Чтение 57–й страницы книги ~Увертюра смерти~

телефонами и отводными трубками. Таких уже мало осталось, не так ли?

- В следующем году в это время их уже не будет, - сказал инспектор.

- Вы уверены? - поинтересовался Фоке с довольным видом. - Так, так. Итак,
мисс Брюс, вы можете нам помочь?

- Я не помню никаких звонков в дом ректора в пятницу вечером, - сказала
мисс Брюс. - Его номер "Чиппинг, 10". Я состою в Молодежном обществе,
поэтому я знаю. Нам все время приходится долго туда дозваниваться, потому
что старая горничная Мэри немного глуховата, комната мисс Дины наверху, а
ректор никогда не берет трубку, пока его не позовут. Эта линия, конечно,
часто используется.

- Несомненно.

- Да. В пятницу был кружок книголюбов, и обычно они собираются в ратуше,
поэтому все знают, что в пятницу звонить не нужно, понимаете, потому что все
равно их нет дома. Хотя в эту пятницу они были в доме ректора из-за пьесы.
Но об этом далеко не все знали. Они бы подумали: "Так, пятница, значит,
звонить бесполезно".

- Итак, вы уверены, что никто не звонил?

- Да, да, я в этом уверена. Я могла бы поклясться, если нужно.

- Если бы использовалась отводная трубка, вы бы об этом не знали, верно?

- Я бы понятия об этом не имела.

- Да, - согласился Фоке. - Что ж, большое вам спасибо, мисс. Я очень вам
обязан. Всего хорошего.

- Не за что, - сказала мисс Брюс. - Пока.

Глава 25

ФИНАЛЬНЫЕ ВИНЬЕТКИ

Экспресс из Лондона с ревом ворвался на станцию Грейт-Чиппинг. Аллен,
который, не отрываясь, глядел в темное оконное стекло, как будто пытался
увидеть в нем то, что произойдет в самом ближайшем будущем, торопливо
поднялся и надел пальто.

Фоке ждал на платформе.

- Итак, Фоке? - спросил Аллен, когда они подошли к форду Биггинсов.

- Итак, сэр, машина из Скотленд-Ярда прибыла. Они тихонько подъедут,
когда мы все соберемся. Эллисон может зайти в комнату отдыха со своими
людьми, а я буду ждать внутри у парадного входа.

- Это будет отлично. Вам всем придется исполнять роль безучастных
зрителей, как сказала бы мисс Коупленд. Давайте посмотрим. Я спрошу у мисс
Прентайс, не чувствует ли она сквозняка. Мы будем сидеть на сцене вокруг
стола, так что, вероятно, там будет чертовский сквозняк. Как прошел ваш
визит в Пен Куко?

- Она была там.

- Кто?

- Росс, или Розен. Вы совершили важное открытие, господин Аллен. Подумать
только, что она была подружкой Клода Смита. Мы работали над делом Квантока в
то время, не так ли?

- В любом случае, нас тогда не было в Скотленд-Ярде. Я никогда ее до
этого не видел.

- Я тоже. Итак, она пришла в тот день. Что-то произошло.., между ним и
ней, я бы сказал.

- Между кем и ней, господин Фоке? - спросил Найджел. - Вы сегодня
выражаетесь очень непонятно и загадочно.

- Между господином Джернигэмом-старшим и миссис Росс, господин Басгейт.
Когда я вошел, он выглядел странно, и, кажется, господин Генри тоже считал,
будто что-то произошло. Она была довольно невозмутима, но другой леди
необходима была консультация специалиста.

- Мисс Прентайс? - прошептал Аллен.

- Точно, сэр. Молодой Джернигэм сходил за ней. Она покорно согласилась,
что открывала окно, самым любезнейшим образом, а затем начала нести всякую
чушь о впускании непростительного греха. Я все это записал, но вы были бы
удивлены, насколько глупо это все звучало.

- Непростительный грех? Интересно, это который?

- Никто не признался насчет лука, - мрачно сказал Фоке.

- Я считаю, что лук, в любой форме, это непростительный грех, - сказал
Найджел.

- Я думаю, господин Аллен, в том, что касается лука, вы правы.

- Я тоже так полагаю. Фоке. В конце концов, найдя лук в чайнике, почему
бы не воскликнуть от удивления? Почему не сказать: "Наверняка это Джорджи
Биггинс" - и не поругать бедного мальчика?

- Это точно, сэр. Что ж, по тому, как они реагировали на этот вопрос, вы
бы сказали, что никто из них никогда его не нюхал. Господин Джернигэм
говорит о необходимости врачебной консультации. Знаете что? Я думаю, он
влюблен в нее. В Розен, я имею в виду.

Фоке чуть притормозил и сказал:

- С телефоном все правильно. Я говорил вам это, когда звонил, не так ли?

- Да.

- И я видел четырех девушек, которые помогали Глэдис Райт. Три из них
готовы подтвердить под присягой, что никто не входил в зал со сцены, а
четвертая уверена, что никто этого не делал, но не могла бы присягнуть, так
как выходила на минутку на крыльцо. Я еще раз проверил перемещения всех
людей за сценой. Господин Коупленд сидел там, глядя на рампу, с того
момента, как пришел, пока не пошел в комнату господина Джернигэма, когда они
общими усилиями пытались дозвониться до миссис Росс. Он вернулся на сцену и
оставался там до тех пор, пока они все не столпились вокруг мисс Прентайс.

- Ну что ж. Фоке, это неплохо.

- Я тоже так думаю. Эта должность главного констебля какая-то странная,
не правда ли, господин Аллен?

- Да, действительно. Я не знаю подобных прецедентов. Что ж, посмотрим,
что даст предварительная беседа. Вы договорились об этом?

- Да, сэр, все нормально. Вы обедали в поезде?

- Да, Фоке. Традиционная рыба и так далее. Господин Басгейт хочет знать,
кто совершил убийство.

- Я знаю, - сказал Найджел с заднего сиденья, - но я не скажу.

- Вы хотите остановиться в гостинице, господин Аллен?

- Нет, сначала давайте покончим с этим, Фоке, давайте побыстрее с этим
покончим.

***

По предложению Генри отец пригласил Дину и ректора на обед.

- Ты также можешь считать вопрос о нас с Диной решенным, - сказал ему
Генри. - Мы не собираемся отказываться друг от друга, ты знаешь.

- Я все еще думаю.., однако!

Генри, глядя на своего отца, знал, что визит адвокатов мисс Кампанула в
дом ректора был уже известен всей долине. Джоуслин колебался и издавал
нечленораздельные звуки, но Генри предполагал, что его отец размышляет о
строительстве новой крыши над Винтоном. Было бы лучше, подумал Генри, не
заводить с ним сейчас разговор о том, что сказала по телефону Дина после
ухода Фокса. Дина сказала Генри, что ректор не собирается принимать
наследство, оставленное ему Идрис Кампанула.

Вслух Генри произнес:

- Я не думаю, что ты подозреваешь ректора или Дину, даже если они получат
деньги. Они не подозревают нас. Кузина Элеонора, которая Бог знает кого
подозревает, в своей комнате и не появится раньше обеда.

- Она не должна оставаться одна.

- С ней горничная. Элеонора опять успокоилась и теперь в обычном
состоянии, только слишком измученная.

Джоуслин нервно взглянул на Генри:

- Как ты думаешь, что с ней случилось?

- Помешалась, - радостно заявил Генри. Коупленды приняли приглашение на
обед, в библиотеке подали черри, но Генри удалось завести Дину в кабинет,
где он разжег в камине большой огонь и тайно от всех поставил огромную вазу
желтых хризантем.

- Дина, дорогая, - сказал Генри. - Есть, по меньшей мере, пятьдесят вещей
самой первостепенной важности, которые я должен сказать тебе, но когда я
смотрю на тебя, то уж ни о чем не могу думать. Можно, я тебя поцелую? Мы
ведь почти официально помолвлены, не так ли?

- Разве? Ты еще по-настоящему ни разу не просил моей руки.

- Мисс Коупленд.., можно мне называть вас Диной? Будьте моей. Будь моей.

- Я не могу отрицать, господин Джернигэм, что мои чувства... Ну что ж, я
не буду скрывать, я люблю вас и тронута этим признанием. Я не могу
оставаться равнодушной, слушая вас.

Генри поцеловал ее и прошептал ей на ухо, что очень сильно любит ее.

- Я тоже, - сказала Дина. - Интересно, почему господин Аллен хочет, чтобы
мы все пришли в ратушу сегодня вечером? Я не хочу идти. Это место наводит на
меня ужас.

- На меня тоже, Дина. Я выглядел таким дураком вчера вечером.

Он рассказал ей, как услышал, сквозь шум бури, три аккорда прелюдии.

- Я бы умерла от этого, - сказала Дина. - Генри, почему они хотят видеть
нас сегодня вечером? Они что.., собираются кого-то арестовать?

- Кого? - спросил Генри.

Они некоторое время молча смотрели друг на друга.

- Не представляю, - прошептала Дина.

***

- Я говорю вам, Коупленд, что для меня это сильный удар, - сказал
эсквайр, наливая себе виски с содовой. - Это страшно неприятно. Хотите еще
немного черри? Чепуха, вам это пойдет на пользу. Вы не кажетесь особенно