направлении, прикрываясь рукой от солнца.
Игра света или что-то вроде того. Может быть, мираж?
медленно садилось, и казалось, что где-то за горизонтом ходит кто-то
огромный, но едва заметный на фоне пламенеющего неба. - Может быть...
Спасибо, что сообщили, Ксавьер. Пойдите разберитесь с едой...
вдруг понял, что слышит какой-то непрекращающийся шум. Бормотание. Он
оглянулся в поисках исгочника и увидел коленопреклоненного Фрица Людвига,
который громким шепотом читал молитвы.
ты моя защита и опора в трудный час. Отврати от меня взоры врагов моих,
отврати от меня огонь ружей их и жар этого чужого солнца. Верю в твою силу,
господи, верю в защиту твою. Уповаю на твою милость и опеку...
выхваченные из Библии, которую он держал в руках, наполовину обусловленные
реалиями жизни, были искренними, честными, наполненными. Самый настоящий
заговор, древний, почти языческий. Наверное, именно так составлялись те
самые молитвы, которыми зачастую бездумно и бестолково пользовались
современные христиане. "Господи, спаси... На тебя уповаю..." Эти простые
слова шли из глубин души человеческой, той самой, которая когда-то, может
быть, вышла из рук Всевышнего.
шептал Фриц Людвиг. - Господи, спаси и сохрани меня... Господи...
Как будто потерявшийся ребенок обращается к отцу... Старается докричаться до
него, хотя родителя не видно, он где-то далеко.
Фрисснер ощутил, что сильно проголодался.
которого что-то колдовал Шинкель.
высыпали первые звезды, он заступил в дозор.
появляющуюся в свете костра. Фигуру человека, уверенного в своем Боге.
дьявола.
погреться... Но упали, сорвались со своих дорог, назначенных сотни тысяч лет
назад самим Аллахом. Звезды упали, рухнули в непостижимую темень мироздания,
ушли вслед за создателем. А костер под черным небом остался.
Горел усталый огонь, дул слабый, подвывающий в камнях ветер.
изредка к нему руки. Грелись, стараясь зачерпнуть немного обжигающего тепла,
омыть им руки. Не получалось.
потянулись к этим темным ладоням. - Даже мне холодно...
коротко стрельнул черными глазами в сторону Саммада. Тот перехватил этот
взгляд, зло прищурился, но смолчал. За него, словно поняв что-то, заговорил
Имран.
мы, и нет тех, кто поможет нам. Ни один из нас не смог основать Школы.
Мухаммаду и Ибрахиму некуда возвращаться теперь. Ты сильно опоздал, Муамар.
камнях, только вода ерошила песок и камни подобно влюбленной гурии,
перебирающей волосы возлюбленного своего,
натолкнулся на потухшие угли глаз и опустил лицо.
провел их... Слишком далеко... Слишком...
была игра света, может быть, просто ветер тронул складки одежды...
Показалось, что Муамар с трудом вытолкнул из себя эти слова. - Я не могу
просто так взять и прийти... Я не могу бросить их просто так... Потому что
было сказано: "Поклонитесь Адаму!" И поклонились они...
земля. А со мной было только оно, Зеркало. И я взял все, что имею, только от
него. И я могу брать только от него, вы же знаете Закон! А с вами были и
ветер, и вода, и огонь, и земля... Повсюду. А со мной только Зеркало. Здесь.
Он сказал: "Поклонитесь Адаму!", потому что они были так же одиноки, как и
он сам. А мы не понимали его тогда... И только когда Он ушел, мы поняли, но
было поздно. Мы так же одиноки, как и он, мы так же одиноки, как и все люди.
И мы не люди.
расколовшегося до конца камня. Вы же знаете... А я хочу знать, зачем они
ищут его. Зачем они ищут Зеркало? Потому что я сам - как не расколовшийся
камень, потому что я не такой, как они, я не такой, как вы... Я такой, как
Зеркало. И мне очень хочется иметь свой огонь, свой ветер, свою воду и свою
землю.. Я всегда вожу их сюда. И всегда буду водить. Здесь моя сила, здесь
мое знание и где-то там, за нерасколотой твердью, моя земля, мой огонь, моя
вода и мой воздух.
глазами-углями.
онемел костер, застыл воздух, затаилась земля.
хорошим, отточенным веками лезвием.
обычно отводятся для отдыха водителя. Фрисснер, которому не спалось,
прислушался. Ягер возился, шуршал неведомо откуда взявшимися бумагами,
Артуру показалось, что это старые газеты. Хотя откуда они тут?
скинули Фрисснера и его команду. Была страшная зима, казалось, воздух
замерзает сразу, только-только покинув рот. Облачко пара осыпается
маленькими снежинками. Они имели все шансы замерзнуть тогда, но как-то
выкрутились, не без помощи местного населения
кустов лапландец, уже совсем седой, но крепкий старик. И каким неуловимым
движением соскользнула с его плеча двустволка, мигом отыскавшая самого
главного в группе, его, Фрисснера. Помнится, он тогда едва успел поднять
руку вверх, и Богер замер, хотя рука все еще судорожно нащупывала курок
шмайсера. Остальные даже среагировать толком не успели, старик был больше
похож на снежного призрака, чем на человека. Как-то его звали? Мати?..
Кажется, так. Фрисснер почему-то хорошо запомнил только его фамилию.
Хейсконен. Да, именно так. Богер потом долго пытался освоить эту
наработанную годами сноровку, вскидывать ружье наперевес так, чтобы толстый
Каменистый Артем
Бажанов Олег
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Корнев Павел
Шидловский Дмитрий