еще в ресторане... Рассчитаться бы, Андрей Михайлович. Устал
я что-то. Заброшу деньги в банк и домой, на боковую.
Устал... Ты прав, рассчитаться надо. Только сначала я хотел
бы получить от тебя полный отчет.
еще отчет? Дело сделано, а подробности вас никогда не
интересовали.
болит на тебя смотреть!
черт бы тебя побрал!
уселся прямиком на подоконник, спиной к наведенному на него
стволу снайперской винтовки.
ca/%%b расспросить этого мерзавца о причинах, которые
вызвали последний провал. Вот сейчас его тупая уродливая
башка взорвется, разлетевшись веером кровавых лохмотьев и
липких брызг, и все будет кончено. "И я сэкономлю десять
тысяч на его гонораре", - подумал Горечаев.
помалкивал, склонив голову к плечу, и в свою очередь
разглядывал Андрея Михайловича. На лице его постепенно
проступало какое-то новое, невиданное раньше выражение, и
Горечаев не сразу понял, что это выражение больше всего
напоминает обыкновенную насмешливую улыбку. Спустя секунду
он понял еще одно: пауза затянулась, снайпер почему-то
медлил.
подоконника и снова уходя с линии огня. - Отчет так отчет.
Хотя я не понимаю, зачем вам это могло понадобиться. Вы что,
любите фильмы ужасов?
произнес Андрей Михайлович, думая о том, что глубоко
укоренившееся в нем недоверие к импортной технике оказалось
абсолютно обоснованным: проклятая американская хлопушка
почему-то не сработала. - Для начала мне хотелось бы узнать,
каким образом у тебя из-под носа увели грузовик с медью.
это сделал?
Горечаев. - Но в виде исключения я тебе отвечу: это сделал
тот самый работяга, которого ты, по слухам, сжег заживо в
какой-то бане или сторожке...
просто не может быть... Вот, значит, в чем дело... Да
перестаньте вы коситься на окно! Что я вам, мальчик? Меня не
так просто подстрелить. Мы с вашим снайпером обсудили
создавшееся положение и решили, что стрелять в меня пока что
было бы преждевременно.
движение рукой, неуверенно потянувшись к пояснице. Выглядело
это так, как будто старика не то схватил радикулит, не то
хотелось ему извлечь на свет божий нечто, спрятанное сзади
за поясом. Впрочем, он тут же спохватился и положил руку на
колени под внимательным взглядом Палача.
рассчитывал, старый дурак... Ну, и что теперь? Учти, если ты
меня хоть пальцем тронешь, живым тебе отсюда не выбраться.
фамильярностью откликнулся Палач. Казалось, он уже полностью
оправился от пережитого потрясения. - На кой черт мне это
сдалось - трогать вас пальцем? Я делаю только ту работу, за
которую мне заплачено, и вам это отлично известно. Вас мне
пока что никто не заказал... И потом, вы же знаете, что я
могу раздавить вас в лепешку и уйти отсюда совершенно
спокойно - так же, как пришел. Поэтому давайте не будем
капать друг другу на мозги, а подумаем лучше, как нам теперь
быть.
спокойствием поинтересовался старик. Палач заметил, что его
собеседник незаметно массирует левую сторону груди и про
себя в который уже раз изумился: ну на кой черт,
спрашивается, этому старому грибу деньги? Ведь помрет же, и
все его счета в швейцарских банках так и пропадут
невостребованными... Впрочем, это уже было совершенно не его
дело.
Вариант первый такой: моя хата с краю, я получаю свои деньги
и ухожу, а вы разбирайтесь со своими проблемами как
хотите...
твоему, я должен тебе платить? Работа выполнена из рук вон
плохо, точнее, не выполнена вовсе. Тебя туда послали не для
того, чтобы ты накрошил кучу трупов. Тебя затем туда
послали, чтобы ты спрятал концы в воду. А получилось все с
точностью до наоборот. Хотя бы это ты понимаешь? Ах да, ты
же ни черта не знаешь... Так вот, этот твой несгораемый
работяга каким-то образом отбил по дороге грузовик и
приволок его прямо под окна нашей липовой конторы. Приволок,
поставил и пошел искать, кому бы сдать счастливо
возвращенное имущество.
какая-то мистика. На мгновение ему даже показалось, что
старик устроил весь этот спектакль просто для того, чтобы
зажать его гонорар, но он хорошо знал Горечаева и видел, что
тот говорит правду.
нарочно не придумаешь, правда? Теперь вся эта вонючая
контора будет трепать языками до тех пор, пока не сотрет их
в кровь, и через пару дней об этой истории узнает половина
Москвы. Никто, конечно, ничего не поймет, но все же... А ты
приходишь сюда, как к себе домой, и имеешь наглость
требовать денег. Здесь тебе не профсоюзный комитет, и оплата
труда у тебя не почасовая. Мне результат нужен, дружок, а не
гора трупов, которую по твоей милости вот-вот повесят на
меня! Так что свой первый вариант можешь со спокойной душой
засунуть себе под хвост.
более чем когда бы то ни было напоминал сломанный манекен, и
Горечаев с досадой отвел от него взгляд. Чертова дубина!
гаркнул Андрей Михайлович. В левой половине груди толкнулась
тупая, отдающая в руку боль. "Спокойнее, - сказал он себе. -
Не хватало только загреметь в больницу..." - Тон его, видите
ли, не устраивает... А что ты сделал для того, чтобы с тобой
говорили другим тоном?
его и не перебивали, - и мне очень не понравилась ваша
попытка прострелить мне голову. Но я готов признать, что тут
вы в своем праве. Работа есть работа. Поймите меня
правильно: я плевать хотел на ваши крики и угрозы, и на
a- )/%`." ваших я чихал с высокой колокольни. Но если то,
что вы мне рассказали про грузовик, правда, то эта история
может серьезно повредить моей репутации.
с тобой никто не станет иметь дела. Уж я об этом позабочусь,
можешь быть уверен.
сказал, что вижу два варианта... Вариант второй: я нахожу
этого шустрого фрайера и кончаю его к чертовой матери. Он
ведь, насколько я понимаю, единственный свидетель. Знать бы,
откуда он вообще взялся в этом деле! Тогда его легче было бы
искать.
Горечаев. - Его пока придерживает на месте наш Жорик.
Кстати, подсунул его нам именно Жорик, и было бы очень
неплохо, если бы с ним тоже случилось какое-нибудь
несчастье.
невыясненным только вопрос о гонораре. Гонорар придется
удвоить, Андрей Михайлович.
подвиги?!
Панов Вадим
Быков Василий
Круз Андрей
Доценко Виктор
Каргалов Вадим
Орловский Гай Юлий