read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



относительно других таким образом, чтобы они могли взаимодействовать в
движении. То есть части должны как бы оказаться в месте заданного
расположения, и тогда можно вводить движение. Эти движения физические,
причинные. Но есть еще "животные духи". Это уровень, который не
прослеживается в виде анатомического локального различения, но он так же
допустим, как в мире допустим свет - физическое действие, но расположенное
на обоих концах своего луча одновременно. Действие в палке ведь тоже
физическое состояние, расположенное на двух ее концах одинаково или
мгновенно. Так и "животные духи" - состояние, связываемое с сознанием, -
вовсе не есть какая-нибудь умозаключающая инстанция внутри нашего тела. Оно
характеризуется вне терминов каких-либо специальных ментальных "состояний".
Это главный пункт. Иногда Декарт называет это просто надутием, а не духами,
расширением, т.е. захватом одновременно нескольких точек пространства. Но во
всех случаях "животные духи" - это "геометроподобное" состояние, что и
позволяет говорить, что они движутся. Кстати, даже в нашей физиологии мы
предполагаем какой-то уровень, отличный от уровня анатомической структуры
наших органов и нервов, называемый условно "уровнем синапсов", или,
выражаясь современным языком, - уровнем "полей". И здесь я хотел бы сделать
одно замечание.
Имея в своем распоряжении дурную физиологическую психологию, мы
обращаемся к Декарту, например к Декарту-физиологу, в надежде встретить у
него нашу батардную психологию (и физиологию - тоже батардную), а находим
физическую теорию. У Декарта физиология есть физика; речь идет о движении
частей относительно друг друга, о расположении протяженностей, которые как
бы пришли в соприкосновение или в место, где возможна между ними механика
движений. Таким образом, мы находим у него грамотную физиологию, то бишь
физику, а считаем, что нашли редукционистскую психологию. Такой вывод мы
обычно делаем. Но во-первых, у него не редукционистская психология, у него
физическая физиология. И во-вторых, он последовательно выдерживает тот
уровень aiaeeca, о котором я говорил. Прочитайте целиком четaa?oia, пятое и
шестое рассуждения в его "Диоптрики". Я не могу сказать, что я перечитал всю
психологическую литературу, существующую по проблеме психологии восприятия,
и в частности зрительного восприятия, во какие-то стандартные вещи, которые
считаются типичными, представительными для современной психологии, я
прочитал. Так вот, по поводу картины, нарисованной Декартом, и картины,
которая рисуется сейчас, я могу сказать только одно: Декарт не знал и
тысячной доли того, что знают сейчас, но он прошел над бездной незнания. И
прошел потому, что ввел строгое различение души и тела, и держался на луче
этого различения, и поэтому не сбивался.
В наших органах чувств могут быть прочерчены более или менее совершенные
образы предметов, рассуждает Декарт. Но поскольку восприятие есть нечто
такое, о чем мы должны рассуждать, не требуя никаких образов, которые
походили бы на объекты, представленные восприятием, то, скажем, большее или
меньшее совершенство качества изображения не должно привлекаться в качестве
аргумента. Потому что вопрос состоит только в том, в какой мере то, что
прочерчено в органах чувств, может давать средства для души чувствовать
различные качества объекта, к которому восприятие относится, а вовсе не в
том, чтобы образ в себе был на предметы похож. Это опять операция выделения
состояния (условно назовем его карандашным, палочным или световым), но уже
как состояния сознания. Любые образы как бы палкой прощупаны. И Декарт,
вводя далее понятие естественное геометрии (т.е. определенного рода знания,
не являющегося внутренней ментальностью), говорит следующее: слепому, при
непосредственной связи ощущаемого и ощущающего, совершенно нет необходимости
думать о том, где находятся его руки (держащие палку), ему нет никакой
необходимости локализовывать точку, в которой он держит эту палку. Думать об
этом ему не нужно, точка прикосновения палки и точка в сознании связаны
непосредственно, помимо его мысли об этом.
Дальше я не буду развивать эту тему декартовской естественной геометрии
как тему геометрии ума, исключающей какой-либо его анализ путем
интроспекции. Скажу лишь, что для характеристики состояния сознания Декарт
вводит здесь еще и то, что он называет простым действием мысли, являющейся
лишь "простым воображением". Он вводит воображение как нечто, что я назвал
бы - характер декартовских описаний это позволяет - "телом различения".
Вводит вполне физически. Скажем, расстояние мы измеряем не путем
мыслительного акта (или акта сравнения), а сокращением глазного яблока. То
есть конфигурацией "умного тела" глаза. Для этого не требуется никакого
рассуждения, никакой рефлексии, ибо это дано самой природой. Это и есть
действие мысли как "простого воображения". Поскольку в нас есть какая-то
организация, называемая естественной геометрией, которая, будучи геометрией,
в то же время не предполагает совершения рефлексивного акта мысли. И в
анализе этого "тела" Декарт снова возвращается к постулату
непосредственности сознания или неразделенности сущности и существования. Он
пишет, что если мы видим "фигуру", то видим ее на основе совмещения как бы
двух фактов: во-первых, у нас два глаза (т.е. две глазные оси), и,
во-вторых, наш зрачок способен к сокращению. И этим "расположением", этой
"фигурой" оцениваем расстояние. Оценка есть знание. Декарт употребляет в
этой связи странное слово: opinion (мнение) - и в то же время это - тело,
"тело различения". Или, другими словами, нечто, непосредственно различающее,
или "различительное мнение". И это мнение, которое имеется относительно
расположения различных частей тела, не нуждается ни в каком "сходстве"
картин, нарисованных на сетчатке глаза.
Теперь, надеюсь, это будет последним пунктом рассуждения - я хотел бы эту
тему завершить следующим образом. Скажем, мы видим дерево, или куб, или
мексиканца, которого я рисовал, и предполагаем, что есть некоторое
наглядное, чувственное проявление, например дерева, и есть дерево в мире,
обозначенное и имеющее значения. Но где же оно находится, когда мы его
видим? В нашей голове, в виде маленькой копии, составленной в свою очередь
из чувственного материала нашего психического устройства? Хорошо, допустим,
мы присвоили себе "дерево", оно в нашей голове. Но тогда - оно может быть
одновременно и в другой голове, и в третьей, и в пятой? Сколько же их, этих
деревьев? Но Декарт-то даже о сущности своей философии говорил, что она не
есть еще какой-то предмет, помимо своих проявлений в тех или иных мыслях или
конкретных экземпляров своего существования. Так и в нашем случае приходится
думать, что "дерево" - одно. И оно там, где оно есть. Мы его видим там, где
- дерево, и оно не раздваивается, не расчетверяется, не размиллионивается в
миллионах зрачков и сознательных состояний - оно одно. Мы - в нем и во всех,
кто его видит. Состояние не зависит от пространственных отношений и от
разделения временных моментов.
Поэтому, собственно говоря, Декарт, и в более сложном (но стилистически
едином с рассуждением о простейшем восприятии дерева) случае мог - я сейчас
связываю воедино оба рассуждения - рассматривать проблему "Бога" вне
каких-либо суждений о нем как о чем-то, существующем еще по отношению к
опыту и предметам опыта. Он есть текстура или ткань самого опыта в той мере,
в какой Он нами осуществляется как постижимый для нас опыт, опыт живых
сознательных существ, которые организованы именно таким образом. Например,
текстура опыта в той мере, в какой он может осмысленно осуществиться,
пронизана тавтологиями. И в этом смысле сущность несет существование, и мы
не можем ставить вопрос отдельно об одном и другом. Стоит на досуге
посмотреть вновь пятое и шестое рассуждения в "Диоптрике", особенно обращая
внимание на то, какими конкретными знаниями мог обладать Декарт о зрительном
восприятии, и сопоставляя с этим то, на чем держится внутренний
умозрительный механизм рассуждения, который позволяет ему утверждать одно -
и не утверждать другое, вводить одни вещи и исключать другие.
Проблема сущности и существования как раз и ставит нас - и это
завершающий вираж моих размышлений - в определенную ситуацию по отношению к
тому корню, к той основной вещи, на осмыслении и анализе которой держится
вся конкретная психология Декарта. Настоящая психология, - не психология,
скажем, восприятия, а психология, как сказали бы сегодня, личности, в
трактате "Страсти души". Для этого я напомню, что физическое описание
явлений строится таким образом, что включает в себя некоторые допущения или
некоторые, если выразиться на птичьем методологическом языке,
"задействования" сознания. То есть если мы построили хорошее физическое
описание, то в нем сознание определенным образом задействовано. Не в том
смысле, что это мы его построили (это само собой разумеется), а в том
смысле, в каком объект задан относительно некоторым образом организованного
поля наблюдения этого же объекта. Например, энное число наблюдений должно
быть воспроизводимо по всему полю наблюдения. А воспроизведение наблюдений
предполагает, что есть некоторая непрерывность опыта; это постулат или
предписание для организации опыта множеством субъектов, а не эмпирический
факт или его описание, ибо эмпирически сознание не непрерывно. Это и
означает, что мы определенным образом ввели действующее сознание, организуя
опыт именно так, что оказываются возможными объективные и всеобщие
физические утверждения. Декарт, исходя из своего дуализма, формулирует
гениальный вывод как раз в этой ситуации, в которой мы оказываемся как
познающие и в то же время чувствующие и испытующие существа, своим сознанием
ткущие нити своей же судьбы.
Ведь что такое философия вообще? философия - это извлечение следствий из
того компота, в который мы уже вляпались. И извольте видеть вытекающие из
этого следствия. От Декарта мы можем услышать: если вы физическое знание
строите таким образом и если это физическое знание совпадает с наукой как
таковой, то вы не должны претендовать на научное высказывание о сознании.
Почему? По той простой причине, что в объяснении физической причинной связи
в общем виде вы уже предположили сознание, чтобы иметь ее формулу, и теперь
вы уже не можете с невинным видом из нее вывести еще сознание, получить его
как бы впервые. Иными словами, дуализм Декарта означает, конечно, не
непостижимость сознания. Потому что оно - основной инструмент философии, и в
таких ее понятиях, как "бытие", "мысль", "личность", "Бог" и т.д., сознание
тем или иным образом уже постигается философией. К тому же аксиома сознания
в построении физики, как и "универсальной математики", гласит: знать A
означает и знать себя. Дуализм Декарта означает, что невозможна - ив этом



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 [ 57 ] 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.