Мы ее владельцы, и мы сможем, если захотим, извлекать из нее прибыль.
Придется, правда, немножко потрудиться, но работа это уже не опасная, для
нас вполне привычная, мы из нашей Ямайки какую захотим, такую конфетку и
сделаем. Это будет вроде наша империя. - Ему неожиданно понравилось это
величественное слово "империя". - И я вас прошу, парни, принять то, что
сейчас вам предложу. Город, который, как и положено, будет построен на
месте обработанной зоны, я предлагаю назвать Антонвиль, в честь нашего
матшефа, отличного спеца и настоящего человека.
своим делам. Их манил дождь. Их манили деревья, с их помощью здесь
возросшие. Их манила живность, появившаяся за время их отсутствия, потому
что любой куафер к животным очень привязан - несмотря на то что он -
истребитель животных.
собственности. Куафер, как правило, никогда ею не обременен. Им нравилось
их новое положение, очень нравилось.
эти осадки. - Всегда здесь дождь. Какая в нем отрава? Какой новый
"Холокаст"?
извиняющимся тоном ответил Федер. - Не будет больше здесь никакого
истребления.
куда-нибудь, лишь бы подальше отсюда? Я больше этих разговоров о мести, о
заговорах просто не выдержу. Я все понимаю и никого не виню, но как бы мне
поскорей попасть в Метрополию?
Киберврач сказал, что у тебя не болезнь, а просто шоковое состояние. Он
сказал, что это скоро пройдет.
чувствуешь? Главным хирургом.
Федер. - Оставь все эти мысли о Метрополии. Хотя бы еще на полгода оставь.
И лучше помолчи о мести, о том, что я поступил неправильно, убив убийц.
приходить в себя. Но она когда-нибудь придет и все поймет. Может быть.
Лишь бы не помешал этот проклятый дождь!
противным голосом, который так раздражал Федера:
Твоя? Кого-нибудь из твоих куаферов?
ни одной смерти. Ни для кого. Кто должен был умереть, уже умер. Твои
насильники умерли. Их нет. И никогда не будет. Вон, гляди, наш с тобой
баобаб. Тебе там понравится. Я все устроил по твоему вкусу.
способные породить смерть для двух десятков уже умерших мамутов. Скоро эти
опасные зародыши должны были погибнуть. Ничто, абсолютно ничто не угрожало
новым хозяевам Ямайки.
Ямайка-то. В смысле моя!