что над ним совсем близко нависает грозное небо. От хрустальной тверди
тянуло могильным холодом. Хляби небесные, вспомнил он в суеверном ужасе.
Только бы выдержали! Он здесь зажат в угол, зальет, как муравья в
половодье.
подмял, так и не выправил. Встопорщенным гребнем касался небесной тверди.
металла изредка поблескивало, бесстрастное и равнодушное, как всегда.
кольцо только для красы?.. Нет, какие бы волхвы ни были: древние или
нынешние, мудрые или... так себе, но для волхвов главное -- польза... Мы
-- не прибитые таргитаи...
Волхвов, передернулся. Колечко могло утратить магическую мощь, могло
повредиться в схватке, равной которой свет не видывал.
навстречу страшной полоске. Там мертвое сине-зеленое небо смыкалось с
такой же мертвой землей, багровой, как запекшаяся кровь.
невидимая рука. Олег вскинул Посох, над головой звякнуло!
голову, затем -- ползти на четвереньках...
мертвой и унылой, возникла и быстро росла темная точка. Олег настороженно
наблюдал, как превратилась в пятнышко, приблизилась, задевая свод... Это
оказался крупный ворон. Упал на землю, клюв разинут, как будто готовится
каркнуть, но дышит так, что Олег ощутил горячее дыхание.
что за спиной Мрака он -- волхов, а Таргитай -- дудошник, а без Мрака,
наверное, и Таргитай вынужден настораживаться, сперва хвататься за нож,
потом говорить "здрасьте". -- Аристей?
другим.
головой в стену! Полетишь в другую -- расшибаешься снова.
разве надо часто... К тому же мир стремительно расширяется. Раньше дня
хватало, чтобы облететь весь. Потом за неделю не успевал... А теперь и
вовсе... Люди виноваты. Лезут во все стороны, не сидится, вот мир и
раздвигается... Скажи, ты хоть знаешь, что отсель тебе уже не выбраться?
Захлопали крылья, донесся раздраженный вскрик: крылатый зверь едва не
сломал гребень о небесную твердь.
окрест.
герои тоже добирались, пусть даже мир тогда был с овчинку. Кости
рассыпались в прах, вмялись в землю.
гибель идут. Только бы не сидеть дома.
ворона одна личина. Был бы вороном -- стал бы перья трепать!
поскрипывали.
обличье. Мне перед девками не красоваться.
земной плотно, без зазора. Медленно пошел, пригибаясь вдоль Края,
вчувствываясь, вглядываясь. Ворон скакал следом, тоже присматривался, но
не к Краю -- к Олегу.
радости рабов.
простительно волхву, а в незнании.
жену хозяина в кусты. А ночами грезит, как всех баб...
рабом, никуда не деться. Освободиться может только сам... да и то ежели
начнет грезить о чем-то, что вы рабских радостей.
нажраться и поиметь всех баб в своем королевстве, но затем видят, что сама
власть дает счастья больше, чем жратва и бабы...
такую власть... Ежели ты мудрый, скажи: в чем власть над властью?
на волхва то одним глазом, то другим.
познать стараемся. Суть жизни. Должно быть нечто выше! Власть над властью!
скоблил по сковороде.
высок и силен, кости широкие, руки длинные. Рядом ним лежал мешок. Олег не
обратил бы внимания, но ткань давно истлела, и едва прикрытая уцелевшими
лоскутками тускло блестел горка золотых монет. Из нее торчали диковинные
короны, рукояти двух кинжалов, за которые и браться трудно из-за крупных
алмазов н рукоятях, шкатулки и скрыньки из чистого золота.
удивлению понял, что понимает чужие знаки. "Я прошел весь белый свет, -
гласила надпись чертами и резами, - я собрал обманом много... очень много.
Но как вернусь назад?"
Отдал бы украденное, повинился бы. Глядишь, и простили бы. Повинную голову
меч не сечет... Гм, а секут, как говорит Мрак, другое место.
решился, потащился к самому краю, уже пригибая голову.
Так что по закону я могу пользоваться тем, что осталось после тебя. Да
только зачем мне мягкий металл?
полого, холодный и на ощупь гладкий. Внутри толщи бродили неясные тени,
сплетались размытыми кольцами, расплывались серым туманом.
только темнее. Олег стиснул пальцы в кулак. Кольцо тихонько звякнуло и
замигало, словно задуваемая ветром свеча. Олег поспешно вытянул руку.
Блеск разросся. Когда пальцы почти коснулись края, где смыкались небесная
и земная горы, из кольца полыхнула слепяще-белая молния. Ослепленный Олег
отшатнулся. Никогда не видел такого чистого света. Свет первого дня
Творения!
Он поспешно выплюнул теплое, Покон запрещает глотать свою же кровь,
прохрипел почти с ненавистью:
добраться? Как могли волхвы не попробовать...
три дня. Тебе ж все одно!