Чтение 58–й страницы книги ~Властитель Дерини~

- Бран - предатель, и он должен умереть. Я это знаю. Я буду
оплакивать его смерть. Я буду скорбеть, что ребенок остался без отца. Но
если Бог направит ваш меч, - она говорила шепотом, который странно звучал
в полутемной палатке, - или ваше могущество, чтобы взять его жизнь, я не
возненавижу вас. Как я могу? Вы в моем сердце.

- О Боже, вы не должны этого говорить, - прошептал он, закрывая
глаза, чтобы не видеть ее. - Мы не должны, мы не смеем... - он сбился и
замолчал, не находя больше слов.

Она взяла его руку в свои и коснулась ее губами.

Морган вздрогнул, а затем заставил себя посмотреть на нее. Риченда
взяла и вторую руку. Когда их руки соприкоснулись, между ними вспыхнуло
сияние, и их разум стал единым!

Риченда была Дерини - чистокровная Дерини, рожденная от знаменитых
лордов древности.

Дерини во всем великолепии, со всем могуществом, со всей гордостью
Дерини, настоящего Дерини.

Когда Морган почувствовал единение их разумов, он ощутил такие
глубокие и удивительные эмоции, что ему показалось, будто он, наконец,
добрался до самых корней своего могущества, что он, наконец, нашел другую
часть своего Я, которую не мог найти всю жизнь.

Он понял: что бы ни произошло завтра, он навсегда сохранит эту
женщину, эту благословенную женщину возле себя. Она создана для него, и с
ней он, наконец-то, чувствует себя одним целым.

Он пришел в себя, отступил от нее на шаг и выдернул свои руки.

Он долго смотрел на нее, моля Бога, чтобы сестра в другой половине
спала, а затем опустил глаза и усилием воли заставил себя вернуться к
действительности со всеми ее завтрашними проблемами.

- Теперь, после ваших слов, мне будет завтра гораздо труднее, -
проговорил он. - Ведь на мне и без того лежала большая ответственность -
задолго до того, как еще и эта ноша легла на мое сердце.

- Я просто добавила еще кое-что, за что завтра вам придется воевать,
- мягко ответила она.

- Да, и если мне придется завтра убить Брана или стать причиной его
смерти...

- Если это случится, то мы оба знаем, что вы сделаете это во имя
правого дела.

Снаружи вокруг послышались окрики часовых и затем тихие голоса.
Морган подошел к выходу и откинул полог, чтобы посмотреть, что там
происходит.

Вскоре в освещенный факелами круг из тьмы вышла закутанная в черное
человеческая фигура. Это был Дункан, и, судя по выражению его лица, что-то
случилось.

- Что случилось? - спросил Морган и вышел из палатки, загораживая
собою вход.

Дункан смущенно откашлялся:

- Прошу прощения за беспокойство, но я был в твоей палатке и не нашел
тебя там. А ты нужен Келсону.

- Сейчас буду.

Вернувшись в палатку, Морган увидел глаза Риченды, которые все
сказали ему без слов. Он поклонился и вышел к Дункану.

- Разговор оказался более долгим, чем я предполагал. В чем дело?

Дункан принял бесстрастный вид, старался никак не выразить своего
отношения к женщине, которую только что покинул Морган.

- Никто точно не знает. Может быть, ты нам скажешь. Мы слышим звуки,
как будто Венсит что-то строит.

- Что-то строит? - они прошли посты, и Морган снова повернулся к
Дункану.

Дункан пожал плечами.

- Идем, оттуда лучше слышно.

Когда они подошли к северным границам лагеря, один из часовых
вызвался показать им дорогу. Морган и Дункан шли за ним, потом по его
знаку упали на землю и поползли, как змеи, пробираясь между камнями.

На вершине холма они нашли Келсона, Нигеля и двух разведчиков, все
лежали и смотрели в сторону вражеского лагеря.

Вдали горели костры, простираясь к северу насколько хватало глаз.
Высоко вверху в горах светились огни захваченной Кардосы.

Морган быстро окинул взглядом окрестности. Все было ему хорошо
знакомо, так что осмотр не занял много времени. Он лег на землю рядом с
Келсоном и ткнул его локтем.

- Что тут вас заинтересовало? - прошептал он.

Келсон покачал головой, не отрывая взгляда от вражеского лагеря.

- Слушай. Звук очень слаб. Но иногда ветер доносит его. Как ты
думаешь, что это?

Морган прислушался, постепенно приводя в действие свои способности
Дерини. Сначала он слышал только обычные звуки военного лагеря: фырканье
лошадей, стук их копыт, окрики часовых, звон оружия и доспехов.

Но затем из обычных звуков ему удалось выделить другой, более слабый
и странный. Он наклонил голову и закрыл глаза, чтобы лучше слышать.

- Ты прав, - с недоуменным выражением на лице сказал Морган Келсону.
- Это звучит так, словно стучат по дереву.

- Да, мы так и решили, - ответил Келсон.

Он задумчиво подпер подбородок руками и уставился в ночное небо.

- Что же может Венсит сейчас строить? Что означают звуки топоров и
молотков? Почему они слышны в ночь перед битвой?

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

День обещал быть очень жарким, но это позже, когда солнце полностью
поднимется над горизонтом, а сейчас, на рассвете, когда жара еще не
началась, было хорошо.

Армия Гвинеда занимала свои боевые позиции. Люди поднялись задолго до
рассвета. Офицеры в подразделениях проверяли оружие и доспехи воинов.
Ходили священники, благословляющие солдат на бой. Проводились короткие
совещания для уточнения задачи каждого солдата и каждого подразделения.

Однако времени для обсуждения не было. К рассвету ратники уже шли на
позиции: колонна за колонной, ряд за рядом. Две тысячи рыцарей на конях,
примерно вдвое больше лучников, а остальные - пехота.

Солдаты были молчаливы и строго выдерживали строй. Даже лошади не
ржали и не фыркали, как будто чувствовали, что приближается час игры со
смертью.

Со стороны врагов никаких признаков активности не замечалось, хотя
все знали, что там тоже готовятся к бою - всего в миле отсюда.

Когда солнце взошло и осветило равнину, по рядам солдат пронесся
удивленный шепот: вражеская армия еще не заняла боевые позиции.

Келсон со своими советниками осматривал поле будущей битвы. Когда
совсем рассвело, стало видно, что вдоль всей границы вражеского лагеря в
землю воткнуты пики с насаженными на них человеческими головами.

Варин и Нигель пытались с помощью подзорных труб опознать лица, но
расстояние было слишком велико, да и процесс разложения сделал свое дело.

Тем не менее задуманный Венситом спектакль удался, произвел
впечатление на ожидающих битву людей. Хотя гвинедцы знали, что Венсит
стремится оказать на них психологическое воздействие, что эти головы,
может быть, принадлежат не кассанцам, но все же глаза всех были прикованы
туда, губы шептали молитвы вперемежку с проклятиями, нервное напряжение
росло с каждым часом.

Тем временем Келсон занимался своим делом. Закончив рассматривать
карту, он сложил ее и вскочил в седло, одновременно выслушивая Моргана,
который докладывал ему о расположении резервов.

Молодой король казался бодрым и отдохнувшим, но глаза его омрачались,
когда взгляд их обращался в сторону врага - туда, где на пиках торчали
отрубленные головы.

Высших офицеров Венсита еще не было видно. Вражеские колонны стояли
спокойно, не собираясь двигаться вперед.

А солнце поднималось все выше и выше. Вскоре епископы Арлиан и
Кардиель оставили свои подразделения и подъехали к группе Келсона,
присоединившись к Дункану и обеспокоенному генералу Глодруту.

Первым заметил движение во вражеском лагере Арлиан. Подъехав к
Келсону, он тронул его за плечо и указал на группу всадников, показавшихся
из расступившихся перед ними рядов солдат. Передний всадник держал белый
флаг переговоров.

- Нигель, какой у него герб? - спросил король, доставая подзорную
трубу.

- На таком расстоянии не разобрать, сэр. Может быть, послать людей
навстречу?

- Пока не надо. Сначала посмотрим, чего они хотят. Глодрут, дайте
указание приготовиться.

Всадники, отъехав от своих рядов ярдов четыреста, остановились, и
только всадник с флагом доскакал до середины поля.

Келсон приказал Глодруту выслать своего человека и, когда ратник
выехал, поднял трубу, всматриваясь в лица людей, составляющих свиту
парламентера.

Их было семеро. Четверо - конные лучники в ярко-оранжевой форме с
вышитым на груди оленем Фурстанов, бородатые, в оранжевых шлемах, с
короткими луками за спиной и короткими мечами в руках.