одеяниях. И пусть потом его снова будет мучить обида на судьбу, плевать!
Главное, что он почувствует себя сопричастным к великому Братству, и эта
сопричастность не будет сопровождаться завистью - слишком привычным
чувством, когда он оказывается вынужденным сноситься с членами великого
Братства по отдельности. Нет, не зря говорят, на миру и смерть красна, ох
не зря!..
даже прежней недосягаемостью Светозаровой сучки.
Перынь загодя. Поэтому Репня быстренько встал, умылся, оделся и
позавтракал. Не прошло и двадцати минут, как он уже сбегал вниз по
лестнице.
у Репни причин не имелось. За квартиру он платит вовремя, и неподобающих
посетителей у него не бывает, но... Но не зря говорят ратники: "Держись
подальше от начальства, поближе к кухне"! Конечно, квартирная хозяйка - то
еще начальство, но, с ее точки зрения, постояльцы не должны жить
бесконтрольно. Ишь стоит, старая вешалка, лыбится!
вас вчера искали.
Женщина?
Кольце на персте. - Она закатила глаза. - Обходи-и-ительный...
не добьешься.
боли не было, сердце просто заколотилось, будто в него загнали шприц с
адреналином.
невинные зенки. - Молвила, вас нет.
с весельем в голосе:
рассчитывала уязвить постояльца, озаботить. По ее мнению, вчерашний гость
не мог принести Репне ничего, окромя забот. Однако заботами на лице
постояльца не пахло, и потому старая стерва, прохрюкав что-то
неразборчивое, уплыла в свою конуру. А Репня, насвистывая, бросился ловить
извозчика.
раз опробовать метод, предложенный ему в пятницу Репней. Что касается
Репни, то он был готов на это в любое время и за любую плату. Даже если
оную плату возьмут с него самого...
через четверть часа.
день.
удивительного, что они добрались до Святилища только без четверти
двенадцать. Задерживать женщину в голубом одеянии волшебницы, опирающуюся
на десницу чародея Смороды, никому из стражников и в голову не могло
прийти, и главной сложностью для Веры было не потерять в толпе эту крепкую
руку. С чем она блестяще и справилась.
Святилищем оказалась не маленькой - все-таки волшебников в столице жило
достаточное количество, чтобы заполнить эту небольшую площадь.
встречался со знакомыми взглядом. Здесь была уже добрая половина палаты
чародеев, здесь был Кудесник Великокняжеской Колдовской Дружины Остромир
со своим секретарем Всеславом Волком. Был тут и опекун министерства
безопасности от палаты чародеев Буня Лапоть. Как и другие, встретился с
чародеем Смородой глазами, подмигнул, бросив взор на Веру. Мол, чем токмо
ни приходится заниматься...
себе особенное внимание Буни. Ведь в нынешней ситуации, при таком наплыве
волшебников с их активными аурами Буне будет непросто разобраться, кто из
этой толпы его прощупывает. А вдруг Кудесник!..
в пяти, зацепился Зрением за Бунину ауру - пока пассивно, чтобы Буня не
забеспокоился.
лице ее было написано такое восхищение, что Свету захотелось улыбнуться. У
него даже мышцы одеревенели от желания, какого не появлялось уже лет
тридцать, - взять и улыбнуться. Вот только окружающие отнеслись бы к
подобным проявлениям мимики соответственно. И так на Веру оглядываются! К
счастью, среди волшебников не принято задавать лишние вопросы... Впрочем,
что касается улыбок, тут ему ничего не грозит - рожденный без ног способен
обогнать разве что дождевого червя, а волшебник с тридцатилетним стажем
способен улыбнуться настоящей улыбкой разве что в мечтах. У него даже
необходимые для этого мышцы давно атрофировались. Не то что у Веры...
тут же отвернулся: часы Сварожьей башни принялись бить двенадцать. С
последним их ударом на ступеньках Святилища появился сам Верховный Волхв
Боян IV со своей многочисленной свитой, и обрушившуюся на площадь тишину
пронзил знакомый каждому словену тенор.
прекрасно понимал, что ничего особенного ему узнать не удастся, игра
стоила свеч - Буня Лапоть почувствует чужой Талант и, буде он и в самом
деле убил Барсука, чужой Талант должен вызвать у него тревогу. А от
тревоги недалеко и до оплошного поступка. Хотя сама по себе тревога еще ни
о чем не говорит - у опекуна министерства безопасности много поводов для
тревоги. То же убийство ведущего электронщика княжества, к примеру... Но
других подступов к Буне Свет пока не видел.
реакциях - Буня вдруг закрутил головой, озираясь по сторонам, так, что на
него с удивлением начали оборачиваться окружающие. Впрочем, продолжалось
это недолго. Буня понял, что столь активное проявление своих чувств ни к
чему хорошему не приведет и замер, впился взглядом в Верховного Волхва. Да
и окружающие пользовались сейчас обычным зрением.
ощутил страх, но сам по себе страх тоже ни о чем еще не говорил. Разве
лишь о том, что чародей Лапоть кого-то боялся. Но страх был силен и вполне
мог привести Буню к оплошному поступку. Свет полез глубже, однако под
страхом началась уже такая мешанина эмоций, что в ней не мог разобраться
даже Талант чародея Смороды: Свет мгновенно вспотел.
чародея Смороды требовался небольшой отдых, и Свет выключил Зрение.
вторил разноголосый хор низших волхвов. Звучало все это красиво, но Свет
слышал хвалебную молитву уже не раз и не два, и ему ничего не стоило
пропускать ее мимо ушей. Вместо хвалебной молитвы его гораздо больше
волновала возможность собственной неудачи. Тревога тревогой, страх
страхом, но...
одиночку не способен ни один чародей княжества. Даже память обычного
человека, если вокруг нее создан защитный барьер, в такой ситуации
недоступна для любого волшебника. Есть, правда, методы, связанные с
гипнозом, но гипноз - как и всякое насилие - представляет собой Ночное
волшебство и потому нормальному волшебнику не рекомендуется. Себе
дороже... Воспользовавшийся Ночным волшебством хотя бы один раз обречен -
ощущение безграничной силы захватывает душу, как пьянство. В результате
неизбежно наступит моральный распад личности, а там и Контрольная комиссия
на горизонте. Без Ночного же волшебства получишь такую же чушь, как с
лечением Вериной амнезии.
назад, странно посмотрела на Света, но ему было сейчас не до нее. Он
отдышался и вновь включил Зрение. Насквозь прошел через Бунину тревогу и
страх. Пока не нахлынула усталость, сделал попытку проникнуть глубже.
Оболочка Буниной памяти была самой настоящей крепостной стеной - сродни
Кремлевской. Не хватало лишь таблички "Оставь надежду". Но собственное
бессилие было понятно и без таблички.
всей его волхвоватской камарильи. Зато взамен из неведомой дали явились
мощь и сила. Не прошло и секунды, как Свет почувствовал, что неприступная
крепостная стена трещит, рушится и рассыпается на отдельные кирпичики.
Словно ее сложили из кубиков детской азбуки...
знакомо - тут пересекаются Медведевская и улица Берегинь. Помнится, здесь
даже карете Кудесника пришлось остановиться, когда они возвращались из
Бажанов Олег
Курылев Олег
Шилова Юлия
Флинт Эрик
Андреев Николай
Пехов Алексей