тишина, нарушаемая лишь шипением кондиционных установок. Дорон позволил
себе встать с кресла и медленно пройтись вдоль стола и обратно. При этом
он заложил руки за спину, и каждый из королей получил возможность заметить
его высоко поднятую голову. Наконец дверь открылась. Появился Воннел во
главе невиданной процессии. Вошли пять президентов, пять совершенно
одинаковых людей, имеющих каждый свое собственное выражение на лице.
Членам Совета могло показаться, что это ожили фотографии какого-то
великого актера, изображающего на страницах иллюстрированного журнала свои
мимические способности.
философически настроен, а потому выглядел не то сонным, не то мудрым.
неожиданно перевел взгляд на их одежду и еле сдержал улыбку. За истекшие
сутки почтенные главы государства, предоставленные, вероятно, самим себе,
успели внести некоторые изменения в свои туалеты, соответствующие их
вкусам и наклонностям. От этого зрелище сделалось еще более нелепым и
невероятным.
легкомысленной спортивной курточке, на рукаве которой красовалось
изображений ядовито-желтого продолговатого мяча. Следом шея президент,
одетый в безукоризненную темно-синюю пару, ослепительно белую сорочку с
туго накрахмаленным воротничком и в галстуке бабочкой. Третий был одет во
фланелевую рубаху без галстука и в простой твидовый пиджак; столь
демократичный вид делал его похожим скорее на коммивояжера средней руки,
нежели на президента могущественнейшего государства. Четвертый, взгляд
которого был устремлен куда-то вверх, словно он молился, был облачен в
строгую черную одежду, которая определенно гармонировала с изящными
четками слоновой кости, нервно перебираемыми сухими пальцами. Наконец,
последний, пятый президент, опустив голову, семенил позади всех; у него
была нетвердая походка, плохо отглаженный костюм и явно несвежая рубашка с
помятым воротничком говорили о том, что он был самым неухоженным, - либо о
нем в суматохе забыли, либо он сам пожелал оказаться забытым.
примостился Джекобс. Весь его вид не выражал никакого желания выполнять
приказы своих хозяев, а говорил скорее о любопытстве старого слуги. Во
всяком случае, на лице Джекобса была написана вся бесконечность вселенной.
единого слова. Все ждали, что скажет Дорон, понимая, что скажет он что-то
чрезвычайно важное.
только на мгновение, чтобы затем принять вольную позу. Присутствующие
оценили это обстоятельство как желание Дорона подчеркнуть, что отныне он
не намерен вытягиваться в присутствии президентов и даже королей. На самом
деле Дорон вновь потерял связь между реальным своим положением и тем,
которое хотел занять. Он понимал, что неожиданно получил власть над всеми
этими людьми, с которыми не мог поставить себя рядом даже в тайных мечтах.
Играть с ними было опасно. Равносильно тому, чтобы забавляться атомной
бомбой на складе водородных. Генерал не строил иллюзий. Он отлично
понимал, что его миллионы - ничто в сравнении с их миллиардами. И если ему
даже посчастливится продлить свою власть над ними, то это все равно будет
власть для них... Но, Боже, много раз организуя смену правительств и
перевороты в зависимых странах, Дорон, как ни странно, практически не
знал. Как это делается в натуре, с помощью каких слов и каких конкретных
действий. Впрочем, подобное неведение скорее диктовалось не тем, что
генерал не умел осуществлять перевороты, а тем, что он не был уверен в
необходимости этого шага именно сейчас, в данный момент. Достаточно ли у
него для этого оснований? Не слишком ли рискованно он действует? Может,
лучше поискать какие-то более мягкие пути? А вдруг сейчас откроется дверь,
войдут агенты Воннела и положат прямо на пол перед круглым столом
связанного по рукам и ногам профессора Миллера? Что будет тогда? Акция
Дорона немедленно превратится в мыльный пузырь, и спасения уже никакого не
будет...
не зная, что будет говорить дальше. - Нам пора, господа, учитывая
происходящие в стране события - наличие пятерых президентов, неизвестность
местоположения Миллера и общую критичность ситуации, - принять
соответствующие меры для того, чтобы, по крайней мере, стабилизировать
власть и...
Прямо тут, в Круглом зале, звенел телефонный звонок, что произошло впервые
после той злополучной ночи при свечах, и почему-то все решили - все, кроме
Дорона, - что звонок имеет прямое отношение к его речи. Между тем сам
генерал мог воспользоваться телефонным звонком как передышкой для
осмысления последующих своих слов - и никак иначе.
первым телефонные трубки, поднял ее и на этот раз. Полагая, что Дорон
знает сценарий лучше остальных и, несмотря на это, не возражает против
вмешательства Джекобса, никто из присутствующих тоже не посмел возразить,
в том числе и Воннел. Все еще включенные усилители донесли до
присутствующих во много крат увеличенный голос Джекобса:
не выдает никаких государственных тайн, тут же поправился: - Секретарь
господ президентов слушает!
взволнованный голос.
делать? Что делать?" Впору было бросаться вперед, хватать трубку и хоть на
несколько минут, хоть на секунды оттянуть обнародование страшной вести.
срочное секретное сообщение...
автомата и ему помешали вести дальнейший разговор. Несколько раз
произнесенное Воннелом "алло!" было бессмысленным. Бросив трубку на рычаг,
он почему-то сокрушенно произнес, ни к кому не обращаясь:
"трупы"?
пролетел по залу, потому что лица членов Совета оживились.
предпочтение множественному числу перед единственным.
глаза и представил себе собственное будущее настолько отчетливо, что, будь
при нем какой-нибудь яд, он принял бы его непременно.
бы определенности, и, очевидно, назрел вопрос...
Джекобса и схватил трубку.
является министром внутренних дел, немедленно передайте трубку генералу
Дорону!
своих мест. Дорон, двигаясь почему-то боком, приблизился к телефонному
столику. Нервы его были на пределе. С трудом сохраняя контроль за своими
движениями, он сомнамбулическим жестом взял трубку.
членов Совета приготовлены. Жду ваших дальнейших указаний!
том, что я жду ваших указаний по поводу их дублирования.
изменившейся обстановке. - Вы... там же? - Глупее вопроса он задать не
мог.
- решил каждый, - они в сговоре! Это ясно как Божий день..."
дело. Или Миллер открылся сам? В конце концов, сейчас важно то, что он
предлагает мне сотрудничество, да еще в момент как нельзя более
подходящий..."
нагрудного кармана. "Вот когда начал действовать их сценарий! - подумал
он. - Не в тот раз, когда был непредвиденный звонок, а именно сейчас!
Дорон опасен, как черти в аду!"