тебя из башки. Перебинтовывая тебя, он даже пальцев не облизал. А тогда, в
полнолуние, когда мы обожрались мандрагоровой сивухой и переспали в его
шалаше, у него была прекрасная оказия взяться за нас. Ты проверил, нет ли
случайно следов на твоей лебяжьей шейке?
вомперах. Над Лютиком смеешься, тады ответь мне. Я в пуще выросла, в школах
не училась, темная я. Но не моя в том вина, смеяться надо мной не гоже. Я,
стыдно сказать, тоже малость побаиваюсь этого... Региса.
вампир. Чрезвычайно опасный. Будь он нашим врагом, я б тоже боялся. Но, хрен
знает почему, он оказался нашим другом.
добыть сведения о Цири. Я потерял надежду, поэтому хочу использовать этот
шанс, не отказываюсь от него. Потому и соглашаюсь на его вампирье общество.
только... Он... Он очень порядочно и справедливо поступает. В лагере
беженцев над Хотлей, во время суда над девушкой он не раздумывал, не
колебался. Хотя знал, что это его выдает.
несколько минут держал ее в руке и не поморщился. Ни один из нас не сумел бы
повторить этот фокус даже с печеной картофелиной.
погрузить в глубокий сон, как поступил со стражами в лагере Виссегерда.
Может обращаться в нетопыря и летать, как нетопырь. Думаю, все это он может
проделывать только ночью и только в полнолуние. Но я могу и ошибаться. Он
уже несколько раз заставал меня врасплох, вероятно, у него может еще что-то
быть в запасе. Подозреваю, что он необычен даже для вампира. Идеально
уподобляется человеку, и уже многие годы. Лошади и собаки могут учуять его
истинную природу, но он сбивает их с толку запахом трав, которые постоянно
носит с собой. Но ведь и мой медальон на него тоже не реагирует, а должен
бы. Повторяю, его нельзя мерить обычной меркой. Об остальном спросите его
сами. Это наш товарищ. Между нами не должно быть недоговоренностей, а тем
более взаимного недоверия и опасений. Возвращаемся в лагерь. Помогите с
хворостом.
прибить. И поверьте, предпочитаю не пробовать.
***
развеять сомнения. Сделал он это, как только они отправились в путь. И
сделал со свойственным ему тактом.
вампира. - Ты могла бы проехать вперед, подстрелить олененка или кабанчика?
Я уже по горло сыт ягодами и грибами, рыбами и беззубками, с удовольствием
съел бы для разнообразия хороший кус настоящего мяса. Как ты на это, Регис?
Ты б съел свежего мяса?
есть желание, не стесняйтесь.
мне успокоить тебя. Я вампир, верно. Но крови я не пью.
тоже молчал.
не...
Лютик. Регис только что сказал тебе, чтобы ты заткнулся. Только выразил это
вежливее. Так будь добр, закрой хайло наконец.
всходы. Когда они остановились на ночлег, атмосфера все еще была тяжелой и
напряженной, ее не разрядила даже подбитая Мильвой у реки жирная, не меньше
восьми фунтов черная казарка, которую они обмазали глиной, испекли и съели,
дочиста обглодав даже самые маленькие косточки. Голод забили, но
беспокойство осталось. Разговор не клеился, несмотря на титанические усилия
Лютика. Болтовня поэта превратилась в столь очевидный монолог, что наконец
он заметил это и сам. И умолк. Воцарившуюся у костра глубокую тишину нарушал
лишь хруст сена, которое методически пережевывали лошади.
воду в подвешенном над огнем котле и распрямляла над паром смявшиеся перья
стрел. Кагыр ремонтировал полуоторвавшуюся застежку сапога. Геральт стругал
палочку. Регис водил глазами от одного к другому.
я давно должен был вам объяснить..
обрабатываемую палочку и поднял голову. - Мне, к примеру, не нужны твои
объяснения. Я - старомодный тип, если протягиваю кому-то руку и принимаю как
товарища, то для меня это значит гораздо больше, чем контракт, заключенный в
присутствии нотариуса.
стрелу во вздымающийся из котла пар.
есть. А откровенничать перед нами и признаваться в чем-то ты не обязан. Мы
перед тобой тоже душу не изливали.
то, что я хочу сказать, отнюдь не будучи обязан? Я чувствую потребность быть
откровенным с людьми, которым протягиваю руку и принимаю как товарищей.
которые могут быть связаны с моей вампирьей природой, безосновательны. Я ни
на кого не набрасываюсь, не подбираюсь ночью, чтобы впиться зубами в шею
спящего. И не только в шеи моих спутников, к которым у меня отношение не
менее старомодное, нежели у других присутствующих здесь.., старомодников. Я
не касаюсь крови вообще. Вообще и никогда. Отказался и отвык от нее, когда
она стала для меня проблемой. Опасной проблемой, разрешить которую мне было
нелегко. Проблема, - продолжал он, помолчав, - по сути дела, проявилась и
стала опасной чуть ли не строго по учебнику "О вреде кровопийства". Уже в
юные годы я любил.., хммм.., поразвлечься в хорошей компании и этим не
отличался от большинства сверстников. Вы ведь знаете, как это бывает, сами
были молодыми. Однако у вас, людей, действует система запретов и
ограничений: родительская власть, опекуны, начальники и руководители,
обычаи, наконец. У нас этого нет. Молодежь пользуется полной свободой. И
создает собственные образцы поведения, разумеется, глупые, отличающиеся
истинно младенческой дурью. Не хлебнешь? Ах, нет? Ну тогда что же ты за
вампир? Ах, он не пьет? Ну так не приглашайте его больше, он портит нам всю
потеху. Я не хотел портить потеху, а перспектива потерять одобрение друзей
меня пугала. Ну.., и я играл, веселился. Гульба и баловство, пирушки и
попойки, каждое полнолуние мы летали в деревни и пили из кого попало.
Наисквернейшую, самого отвратного качества.., хммм.., влагу. Нам было без
разницы, из кого.., лишь бы.., хмммм.., гемоглобин... Какая ж потеха без
крови! С вампирками пошалить тоже как-то смелости не хватало, пока не
глотнешь.
ему ужасно хочется упиться вдрызг.
Порой как пойдет-поедет, так по три-четыре ночи кряду я не возвращался в
склеп. От самого малого когда-то количества.., влаги я начинал терять
контроль над собой, однако это не мешало мне продолжать пиршество. Друзья -
как друзья. Одни по-дружески унимали, так я на них обижался. Другие,
наоборот, уговаривали, вытаскивали из склепа на гулянки, да что там,
подсовывали.., хммм.., объекты. И веселились, поглядывая на меня.
наконец кончил починять сапог и, казалось, спал.
общество отошли на второй план. Оказалось, что я вполне могу обойтись и без
них. Меня начала устраивать просто.., кровь, даже та, которую пьешь...
всерьез. Я прекратил кутежи. Но ненадолго. Она ушла от меня. А я принялся
пить, как говорится, в два горла. Отчаяние, обида, сами знаете - отличные
самооправдания. Всем кажется, будто они понимают. Даже мне самому казалось,
Белоусов Валерий
Березин Федор
Посняков Андрей
Прозоров Александр
Бажанов Олег
Шилова Юлия