине.
"Это все проделки Лахара, - думал он, - Лахар даже на экзаменах
передергивал, - стоит только Нараю или Нану узнать о происшедшем, как они
тотчас же выпустят меня, а Лахара сурово накажут!
показался господин Нан. Он был немножко бледен, и левая рука его была
замотана в кокон, напоминая личинку шелкопряда.
Корнев Павел
Володихин Дмитрий
Скальци Джон
Шилова Юлия
Корнев Павел
Курылев Олег