Если сказать правду для нее опасно, так именно потому нельзя молчать!
Чем больше был риск, тем сильнее была ее гордая решимость пойти ему
навстречу. При мысли о предстоящем испытании любви у нее сильнее билось
сердце. Если Жюльен выдержит испытание, она еще крепче полюбит его. А
если нет?.. Но он непременно выдержит! Ведь она ему дорога! Будь что бу-
дет!
партнерша плутовала. Сильвия (она знала о любви Жюльена и предполагаемом
браке) наставляла Аннету:
ся сказать: все равно, когда будете регистрировать брак, он из бумаг уз-
нает... Но всегда можно подать правду в подходящем виде. Если он тебя
любит, он на все закроет глаза. И не вздумай только открывать их ему.
Это было бы верхом глупости! После свадьбы будет время обо всем потолко-
вать...
благе сестры (да и о своем тоже, ибо была не прочь поскорее удалить Ан-
нету из своего дома) и считала, что вовсе не обязательно говорить людям
правду, а в особенности жениху. Довольно с него, что его любят! История
Аннеты, в сущности, довольно невинного свойства, но мужчины слабы, они
не выносят правды. Им надо преподносить ее маленькими дозами...
будь другом. Возражать сестре она считала бесполезным, так как все равно
решила делать по-своему. У Сильвии - свои взгляды, у нее - свои. Аннета
предпочитала не говорить Сильвии того, что думала. Сильвия остается
Сильвией, ничего не поделаешь! Несмотря ни на что, Аннета все-таки ее
любила... Попробовал бы кто-нибудь другой говорить ей подобные вещи, -
каким взглядом она бы его смерила!
жизни! А мой Жюльен совсем другой породы. Он меня любит такой, какая я
есть. Он полюбит и ту Аннету, какой я была в прошлом. Мне незачем от не-
го что-либо скрывать. Перед ним я ни в чем не виновата. Если я и причи-
нила кому зло, так только самой себе..."
кодушие Жюльена. И, решив сказать ему все, завела разговор о своем прош-
лом. До этого она и Жюльен с присущей обоим целомудренной сдержанностью
всегда избегали этой темы. Но Аннета не раз читала в глазах Жюльена му-
чивший его вопрос, который он боялся задать, - вопрос о том, что он и
хотел и не хотел узнать.
на за нее!.. Я вас люблю... И я должна наконец рассказать вам о себе то,
чего вы не знаете. Я не безгрешна.
собиралась сказать, и, быть может, желая ее остановить. Аннета усмехну-
лась:
так думается. Но, может быть, я к себе слишком снисходительна. Свет на
эти вещи смотрит иначе. Судите сами, я полагаюсь на ваш приговор. Если
вы скажете, что я виновата, значит, так оно и есть.
показать, она заранее обдумала, что и как сказать Жюльену. Но хотя она
считала, что это очень просто, говорить об этом оказалось нелегко. Чтобы
преодолеть чувство неловкости, она старалась казаться равнодушной. Хотя
в душе она была очень взволнована, в ее словах иногда даже прорывалась
легкая ирония: таков был ее способ самозащиты... Но Жюльен всего этого
не понял. Он усмотрел в тоне Аннеты только неприличное легкомыслие и от-
сутствие нравственного чутья.
го боялся и даже, по правде говоря, в глубине души был в этом уверен. Но
он все-таки надеялся услышать от нее, что это не так. И когда Аннета са-
ма подтвердила его догадки, так что сомнений больше быть не могло,
Жюльен пришел в ужас. Поверхностный либерализм не мешал ему оставаться в
душе правоверным католиком, и ему не чужда была идея греха. Он тотчас
подумал о матери: она с этим ни за что ни примирится! Предстояла борьба.
Жюльен был страстно влюблен. Несмотря на боль, которую ему причинила ис-
поведь Аннеты, несмотря на то, что ее былой "грех" был для него настоя-
щим ударом, он любил эту женщину и, чтобы обладать ею, готов был повести
борьбу с матерью. Но он был слаб и нуждался в поддержке - Аннета должна
была помочь ему. Чтобы выдержать бой, ему надо было собрать все силы.
Воодушевить его могла бы только иллюзия - ему необходимо было идеализи-
ровать Аннету. И если бы Аннета была хитрее, она бы приняла это в расчет
и помогла ему.
ла к этому готова, ей было больно за него. Но она не считала возможным
щадить его: если они решают жить вместе, каждый должен нести долю испы-
таний и даже ошибок другого. Она и не подозревала, какая борьба происхо-
дит в душе Жюльена, да если бы и подозревала, все равно верила бы, что
любовь победит.
тоже тяжело... Вы были обо мне лучшего мнения. Вы меня ставили высоко,
слишком высоко... А я только слабая женщина... Но одно скажу: если я и
обманывала себя, то других я никогда не обманывала. Я была искренна. Я
всегда была честным человеком...
Жюльен. - Он вас обольстил, не правда ли?
от всей души жалеет о горе, которое ему причинила, а Жюльен жадно ухва-
тился за это слово. В своем смятении он цеплялся за мысль, что Аннета -
обманутая жертва и что она раскаивается... Ему страстно хотелось верить
в это "раскаяние": оно некоторым образом вознаграждало его за испытанное
разочарование, оно было для его раны бальзамом, который если и не исце-
лял, то во всяком случае делал ее менее мучительной. Раскаяние Аннеты
давало ему моральное превосходство над нею, хотя к чести его надо ска-
зать, что он не стал бы злоупотреблять этим. И, наконец, так как Жюльен
был убежден, что Аннета совершила "грех", то не сомневался в том, что ее
долг "раскаяться". Он сросся с этими христианскими понятиями. Самые сво-
бодомыслящие христиане не могут от них отрешиться.
ты или нечисты с точки зрения христианской морали, но если они остава-
лись чистыми, они делали это вовсе не в угоду незримому богу или его
слишком зримым представителям с их скрижалями закона, а просто из любви
к чистоте, которую они понимали как чистоту и красоту душевную. А если
они бывали "нечисты", они находили, что это их личное дело, дело их со-
вести, а не совести других. Аннета не считала себя обязанной отдавать
кому-либо отчет в своих поступках. Ее исповедь Жюльену была добровольным
даром любви. Порядочность ее требовала, чтобы она рассказала ему историю
своей жизни, но открывать ему свою внутреннюю жизнь она была не обязана:
она сделала это добровольно. И вот сейчас она видела, что Жюльен предпо-
чел бы, чтобы она приукрасила правду. Но она была слишком горда, чтобы
придумывать лживые оправдания, да и не считала нужным оправдываться.
Напротив, поняв, чего от нее хочет Жюльен, она поспешила объяснить ему,
что сама отдалась любовнику.
Вы берете на себя вину, чтобы защитить этого презренного человека.
да мы с вами были даже мало знакомы, я могла свободно располагать собой,
у меня были обязанности только по отношению к самой себе.
зать.
Признаете, что это была ошибка?
дила!
ошиблась, если отдаться искреннему порыву любви и жалости - это ошибка.
Да, может быть... "Я могу в душе сожалеть об искреннем заблуждении, но я
ни перед кем не обязана оправдываться. Мое сердце одно несло свое горе,
пережило его в молчании и одиночестве, так и теперь оно одно будет знать
о своих сожалениях. Никого это не касается. Сожаления?.. Будем же иск-
ренни до конца! Я ни о чем не жалею!" Помолчав и подумав, она ответила
на вопрос Жюльена:
Посняков Андрей
Трубников Александр
Шилова Юлия
Корнев Павел
Афанасьев Роман
Афанасьев Роман