- Жирный такой. Он жив еще?
но тот снова уснул. Сон упорно не шел, и Сергей побродил по камере, почитал
однообразные надписи на стенах.
больше, - решил он, - Но это все вилами на воде... Если в органах оставят,
если не прихлопнут, если вообще что-то будет ПОСЛЕ. Вот господин Карутар
спокойно поедет в Эстонию... Если опять же не помрет в дороге от инфаркта,
например. Инфаркты у нас делать умеют".
по-прежнему был тут, больно давил на ребра. Сижу в КПЗ с автоматом...
Анекдот.
говорят, овечек считают, которые прыгают через барьерчик, и бегемотиков
каких-то...
обдумывает, как бы меня прищучить. Словно с миной замедленного действия
сосуществую. А ну как я усну, а он меня душить станет?
и приятным человеком, готовым помочь и вообще... предоставить камеру в
личное пользование на неограниченный срок. А большего от него, собственно
говоря, и не требовалось.
упустил. О чем говорили и каким путем Сергей уломал генерала предоставить им
камеру, все это прошло мимо.
дело срывалось в темноту. Хейти хватало только на то, чтобы регулярно
накачиваться генеральским спиртным. После очередного провала он очнулся на
жесткой поверхности нар, удивился и уснул, мигом погрузившись в глубокий
сон, насыщенный алкогольными испарениями.
сотни лет. В воздухе пахло так... Как не пахло никогда и нигде. Пахло как
будто домом и чем-то другим, незнакомым. Угадывался запах еловой хвои,
можжевельника, березовых веников и дыма.
вдруг из темноты, которая окружала Хейти, выглядывали округлости бревен,
обработанные сучки. Пространство вокруг могло стать твердым, могло
пропустить, могло задержать. Оно жило своей жизнью, само по себе.
это снится".
бугристой поверхности стены, потрогал твердый пол под ногами и, вытянув
руки, начал медленно двигаться в темноту, туда, где угадивались какие-то
смутные очертания и, кажется, горел маленький огонек свечи, а может быть,
даже лучины.
бумаг, папок, предписаний. "Что это?" - сердито подумал Хейти, в очередной
раз разбросав стопку неаккуратно сложенных бумажек.
очень знакомым почерком. Поднес ее к глазам. Как по команде, где-то позади
него загорелся свет, и сквозь путаницу строк удалось прочитать:
через Таллинский порт, предназначалась для реализации на сопредельных
территориях. В частности, на территории Финляндии, где и находится заказчик
или временный пересылочный пункт. Версия о том, что груз должен был
поступить в распоряжение курдских террористических организаций, не
представляется жизнеспособной..."
управления, возможно упрочение контакта".
вереницу фраз, слов, просто букв. Одна строка наслаивалась на другую, буквы
наползали друг на друга, смешиваясь в хаотический рисунок.
у нас с ней не клеится. Тем более что сейчас конец месяца. Не хватает только
забивать себе голову всякой мутью".
припомнилось, какие-то обидные слова... Хлопок дверью...
пол.
проруби, не обжигает, как кипяток, а так... противно и гнусно.
ногами, Хейти направился в сторону огонька, что маячил впереди. Звук шагов
тонул в пространстве, поглощался тоннами бумаги, записей, записок,
свертков...
длинными ногами знакомый лось.
идет... Он часть меня, пусть идет. Все вокруг - это я".
керосиновая лампа стоит на деревянном столе и сквозь закопченное, черное
стекло пробивается красное пламя. Света мало, но достаточно, чтобы
разглядеть, что за столом сидят двое... Или больше?..
плаще. Худой, кости черепа жутко выступают под бледной кожей. Глаза смотрят
тускло, но при этом с невероятной силой вонзаются в душу, как будто излучают
рентгеновские лучи.
лопатой седой бороды и волосами под "горшок". Облокотился на стол одной
стороной, словно сидеть ему трудно, давит что-то на плечи. И кажется, он
один, а приглядеться... Нет, не один он, за спиной у него тоже кто-то стоит,
только в темноте не разглядеть.
"Каждый человек - это пирамида, которая стоит вершиной вниз. Над ним, все
расширяясь и умножаясь, стоят все его предки, все деды-прадеды, воплощением
которых и является вершина пирамиды. Человек и его род, который всегда стоит
за его спиной. Всюду, где бы он ни был..." Случайная фраза, заскочившая
когда-то в память, да так и оставшаяся там на каком-то из исписанных вкривь
и вкось листочков.
моя память!
раскрывая рта: - Ты ошибаешься. Это не твоя память. Это нечто иное. Скорее,
это можно назвать сознанием. И мне здесь самое место!
Голос был жесткий, высокий и злой. Энергичный голос. Вырывавшийся из
безжизненного рта...
Шекли Роберт
Майер Стефани
Корнев Павел
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Перумов Ник