Чтение 57–й страницы книги ~Батый~

Бату-хан оставался неподвижен. К первой жене подъехал нукер и сказал:

- Джихангир повелевает войти в сани. Сейчас будет быстрая скачка.

Подъехала вторая жена, закутанная в кунью шубу, крытую парчой. Три
небольших конька гуськом тянули сани. Все три коня, желтые, как воск,
были с белыми гривами. На переднем сидел молодой конюх в парчовой, по-
тускневшей от дождя и времени одежде.

Сани двигались медленно, так как за ними тащилась привязанная рыжая
корова. За коровой бежал пленный молодой урусут в лохмотьях, перевязан-
ных лыковыми бечевками. Иногда корова трусила, как могла, рысью, пленный
настегивал ее хворостиной. За коровой следовали трое саней, груженных
кладью. На последних санях сидели три пленницы-урусутки.

Так же были перегружены сани остальных жен. У каждой кони были разно-
го цвета,- у одной вороные, у других рыжие, гнедые, красно-пегие. За са-
нями шестой жены, дочери кипчакского хана Баяндера, шли два скаковых ко-
ня, закутанных в попоны. Их вел на поводу кипчакский всадник. Последние
сани, запряженные тремя черно-пегими, как барсы, конями, были пусты.

Все сани остановились, из них вышли жены и, преклонив колено, ждали
милости джихангира.

- Где Юлдуз-Хатун? - спросил Бату-хан.

Нукер поскакал к вознице, сидевшему на коне барсовой масти, и стремг-
лав вернулся обратно, взбивая снежную пыль.

- Юлдуз-Хатун вместе со своей служанкой верхом на скаковых конях про-
ехала вперед, к разведочному отряду.

Подозвав сотника Кундуя, Бату-хан резко, со злобой проворчал:

- Скажи всем хатунам, пусть немедленно едут в мой лагерь близ Рязани.
Пусть они там отдыхают и не отдаляются в сторону: всюду бродят шайки
урусутских деренчи. А нас ждет бой, где женщинам грозит гибель.

Бату-хан помчался вперед по дороге. За ним бросилась охранная сотня.

Жены стали плакать и кричать:

- Дуругэй Почему с джихангиром поехала одна "четная, рабочая" жена?
Пусть Юлдуз-Хатун тоже возвращается назад! Мы поедем за джихангиром всю-
ду, до конца вселенной...

По указанию Кундуя, строго выполнявшего приказ Бату-хана, нукеры на-
сильно усадили жен в сани и повернули по дороге в Рязань.

Полсотни нукеров охраняли обоз. Жены сперва рыдали, потом стали пере-
саживаться друг к другу, перешептываться и смеяться. Рассказывали, какие
роскошные убранства джихангир захватил в Рязани, Переяславле, Ижеславле
и других городах.

- Как жаль, что нс удастся попасть в Мушкаф, где много заморских то-
варов! Но джихангир щедр и нас не обидит!..

Глава шестая. БАТУ-ХАН ПЕРЕД МОСКВОЙ

Бату-хан торопился первым прибыть в Мушкаф.

- Это новый город,- рассказывали булгарские купцы.- Там иногда оста-
навливаются купцы из разных стран, едущие в богатый Ульдемир и Булгар.

Джихангир решил: не надо допускать в Мушкаф других чингизидов. Они
без толку и выгоды разрушат городок, а он может ему пригодиться. У Ба-
ту-хана были свои мысли, свои планы, и о них он не раз говорил с молча-
ливым Субудай-багатуром, который сумрачно и коротко отвечал: "Так! Прие-
дем - посмотрим!"

Утром передовая тысяча, с которой ехал Бату-хан, прибыла к берегу,
поросшему старым сосновым лесом. Внизу изогнулась заснувшая подо льдом
река.

На другом берегу, на холме, виднелся небольшой деревянный городок,
опоясанный бревенчатыми стенами. В беспорядке теснились дома, пестрые
терема, амбары, небольшие церквушки. Засыпанный снегом городок был оку-
тан сизым дымом, клубившимся над деревянными крышами.

Хотя великий князь уже послал в Москву своего младшего сына, Владими-
ра, однако здесь, видимо, еще не ожидали такого скорого прихода врага. К
городу тянулись обозы, шли люди к реке и обратно. Бабы на коромыслах
несли деревянные ведра. У проруби на реке стояли сани с бочкой. Человек
доставал черпаком воду. Несколько женщин, стоя на досках у проруби, били
вальками по вымытым портам.

Чистые маленькие срубы, из которых валил густой пар, выстроились
вдоль берега реки. Голые люди выскакивали оттуда, бежали к проруби, оку-
нались с головой и стремглав возвращались назад.

Бату-хан указал плетью на черные трубы:

- Что делают эти безумцы?

- Эти домики называются "мыльни",- объяснял толмач. - Там люди бьют
себя березовыми вениками, моются горячей водой и квасом, затем окупаются
в проруби на реке, Это очень полезно. Оттого урусуты такие сильные.

Бату-хан важно заметил:

- Кто смывает с себя грязь, тот смывает свое счастье. Не потому ли
монголы счастливы в боях, что никогда не обливаются водой и не моются.

Бату-хана заинтересовали большие лодки, перевернутые кверху днищами и
лежавшие рядом на берегу. Другие барки застыли во льду. Около них ходили
люди, дымились костры.

- Здесь живут купцы и их слуги,-сказал толмач.- На этих лодках купцы
ездят отсюда в Булгар и к латынянам через Смоленск. Купцы эти из-за ран-
них морозов застряли в Мушкафе.

- Я хочу видеть иноземных купцов. Я буду с ними говорить! - сказал
Бату-хан. - Их не надо резать, а поймать и привести ко мне.

Бату-хан на вороном коне остановился около высокой вековой сосны,
Невдалеке в снегу зарылась крохотная, осевшая набок избенка, В ней, не-
сомненно, были люди: через волоковое оконце над дверью выходил дымок.
Два нукера стали трясти грубо сколоченную дверцу. В избушке послышался
кашель и сердитый окрик.

- Чего надо? Леший тебя задери? Не ломай избу-то! Опрокинется.

Монголы продолжали дергать дверь.

- Да постойте, окаянные! Сейчас заверну подвертки. Дайте обуться.

Маленькая дверца открылась. Согнувшись, вылез тощий человек в сером
армяке. Его сморщенное лицо обросло белыми волосами, торчавшими в сторо-
ны, как перья. Красные глаза слезились. Подняв ладонь к седым бровям, он
всматривался в обеспокоивших его нукеров. Они подхватили его под локти и
притащили к Бату-хану. Старик был длинный и высохший. Жизнь в низкой из-
бушке приучила ходить согнувшись, и он напоминал колодезного журавля,
который то наклоняется, то выпрямляется.

- Ты кто такой? - спросил Бату-хан.

- А здешний могильщик.

- Как тебя звать?

- Неупокоем звать, а по-хрестьянскому - Никитой, про него же сказано,
что "его беси не приемлют".

- Что такое?

- Что!? Да святой Никита - мой покровитель, а его беси боятся и от
него бегают.

- Такой человек мне нужен! - сказал Бату-хан.

- Какой с меня ляд! Стар я да болен.

- Что ж ты тут делаешь?

- Грехи замаливаю и, если кто попросит, так от того я бесей отгоняю.

- Какие такие "беси"?

- Такие смрадные поскудники, со рогами, со хвостами, иногда челове-
ческий лик имеют. А коли человеку нагадят,- так радуются.

- Я их знаю! - сказал Бату-хан.- У нас они называются красные мангу-
сы. И у нас они на людей похожи, и мне делают много зла. Ты полезный че-
ловек. Проси у меня, что ты хочешь.

- Не знаю, как и величать тебя,- позволь мне с моей клячонкой ездить
вокруг Москвы по красным селам и хоронить покойников. А кто брошен, без
сродственников,- тому несчастному глаза закрыть. Ты уж дай мне какую-ни-
будь грамотку, чтобы твои стервецы меня не изрубили. Бату-хан кивнул го-
ловой:

- Юртджи, надень ему на шею деревянную пайцзу. Она спасет его от на-
шего меча.

Помолчав, Бату-хан обратился опять к могильщику Неупокою:

- А можешь ли ты отгонять болезнь?

- Могу, великий хан мунгальский. Заговоры такие бывают и настойки,
травы сушеные,- отгоняют и болезни и кручину. Как рукой сымают...

Но Бату-хан уже не слушал Неупокоя.

Вдали, позади городка Мушкафа, к небу поднялся густой черный дым. За-
горелись сразу три села. В клубах дыма вспыхивали дрожащие красные языки
огня. Старые дома горели сухим высоким пламенем, выбрасывая пылающие го-
ловни. Головни падали на соседние дома, и пожар разгорался сильнее. На
реке и в городке забегали люди. Водовоз, бросив черпак и нахлестывая ко-
ня, помчался к городским воротам. Бабы, схватив порты, врассыпную побе-
жали в разные стороны.

- Шейбани!.. Хан Шейбани пришел! - заговорили монголы.- Шейбани наб-
росился на Мушкаф с другой стороны, раньше нас!

Подъехал Субудай-багатур и прищуренным глазом всматривался в горевшую
сторону.

- Откуда свалился Шейбани? - спросил Бату-хан.

- Шейбани-хан поджигает город,- говорил Субудай.- Он примчался по
льду через реки Жиздру и Угру, торопясь обойти нас. Он не дает жителям
скрыться в лесах. Прикажи окружить город с этой стороны и вылавливать
купцов и ремесленников. Скоро молодой князь Ульдемир придет к тебе с
поклоном и мольбой.

- Я останусь здесь на горе,- сказал Бату-хан, сходя с коня.- Пусть
мне ставят юрту.

Субудай-багатур возразил:

- Невдалеке отсюда, в лощине, где нет ветра, стоит селение. Там ты,
джихангир, можешь выбрать себе теплый чистый дом.