которая управляет его мужской силой охотника. Только не засыпай, не
закрывай глаза, ты должен чувствовать тепло! Скажи ей, ты чувствуешь
тепло? Ты чувствуешь?! Тогда повтори - "ва-азза-йыр"!
только кажется?
меня ведь болит и справа...
что она кричит на него, словно он ее обидел. Потом она прижалась мокрыми
губами к шее, где-то около правого уха, ему показалось, что она высасывает
из него кровь, испугался. Женщина снова откинулась и начала выплевывать на
пол кусочки дерева, маленького кузнечика (какие странные, перепончатые у
него крылья), лапку какого-то маленького зверька, и последнее, что он
увидел, был кусок металла, по форме напоминавший автоматную пулю.
правой половине тела, но он услыхал тихие слова вождя, обращенные к
Шибблу:
тому, что я скажу, - подумал Штирлиц. - Все, что я сейчас им скажу,
вызвано наркотиком, это неправда, пусть они слушают меня лицом к лицу,
наедине, ах, ну почему я не предупредил об этом моих друзей? А где они, -
услыхал он в себе какой-то другой голос, - где твои друзья?"
всем теле - забытое ощущение, он не испытывал этого ощущения с того
майского дня сорок пятого, когда солдатик полоснул по его телу из
автомата, вдавив приклад в свой впалый, совсем еще мальчишеский живот.
"Ему лет семнадцать", - это было последнее, что успел подумать Штирлиц,
прежде чем провалился в пульсирующее забытье...
ДЖЕК ЭР (Германия, Вашингтон, сорок четвертый - сорок шестой)
__________________________________________________________________________
только-только исполнилось девятнадцать; комиссию прошел достаточно легко -
хорошо сложен, спортивно подготовлен, знаком с кино и литературой в
пределах колледжа.
баскетбольной команде "Дайблс", выступавшей за школу, всегда играл в
обороне, был очень надежен у кольца), приписали к инфантерии; после
высадки в Нормандии перевели в мотобригаду, потому что великолепно водил
машину (отец владел бензоколонкой), дали "Виллис", набилось семь
автоматчиков, ездили, свесив ноги, следом за "Джипом" полковника Робинса -
вроде бы взвод охраны, как-никак командир бригады.
танками - ворвались в концентрационный лагерь; прорыв был неожиданным и
глубоким, охрана СС не успела сжечь трупы; на аппельплаце лежали штабеля
скелетов с громадными коленями, - это прежде всего бросилось в глаза и еще
непропорционально длинные руки, тонкие, как плети, и несоразмерно
туловищам длинные.
после этого не мог спать - мучили кошмары, во сне кричал, жалобно плакал;
зачастил к капеллану, тот подолгу говорил с парнем, утешал его, как мог,
объяснял ужас нацизма.
чтобы бросить "Виллис" и свалиться кубарем в кювет (всегда возили с собой
рацию, связались бы с летчиками, через полчаса из фашистов было бы месиво,
самолеты крепко поддерживали з е м л ю), закричал что-то, бросил ветровое
стекло на капот (оно, дзенькнув, пошло белой метелью, посыпалось) и,
достав из-под ноги автомат, схватил его левой рукой, нажал на гашетку, а
правой держал руль, выжимая газ до предела: несся прямо на ч е р н ы х,
засевших по обеим сторонам шоссе.
сбивать их, ощущая тупые удары о человеческие тела, нет, это не
человеческие тела, разве люди могут творить таксе, что они творили с
несчастными в том лагере, это звери, которых надо уничтожать, как чумных
крыс...
стрелял, пока были патроны в обойме, потом бросил легонькую машину в кювет
- проходимость отличная, где угодно пролезет, - и погнался за ч е р н ы м,
который поднялся на ноги, потому что "Виллис" несся прямо на него; он
догнал его, ударил сзади бампером, услышал хруст или ему показалось, что
он услышал этот сладостный, ожидаемый им звук; развернул машину и погнался
за вторым, но тут его что-то толкнуло в плечо, а потом рвуще укусило в
шею, и он, ткнувшись враз закровавившимся лицом в руль мчавшегося по полю
"Виллиса", перестал что-либо чувствовать и воспринимать.
того, за кем он гнался по полю, сбросил его с койки: именно в эти недели
начался немецкий прорыв в Арденнах, немцы захватили госпиталь; всех, кто
мог ходить, угнали в лагерь; тяжело раненных стащили в одну комнату,
оставили врача: "Можете делать с ними, что хотите". Потом пришел
ч е р н ы й с серебряными нашивками и сказал, что доктор - "фюрфлюхте
юде", его расстреляли в комнате, даже во двор не вывели.
отключился, много дней был на грани смерти; когда оклемался, получил
медаль; отправили в Париж, в большой госпиталь. Там он встретил победу,
оттуда вернулся домой и, пожив на ферме у матери (Массачусетс, Грэмингэм,
по дороге на Ривер-плэйс), поехал в Вашингтон и обратился в газету
"Патриот":
ума... С ними чикаются в Нюрнберге, разбирают улики, а их надо рвать на
части сахарными щипцами.
набилась вся редакция, слушали его бесхитростный рассказ затаенно; под
рубрикой "Наши гости" дали небольшую информацию о посещении газеты "самым
молодым ветераном Америки" с хорошей фотографией; предложили написать цикл
статей о злодеяниях наци; промучился месяц - ничего не получилось, не мог
выразить то, что чувствовал; запил.
старым приятелем отца: "Я Серж Прауэлл, вы меня должны помнить; я жил
рядом с вами в Канзас-сити; Джеком очень заинтересовались в Вашингтоне,
пусть позвонит, запишите номер..."
письмо - на бланке ФБР - с приглашением приехать для разговора.
Подбельски, лет пятидесяти, очень доброе лицо и огромные, надежные руки),
ткнул пальцем в заметку, опубликованную в "Пэтриот":
человека - такого же, как и вы, во плоти, - и сказали: "Рви", - вы бы не
смогли, Джек. Вы американец, христианин, вы бы не смогли.
довольно трудная война.
для меня т а к а я работа?
нравится вам это или нет. А вот посмотреть ваши документы, если вы их
оставите, мы с радостью посмотрим. И заполните анкету, проверка у нас
довольно серьезная.
поговорить с вами...
время?
мафии?
Подбельски. - Про кино - а это вид искусства - такого рода ответ меня не
удовлетворяет. Нравится или нет?
Панов Вадим
Николаев Андрей
Прозоров Александр
Лукьяненко Сергей
Корнев Павел
Василенко Иван