ный вождь, он увидел бы, что Магуа просидел в углу хижины, обдумывая
свои планы, всю ночь, вплоть до того времени, когда он назначил соби-
раться воинам. По временам ветер, пробивавшийся сквозь щели в хижину,
раздувал слабое пламя, поднимавшееся над пылающими углями, и тогда отб-
лески пламени освещали своим колеблющимся светом мрачную фигуру одиноко-
го индейца.
хижину Магуа, пока не собралось двадцать человек. Каждый из них имел при
себе ружье и все боевые принадлежности, несмотря на то, что раскраска у
всех была мирная.
дились в темный угол, другие стояли, словно неподвижные статуи.
зал воинам идти за собой и сам двинулся впереди всех. Воины пошли за
вождем поодиночке, в порядке, известном под названием "индейская шерен-
га". Они прокрались из лагеря тихо и незаметно, походя скорее на призра-
ки, чем на воинов, жаждущих военной славы, ищущих подвигов отчаянной
смелости.
гуа в продолжение некоторого времени вел свой отряд по извилистым бере-
гам ручья и вдоль запруды бобров.
этими умными и трудолюбивыми животными. Магуа облачился в свое прежнее
одеяние из звериных шкур, на котором виднелось изображение лисицы. На
одежде одного из воинов красовалось изображение бобра; это был его осо-
бый символ - тотем.
гущественной общины своей предполагаемой родни, не выказав ей знаков
почтения. Поэтому он остановился и сказал несколько ласковых, дружеских
слов, как будто обращаясь к разумным существам. Он назвал бобров своими
братьями, напомнил им, что благодаря его покровительству и влиянию они
остаются до сих пор невредимы, тогда как жадные торговцы давно уже под-
говаривают индейцев лишить их жизни.
тельно, как будто слова его производили на всех одинаково сильное впе-
чатление. Раз или два над поверхностью воды показывались какие-то черные
тени, и гурон выказывал удовольствие, что слова его не пропали даром.
Как раз в ту минуту, как он закончил свое обращение, из хижины, стены
которой были в таком жалком виде, что дикари сочли ее необитаемой, выг-
лянула голова большого бобра. Оратор счел такой необычайный знак доверия
чрезвычайно благоприятным предзнаменованием и, хотя животное сейчас же
спряталось, рассыпался в благодарностях и похвалах.
но достаточно времени, он дал сигнал отправиться дальше: Индейцы двину-
лись все вместе осторожным шагом, не слышным для людей с обыкновенным
слухом.
голову, следило за их движениями с наблюдательностью и интересом, кото-
рые легко можно было принять за проявление разума. Действительно, все
движения животного были так отчетливы и разумны, что даже самый опытный
наблюдатель не в состоянии был бы объяснить это явление; но в ту минуту,
когда отряд вошел в лес, все объяснилось. Животное вышло из хижины, и
из-под меховой маски показалось мрачное лицо Чингачгука.
данное время лагерем вблизи временного поселения гуронов, могло выста-
вить приблизительно то же число воинов, что и гуроны. Подобно своим со-
седям, делавары последовали за Монкальмом на территорию, принадлежавшую
английской короне, и производили смелые набеги на охотничью область мо-
хоков. Однако с обычной сдержанностью, свойственной индейцам, они отка-
зались от помощи чужеземцам в тот самый момент, когда те особенно нужда-
лись в ней; делавары велели посланным Монкальма передать ему, что топоры
их притупились и необходимо время, чтобы их отточить. Командующий Кана-
ды, как тонкий политик, решил, что умнее иметь пассивных друзей, чем
превратить их в открытых врагов неуместно суровыми мерами.
вставшее над лагерем делаваров, осветило людей, предававшихся занятиям,
свойственным более позднему времени дня. Женщины бегали из хижины в хи-
жину: одни - приготовляя утреннюю еду, другие - прибирая внутренность
хижины; большинство останавливались, чтобы перекинуться между собой нес-
колькими словами. Воины стояли отдельными группами; они больше раздумы-
вали о чем-то, чем говорили, а если и произносили несколько слов, то с
видом людей, дорого ценящих свое мнение. Повсюду между хижинами видне-
лось множество принадлежностей для охоты, но Никто не брался за них. Там
и сям какой-нибудь воин осматривал свое оружие. Иногда глаза многих вои-
нов сразу устремлялись на большую хижину в центре поселка, словно она
составляла предмет размышлений всех этих людей.
герь, внезапно появился какой-то человек. Он был безоружен, и разрисовка
скорее смягчала, чем увеличивала природную суровость его строгого лица.
Когда он приблизился настолько, что делавары могли видеть его, он сделал
жест, выражавший его дружественные намерения, сначала подняв руку к не-
бу, а затем выразительно прижав ее к груди. Жители поселения ответили на
его приветствие и пригласили подойти ближе.
террасы, где он стоял, резко выделяясь на фоне заалевшего утреннего не-
ба, и важной поступью пошел к середине стана.
украшений на его руках и шее да звон маленьких бубенчиков, окаймлявших
его кожаные мокасины. Он любезно приветствовал мужчин, не обращая ника-
кого внимания на женщин.
было догадаться, что это вожди племени, он остановился, и делавары уви-
дели статную, стройную фигуру хорошо знакомого вождя гуронов, известного
под именем Хитрая Лисица.
воины расступились, пропустив лучшего делаварского оратора, говорившего
на всех языках северных туземцев.
- Он пришел отведать сакка-туш вместе со своими приозерными братьями?
государя.
дружескими приветствиями. Потом делавар пригласил гостя войти в хижину и
разделить с ним утреннюю трапезу.
трех-четырех стариков, покинув остальных, снедаемых желанием узнать при-
чины такого необычайного посещения. Однако они не выразили ни единым
жестом, ни словом своего нетерпения.
рительностью; речь шла только о приключениях на охоте, в которой недавно
участвовал Магуа. А между тем каждый отлично знал, что посещение это
должно иметь какуюто тайную цель и большое значение для их племени. Ког-
да все насытились, а женщины убрали остатки кушанья и бутыли с напитка-
ми, обе стороны приготовились к словесному поединку.
гуронам? - спросил оратор делаваров.
народ самым любимым.
он считал заведомой ложью, и продолжал:
мертвы, а делавары - наши соседи.
и замолчал. Тогда Магуа, как будто вспомнив о чем-то при упоминании о
резне, спросил:
им женщинам, если она беспокоит моего брата.
димому, равнодушный к тому, что первая попытка вернуть Кору не увенча-
лась успехом.
рил он после некоторого молчания.
колько высокомерно.
им чистить томагавки и точить ножи друг против друга! Разве мало здесь
бледнолицых?
Русанов Владислав
Володихин Дмитрий
Прозоров Александр
Никитин Юрий
Посняков Андрей
Андреев Николай