властью Ската, Гольдульфа и никого вообще. Я возьму свою долю и уйду. Но
слушай, ярл! - и Ролло ударил Оттара по колену. - Иди с нами. Клянусь
валькириями, мы сбросим заплесневелого конунга Ската, как гнилую
деревянную куклу, с носа его червивого драккара. Ты будешь нашим конунгом
и королем Хольмгарда. Я за тебя. Ингольф тоже. Остальных мы уговорим.
старше Ролло. И они вдвоем собираются убеждать зрелых возрастом и кичливых
опытом жизни владетелей фиордов, членов союза ярлов! И в пользу Оттара,
который для ярлов чуть ли не такой же юноша, как они, думал Оттар. Как
охотно нидаросский ярл истребил бы всех остальных тупиц-ярлов! Но в ответ
на искренность Ролло он не смог заставить себя играть словами:
будет с вами. Вы победите и разорите Хольмгард. Хольмгардские купцы
лишатся товаров. Это выгодно для вас, для племени фиордов. Арабы, греки и
западные купцы придут к нам за товарами...
остановил его улыбкой и жестом:
четыре месяца, год. Вы все перессоритесь из-за сбора дани и власти.
Населенные земли дают золото и серебро, но сами они не монеты и не слитки,
их не положишь в мешок. Слушай, сообщества ярлов не всегда годятся даже
для набегов, тому пример гибель моего отца Рекина, гибель ярла Торольфа,
гибель ярла Халланга и других. И совсем не годятся для завоеваний. Да, и
когда вы начнете между собой настоящую войну, хольмгардцы восстанут и
перебьют уцелевших победителей. Это верно, как Судьба. Завоеватель должен
быть один.
законченный вид. Ролло инстинктивно стремился к самовластию, как Оттар.
ними, я же пойду. Дай мне совет. Как быстро ты ушел бы из Хольмгарда после
победы?
Саксонского острова, Валланда или Хольмгарда. Заметь, я не сомневаюсь в
вашем успехе! И в том, что вы возьмете добычу. Я ушел бы поскорее, но лишь
потому, что викинг не должен попусту тратить время.
королем, викинги должны торопиться? Нет, не к чему. И Оттар закончил:
десяти воинов любого племени. Повторяю тебе, что для ярлов, обосновавшихся
в Хольмгарде, настоящая опасность наступит не раньше начала собственных
раздоров.
драккаров, я буду ходить один, как ты.
3
стрелы. Мутные потоки рванулись к морю по улицам Скирингссала. Во мраке
небо хотело вытащить и незаметно утопить накопленные людским буйством
нечистоты и улики преступлений.
объеденные собаками тела животных и людей. Мутные потоки тащили все с
одинаково мрачным рвением.
вода выгрызала под ними ямы и бросала туда все, что была не в силах
унести. В своем усердии вода сваливала вместе погибшего в драке или
опившегося викинга, изувеченный труп рабыни, дохлую кошку, остов козы,
кухонные отбросы и жалкие останки мальчика-траллса, на лбу и на
проржавевшем ошейнике которого уже не удалось бы прочесть руну хозяина.
Наполнив яму, вода старалась свалить на нее стену, чтобы прикрыть от глаз
общую могилу.
слезливому, моросящему дождю. После полудня тучи лопнули, и выглянуло
солнце. Недовольное земной грязью, оно тут же скрылось. Но данный им
сигнал был принят. Ожили берега, и ожило море. Первыми из всех, кто
зимовал в Скирингссале, вырвались драккары Нидароса. Впереди флотилии
спешили "Акулы" с мордами страшных рыб на вздернутых носах. Оттар шел на
"Черной Акуле". Низкий узкий драккар мог, не утомляя гребцов, замкнуть
круг и опять опередить даже быстроходного "Дракона". Ярл любил сидеть на
акульей морде своего детища. Когда волна покрывала низкие борта, вода
легко скатывалась с кожаной палубы, а тяжелый киль придавал "Акуле"
надежную стойкость.
"Дракона". Иногда он .прыгал на его борт и в море. Ярл был внимателен к
жене.
Женщины в ожидании детей чрезмерно преувеличивают свое значение в важном
деле продолжения рода!..
дурной взгляд на неродившегося Рагнвальда. Перед палаткой жены ярла
натянули полосу арабского шелка, почти такого же красивого, как небесная
радуга. Черпальщик не мог видеть Гильдис.
выделялись крепкий клюв, тяжелые цепкие лапы и острые крылья, которые
впоследствии заимствовала для своей эмблемы одна европейская держава.
другую песнь:
день флотилия делала переход, равный двум переходам всадника, но двигалась
вчетверо быстрее его, так как по ночам драккары не нуждались в отдыхе, как
лошади.
Глава пятая
1
опустошенные торговлей склады горда.
куниц, около тысячи шкур белых медведей, тысячи шкур оленей висели на
длинных перекладинах, на деревянных крюках и железных крючках.
тяжелые, как цепи, и прочные, как железо, над которыми лапонские женщины
ломали пальцы и срывали ногти всю зиму, казались живыми, свернувшимися в
коварные спирали змеями неизмеримой длины.
спешили набить пустые лари своего страшного повелителя, господина людей и
злых духов.
запускал пальцы в мех, чтобы ощутить опытной рукой его мягкость и
плотность, встряхивал, придавая волнистое движение, дул, вглядываясь в
подшерсток.
безошибочно говорили о качестве выделки. Ярл разбирался в мехах, как
немногие купцы. В пушных складах стоял особенный густой запах. Оттар
тщательно принюхивался, нет ли запаха тления, который подскажет, что
мездра была плохо очищена и какие-то шкурки портятся, теряют цену. Он
приказал чаще проветривать склады и обкуривать дымными кострами из свежих
можжевеловых веток.
сохранностью дорогого товара и занимались его выделкой. Это была важная
работа. Оттар приравнивал свое пушное дело к трем драккарам - по
доходности. Он пренебрежительно относился к охотнику. Главное - обработать
меха, хорошо их выделать и выгодно продать.
соленьем. В мездру втирали соль для предохранения от гниения, чем и
ограничивалась первая выделка. Но за такие меха купцы платили ровно вдвое
дешевле. Не потому, что эти меха бывали плохи сами по себе или дальнейшая
выделка дорого стоила. Купцам был неудобен товар, который не мог быть
упакован в плотные тюки, занимал много места, ломался при сухости и боялся
Посняков Андрей
Орлов Алекс
Марко Джон
Шилова Юлия
Флинт Эрик
Ибсен Генрик