ре. Вы и сами понимаете, дальше так продолжаться не может. Своим внима-
нием вы ее только компрометируете, это все равно ни к чему не приведет,
и вообще я бы ни одной моей родственнице не позволил с вами знаться, не-
подходящий вы человек, вы и сами должны это понимать. Мне до крайности
неприятно говорить вам все это, Сент-Ив... как будто бьешь лежачего... и
я сразу сказал майору, что все это мне ужасно претит. Но так или иначе
вам пришлось бы это выслушать. Ну, а теперь все сказано и, надеюсь, нам
больше незачем об этом говорить, мы ведь оба джентльмены.
- повторял я задумчиво. - Да, кажется, я вас понимаю и потому не замедлю
поступить en regle.
естественные замечания имею честь просить у вас руки вашей сестры. У ме-
ня есть титул, - этому у нас во Франции не придают особого значения, но
род мой очень древний, а это высоко ценится в любой стране. Могу
предъявить вам герб, на котором запечатлены тридцать два союза между бе-
зупречно родовитыми семействами моих предков. Мне предстоит получить
весьма недурное состояние: доход моего дядюшки - примерно тридцать тысяч
фунтов в год, хотя, признаюсь, я не удосужился узнать точнее. Во всяком
случае, не менее пятнадцати тысяч, а пожалуй, ближе к пятидесяти.
нулся. - К сожалению, все это пока еще воздушные замки.
зил я.
продолжал Рональд. - А вдруг все это вовсе не так? Вы меня понимаете? Вы
не можете представить нам свидетеля, который подтвердил бы ваши слова.
прощенья. - Я написал на листке бумаги адрес Роумена. - Вот мои доказа-
тельства, мистер Гилкрист. И до тех пор, пока вы не напишете ему и не
получите отрицательный ответ, я имею право на то, чтобы со мною обходи-
лись, как с джентльменом, более того, я на этом настаиваю.
вас оскорбить. Но в том-то ведь и беда: что я бы ни сказал вам об этом
деле, всякое мое слово звучит оскорбительно. Еще раз прошу прощенья, это
не моя вина. Но, во всяком случае, вы и сами должны понять, что ваше
предложение просто... просто немыслимо, дружище! Это вздор какой-то! На-
ши страны воюют друг с другом, да вы еще вдобавок военнопленный!
хал двести миль по вражеской стране, чтобы увезти свою невесту, и это
оказался очень счастливый брак.
на жар в камине.
знаю, откуда они идут: вам вложил их в уста какой-то негодяй!
зачем вы меня мучаете? И какой толк оскорблять других? Повторяю вам яс-
ным и понятным языком: ни о каком браке с моей сестрой не может быть и
речи, я и слушать не стану, пока вас обвиняют в таком ужасном преступле-
нии. Как же вы сами этого не понимаете? В жизни не слыхал ничего неле-
пее! И вы еще заставляете меня пререкаться с вами!
жение только потому, что я дрался на дуэли и в честном поединке имел
несчастье убить противника? Так ли я вас понял? - вопросил я.
вать мои слова, как вам вздумается. А я должен верить вам на слово, что
это была настоящая дуэль. Конечно, я не могу сказать вам, что... то
есть... ну, вы же понимаете, в том-то и суть! Так ли все это было на са-
мом деле? Ведь я-то ничего этого не знаю!
ходят такие толки, не может стать моим зятем! - в отчаянии вскричал Ро-
нальд.
- объявил я.
шагать по комнате. - Чего вы добиваетесь, Сент-Ив? Что это такое в са-
мом-то деле? Право, дурной сон какой-то! Вы сделали предложение моей
сестре, и я вам отказал. Мне оно не нравится, я не согласен; да хоть бы
я и согласился, что за важность... согласился или отказал. Тетушка все
равно и слушать об этом не станет! Поймите же, другого ответа вам не бу-
дет!
жение руки и сердца - предмет деликатный, с этим надо обходиться с осто-
рожностью. Вы мне отказали и объяснили свой отказ несколькими причинами.
Первая - я мошенник, вторая - наши страны воюют между собой, третья...
Нет, дайте мне договорить, вы ответите, когда я кончу. Итак, третья - я
бесчестно убил - по крайности так про меня говорят - этого Гогла. Так
вот, мой милый, приводя подобные доводы, вы ступаете на скользкую почву.
Надо ли говорить, как бы я принял эти обвинения из любых других уст, но
сейчас руки у меня связаны. Я исполнен столь глубокой благодарности к
вам, не говоря уже о моей любви к вашей сестре, что вы можете оскорблять
меня совершенно безнаказанно. Мне больно слушать вас, очень больно, но я
должен все это сносить и не могу защищаться.
долго молчал.
Все это было весьма, неприятно. Я, собственно, вовсе не собирался гово-
рить вам ничего такого и прошу меня извинить. Я глубоко вас уважаю, так
глубоко, как только джентльмен может уважать джентльмена. Я лишь хотел
сказать вам... хотел объяснить, что повлияло на мое решение, короче го-
воря, этот брак невозможен. Но в одном не сомневайтесь: сам-то я ничего
против вас не сделаю. Хотите пожать мне руку на прощанье? - вдруг выпа-
лил он.
старое помянет, тому глаз вон. До свидания, Рональд.
ушел.
площадь, и я видел, как Рональд вышел из дома и уныло побрел по тротуару
и как вскоре к нему подошел - кто бы вы думали? - майор Шевенике
собственной персоной! Тут я еле удержался от улыбки, ибо им тоже, конеч-
но, предстоял пренеприятный разговор, и я, казалось, слышал их голоса,
холодные и резкие, точно скрещивающиеся клинки, и старый, как мир, при-
пев: "Говорил я вам!" и "А я говорил вам: не надо!" Конечно, они почти
ничего не выиграли от этого посещения, но ведь и я от него только проиг-
рал, да вдобавок разгорячился и пал духом. Рональд упорно стоял на своем
и отказал мне. Правда, иного я и не ожидал, но от этого положение мое не
стало лучше. Теперь я твердо знал, что в то время, покуда я вынужден на-
ходиться во Франции, здесь воспользуются любыми средствами, перевернут
небо и землю, лишь бы убедить Флору отвергнуть навязчивого француза и
стать женой Шевеникса. Конечно, она будет противиться. Но все же мысль
эта не давала мне покоя, и я решил предупредить Флору и подготовить ее к
борьбе за наше счастье.
вновь отправлюсь в "Лебяжье гнездо" едва стемнеет. А пока надобно было
собираться в дальний путь. Здесь, в Эдинбурге, я находился в четырех ми-
лях от моря, и, однако, мысль обратиться с улыбкой на устах и с камнем
за пазухой к первым встречным рыбакам настолько меня отталкивала, что я
уже готов был вновь отправиться в северные графства и еще раз посту-
чаться к Берчелу Фенну. Но для этого понадобятся деньги; после того, как
я отдал все ассигнации Флоре, у меня оставалось еще около тысячи пятисот
фунтов. Вернее, я ими и располагал и не располагал, ибо после обеда у
мистера Робби поместил все эти деньги, кроме тридцати фунтов мелочью, в
банк на Джорджстрит на имя Роули. Я рассудил, что это будет мой ему по-
дарок на случай, если мне придется внезапно уехать. Теперь же, обдумав
все как следует, я отправил моего преданного слугу в полном облачении и
с кокардой на шляпе взять эти деньги из банка.
вую книжку.
дежны, да тут-то и перепугался насмерть! У двери стоял один человек, и я
его мигом признал. Угадайте, кто, мистер Энн! Тот самый сыщик. Ну тот, с
которым я тогда вместе завтракал возле Эйлсбери.
тот, другой, который был с ним. Вот я и говорю себе: а что это он здесь
околачивается? Нет, тут дело нечисто!
Посняков Андрей
Акунин Борис
Корнев Павел
Афанасьев Роман
Орловский Гай Юлий
Херберт Фрэнк