это действительно смешно.
представил себе этих нарядных желтолицых лентяев в замке какого-нибудь
альганца... Гархнарги живут на Угане, Ронхул. Это - не просто далекая
страна, это - далекая страна на другом материке. В наши края они редко
заплывают, поскольку гархнаргские моряки почти так же ленивы и склонны
поразмыслить о бренности бытия, разлегшись на траве во дворе
собственного дома, как и их пухлозадые правители... Поэтому кумафэга у
нас так дорога. У самих-то гархнаргов ее куда больше, чем требуется,
так что они даже кормят ею своих чудных зверей, а вот возить ее
продавать ленятся - разве что очень уж безденежье надоест...
заинтересовался я.
водоросли. Проблема в том, что такие водоросли водятся только в
одном-единственном озере, на берегах которого как раз и живут
гархнарги. Кумафэга - не часть нашего мира. Так, странный подарок
какого-то бога по имени Гаарг. Говорят, что он и самих гархнаргов
создал, но в этом даже они сами не слишком уверены: столько времени с
тех пор прошло, что уже и не разберешься...
был там однажды в юности: накопил денег, чтобы купить немного кумафэги
и поехал. Мне не очень понравилось. Скучные они ребята, эти гархнарги.
Хотя дело вкуса, конечно... Ладно, засиделись мы тут. Чего доброго,
сейчас сюда по нашим следам припрется обиженный Бэгли и начнется
вторая часть скандала... Пошли?
улицу, залитую веселым, но неярким светом трех солнышек. Порыв ветра
донес до нас обрывки уже знакомой мне страмослябской песни:
"У-га-га-га, йоханый хряп, ибьтую мэмэ!" Судя по всему, исполнителем
был сам Пучегор Пучегорович - кому же еще мог принадлежать оперный
бас, от которого дрожали окна даже здесь, в получасе ходьбы от порта.
но сегодня у сына моего кормчего свадьба, парень так просил, чтобы ему
дали спокойно отоспаться после этого веселья! Нас, кстати, тоже
звали...
устал от коллективного веселья. Очень хочется просто побыть одному,
искупаться ночью в море, полежать на берегу, посмотреть на небо...
Скажи своему кормчему, что у тебя демон с причудами, так что пусть не
обижается.
причудами... И вообще, все хорошие люди непременно с какими-нибудь
причудами, это я давно заметил!
обмывали возвращение своего земляка в лоно родной культуры. На закате
они избавили жителей Сбо от своего присутствия: поставили парус и
уплыли восвояси. Эстафету тут же перехватило многочисленное семейство
хэхэльфова кормчего и его гости - собственно говоря, мне показалось,
что гостями были все жители Сбо и даже оказавшиеся в порту иноземные
моряки - чтобы никому не было обидно. Разумеется, все они были слишком
цивилизованными людьми, чтобы стать достойной сменой пучегоровой
команде, но ребята старались изо всех сил. Мне оставалось только
порадоваться своему благоразумному и в высшей степени своевременному
отказу от участия в этом празднике жизни и отправиться на прогулку по
берегу моря. На сей раз я забрел так далеко, что домики и сады Сбо
растаяли в синей сумеречной дымке. Я лег в густую желтую траву, росшую
у самой кромки воды и уставился на темнеющее небо с блаженной улыбкой:
иногда понимаешь, что одиночество и молчание - это единственные
стоящие сокровища в любом из миров... Когда погасла огненная полоса
последнего из трех закатов, с моря подул теплый ветер. Он ласково
прикоснулся к моему лицу, так что я сразу узнал старого приятеля, а
потом этот удивительный ветер наполнил мои легкие, проник в самое
сердце и я уже не мог понять, какие мысли и желания принадлежат мне, а
какие ему... Но кажется, именно ветер заставил меня внезапно подняться
и войти в море - я даже раздеться не успел. Впрочем, в тот момент это
не имело никакого значения: я почти не чувствовал ни своего тела, ни
влажной прохлады воды - только сказочное тепло, обволакивающее меня со
всех сторон, и я растворился в этом тепле и в ночной темноте - такой
густой, что я не мог понять открыты ли мои глаза, или отяжелевшие веки
по собственной инициативе встали непроницаемой преградой между мной и
видимым миром...
Было темно, и я понял, что утро еще не наступило. Как я здесь
оказался, являлось для меня полной загадкой. Моя мокрая одежда
валялась на полу, но я не помнил, как раздевался - более того, я не
помнил и самого возвращения домой. В глубине души я был совершенно
уверен, что никуда не возвращался после своего невероятного купания:
просто только что я был в море, за городской чертой, в добром часе
ходьбы отсюда, купался в теплой упоительной темноте, сотканной не из
тягучих волокон мрака, как кажется поначалу, а из бесчисленных сияющих
золотистых точек, а теперь я оказался здесь, и ничего с этим не
поделаешь, логику искать бесполезно, можно только расслабиться и
махнуть на все рукой: честно говоря, в последнее время у меня и так
было немало поводов сойти с ума, и еще один мне не требовался... Я
решительно встал, укутался в тонкое одеяло ургов, с которым до сих пор
предпочитал не расставаться, сгреб в охапку мокрые шмотки и пошел во
двор, поскольку был совершенно уверен, что утром они мне понадобятся
сухими. Я развесил свою одежду на ветвях старого раскидистого дерева:
Хэхэльф в свое время сказал мне, что в его доме принято сушить на этом
дереве все, что нуждается в просушке. Он совершенно серьезно объяснил,
что еще в самом начале своей жизни в этом замечательном домике
договорился с деревом о том, что оно будет помогать ему по хозяйству,
и теперь можно быть совершенно спокойным: даже если на сад обрушится
ураган, дерево не даст ветру унести развешенные на нем вещи.
Разумеется, я сразу поверил Хэхэльфу: когда оказываешься в мире,
законы которого тебе неизвестны, многие невероятные вещи начинают
казаться вполне очевидными...
хотелось зверски. Но листья всех деревьев в саду вдруг тревожно
зашелестели и так же внезапно замерли. Я ощутил теплое дуновение на
своем лице и сразу понял, что это мой приятель ветер пришел меня
навестить - может быть, он просто хотел убедиться, что я благополучно
добрался домой, так мило с его стороны! А потом я услышал негромкий,
бархатистый и завораживающий голос, тот самый, который уже не раз
звучал в моих снах. Но теперь я слышал его наяву: я мог поклясться,
что не сплю, во всяком случае, до сих пор у меня не было проблемы с
тем, чтобы отличить сон от бодрствования...
из грудей пышного улла; он дует шесть дней. Другой ветер - это
Ов°тганна и как бы Хугайда, и далеко его родина, незыблемая и
неведомая. Он дует две луны, затихая лишь на время. Третий ветер
приходит редко, из тех мест, где его вызывают к жизни бушующие Хэба
среди дюн, скал и озер, - отчетливо сказал голос. Это была та самая
фраза, которая уже не раз снилась мне перед самым пробуждением, слово
в слово. Потом голос умолк, ветер тут же перестал трепать мои порядком
отросшие волосы, и вообще окружающий мир как-то внезапно утихомирился,
а я растерянно озирался по сторонам, хотя отлично понимал, что никого
не увижу.
Разумеется, я мог не спрашивать, поскольку и сам знал ответ: это был
тот самый ветер, имя которого я то и дело бормотал себе под нос, сам
не зная, зачем твержу это древнее - то ли заклинание, то ли просто
красивое слово - так, на всякий случай...
кокетливо добавил: - Ов°тганна и как бы Хугайда...
напоследок я почувствовал приятный, но тревожный холодок в основании
шеи. Черт, я мог поклясться, что этот ветер обладает женским сердцем!
Кажется, у меня завязывался самый странный роман, какой только можно
вообразить... Потом голос окончательно умолк, темнота сада показалась
мне чужой и слегка угрожающей, и я поспешно нырнул в другую темноту: в
знакомый и уютный полумрак дома. Сон подстерегал меня на пороге
спальни, как маньяк-убийца с шелковой удавкой. Он повалил меня на
кровать и нокаутировал одним ударом. Довольно грубое поведение, но я
не сопротивлялся: спать, так спать, почему бы и нет?!
наверное, любой день перед отъездом. Я с удовольствием помогал
Хэхэльфу, который то носился по торговым рядам, покупая подарки для
своих приятелей бунаба, то переворачивал вверх дном наше ни в чем не
повинное жилище, пытаясь инсценировать генеральную уборку, то галопом
несся на свой "Чинке", чтобы проверить, запаслись ли его матросы
достаточным количеством провизии в дорогу. Честно говоря, если бы
Хэхэльф вдруг отказался от моей помощи, я бы в слезах умолял его
позволить мне немного посуетиться: мне позарез требовалось отвлечься
от размышлений о чудесах минувшей ночи. Не буду врать, что общение с
волшебным ветром потрясло меня до оснований и грозило свести с ума,
Березин Федор
Аникина Наталья
Шилова Юлия
Свержин Владимир
Шилова Юлия
Апраксина Татьяна