определяется истинная ценность человека. Из грязной земли добывают чистое
золото, восклицает Хай, в бедной глине скрываются сокровища.
чем смог поверить, что Хай Бен-Амон подобен мне. Калека.
я вернул золотой свиток в сейф и медленно пошел к своему дому.
Ее одежда была призрачно-бледной и, казалось, плывет над землей. Я застыл,
надеясь, что она меня не заметит. Это возможно: я стоял в тени ее дома,
отвернув голову, и не шевелился.
испуганный вскрик, когда она увидела меня. Лицо ее превратилось в бледную
луну, руки она поднесла ко рту.
как от раздавленных лепестков роз, и смешанный с ним теплый запах пота и
любви. Я опустил голову на грудь.
объяснить.
она. - Не хочу, чтобы ты считал меня... ну... такой ужасной.
чтобы это случилось. - Теперь она плакала, молча, и плечи ее дрожали,
когда она всхлипывала.
уложил в постель. При свете я увидел, что губы ее распухли и покраснели от
поцелуев.
заклинанием, с самого первого момента, как я его увидела.
вспомнив, как она смотрела на Лорена, когда мы его встречали, и как потом
бранила его.
слышать ее ответ, но мне нужно было знать, пришла ли она ко мне,
воспламененная мыслями о другом мужчине.
отвернулась. - О, Бен, прости. Я не хотела причинять тебе боль.
так отличаешься от него. - Под ее глазами видны были темные пятна от
отсутствия сна, а персиковый бархат щек покраснел от небритой кожи Лорена.
могу уйти.
оставит Хилари и женится на тебе?
развлечение. Маленькое приключение.
крайней мере понимает Лорена. Понимает, что он охотник, а она добыча. В
жизни Лорена было множество Салли и еще будет много. Лев должен постоянно
убивать.
ты отвернулся от меня.
лимонно-розовый блеск рассвета.
прошли в сокровищницу. Пока Лорен наслаждался видом сокровищ, я смотрел на
его лицо. Голова у меня слегка кружилась от бессонницы, и я чувствовал
вкус выпитого виски. Глядя на Лорена, я пытался обнаружить в себе
ненависть к нему. Искал я тщательно, но безуспешно. Когда он поднял голову
и улыбнулся мне, я не мог не ответить ему улыбкой.
спустились по длинной извилистой лестнице и попали в еще один короткий
коридор, мои последние сомнения рассеялись.
было попыток маскировки: на стене вырезана надпись. Мы стояли перед ней, и
Лорен осветил ее дуговой лампой.
медленно, потому что в пуническом письме нет букв, обозначающих гласные
звуки, и о них нужно догадываться по контексту слова.
рискуете, делая это, и пусть проклятие Астарты и великого Баала преследует
вас до самой могилы.
поворотный пункт, который, как мы знали, должен привести в движение
механизм. Здесь нам не так повезло, как у стены с изображеним солнца.
Прошло два часа, а непреклонная каменная плита по-прежнему преграждала нам
путь.
он не совершит такого святотатства в этом священном месте. Мы отдохнули и
обсудили проблему, прежде чем вернуться к двери. Тут должна существовать
простая система рычагов, но надо знать, куда надавить и под каким углом.
с первой же попытки. Символ бога солнца Баала снова был тем местом, куда
нужно нажимать.
усыпальницу царей Опета.
Вестминстерское аббатство, где находятся могилы королей Англии. Там то же
чувство возрождения времени и истории.
Тишина физически давила мне на барабанные перепонки. Тишина такая полная,
что становилась зловещей и угрожающей. Воздух здесь давно не обменивался,
но в нем не было затхлости. Мне показалось, что я уловил слабый запах пыли
и грибов.
были вырезаны из массивного гранита. Прочные, угловатые, серые. Крышки
удерживались на месте собственным огромным весом, их поверхность
отполирована и на ней вырезаны имя и титул лежавшего внутри. Могучие
имена, звучащие на станицах золотых книг Хая. Я узнавал их: Гамилькар,
Ганнибал, Хиканус. Сорок семь больших гробов, но последний пустой, крышка
стоит рядом, прислоненная к саркофагу. Внутренность гроба вырублена в
форме человеческой фигуры, готовой поглотить последнего царя Опета.
человек. Шлема у него нет, и ярко-рыжие волосы и борода образуют
своеобразный ореол вокруг сморщенного мумифицированного лица. Нагрудник
снят, видна сухая пергаментная кожа, обтягивающая мощную грудную клетку.
Обломанная стрела торчит из давно мертвой груди. На человеке кожаный
передник, украшенный бронзовыми розетками, на ногах бронзовые поножи и
легкие сандалии.
любовью.
вооружении, лишь шлем и нагрудник сняты и лежат рядом на полу у пустого
саркофага. Длинные черные волосы скрывают лицо. Руки прижаты к груди на
уровне диафрагмы. Из груди торчит стальное лезвие, лезвие, обращенное к
хозяину, рукоять меча надежно зажата меж каменных плит пола, острый конец
глубоко погрузился в тело.
отчаянии упавший на острие собственного меча. Оружие поддерживало его вес
многие столетия, и он оставался в коленопреклоненном положении.