он.
принес ей тушеного острого мяса, теплого хлеба, с которого капал густой
мед, и крепкого темного эля. Неожиданно она поняла, что голодна. Он
смотрел, как она ест, и одобрительно улыбался. Смахнув крошки с помятого
платья, Элиан подтянула колени, вертя в руке тяжелый кубок с элем.
любого другого мужчины, другая отбрасывала золотой свет на его лицо. -
Да, страшно, - ответил он. - Я в ужасе. - Но ты сделаешь это? Его глаза
вспыхнули. - Разве у меня есть выбор?
пальца по ее щеке, легко и осторожно, словно хотел запомнить.
ты вернула ее. Что бы ни случилось со мной, наш ребенок будет править.
Он должен править. - Элиан хотела было возразить, но он помешал ей. -
Изгнанница очень, очень сильна. Я тоже обладаю великой силой, но магия в
отличие от человеческого тела становится сильнее с возрастом. К тому же,
занятый делами королевства, объединением моей империи, я разленился и не
совершенствовался в этом искусстве. А она провела долгие годы среди
мастеров магии с единственной целью - научиться уничтожить меня. Я хочу
победить ее, но очень, очень похоже на то, что мне это не удастся.
покатился по полу.
меня жениться на тебе, - что если я погибну, то мир попросту избавится
от меня, - было безумием и жестокостью. За спиной этой женщины стоит
тьма. Она хочет получить мою империю и весь мой народ только для того,
чтобы разорвать их в клочья. И ты должна противостоять ей. Ты должна
будешь сделать то, что сделала она: спрятаться, вырастить нашего сына и
совершенствовать свою силу, пока она не будет достаточно велика, чтобы
низвергнуть Изгнанницу. Обещай мне, Элиан. Поклянись, что сделаешь это.
Она выпятила подбородок.
путем и оставить мне для завершения то, что начал. Либо ты завтра
победишь, либо твой род умрет вместе с тобой. - Он сильно встряхнул ее,
но она рассмеялась ему в лицо. - Да, можешь злиться. И чем неистовее,
тем лучше. Я предупреждала, что тебя ждет смерть, но ты направился прямо
в ее объятия. Вадин предупреждал тебя о ловушке, но ты устремился в
самое ее сердце. А теперь тебе предстоит выбор: либо ты побеждаешь и
спасаешь все, за что боролся, либо теряешь все. Половинных ставок в этой
игре нет. Глаза Мирейна вспыхнули, зубы сверкнули. - Я приказываю тебе.
совсем другие, знаешь ли. Даже такие маленькие глупышки, как я, которые
стараются забыть о том, кто они, и изображают из себя мальчишек. Троны и
империи, великие государственные дела, войны людей и богов - им до этого
нет дела. Я с радостью умерла бы ради тебя и, возможно, сделаю это, если
ты способен допустить, чтобы тебя убили. Но я не желаю участвовать в
твоих битвах вместо тебя. - Я сам могу сражаться в моих проклятых
битвах! Быстро и проворно извернувшись, Элиан высвободила руки и
охватила ладонями его горящее лицо.
бою.
спокойно встретила его. С подозрительным хладнокровием он сказал:
бороться изо всех сил.
моя смерть. Если ты хочешь, чтобы твою империю унаследовал твой сын, то
должен жить и увидеть его рождение. - Это...
спасение ребенка, меня и всей империи. По крайней мере, - добавила
Элиан, - до следующего раза.
себя по бедру.
начала разобраться с этим разом?
армия придет и встанет рядом с тобой. Я приказала Кутхану отправиться к
ним с посланием. Он сумеет избежать опасности и со стороны людей, и со
стороны волшебства. И я думаю, я почти уверена, что нашему врагу ничего
не известно о Вадине. Она знает только то, что хочет знать. И это часть
ее безумия. Но именно это и может нас спасти.
время, он расслабил свое тело. Глаза его все еще сверкали, но лицо стало
спокойным, а голос зазвучал ровно.
Элиан. Ее руки оторвались от его лица и отправились в путешествие по его
телу, замирая в складках одеяния, нащупывая застежки.
красноречиво встопорщилась внизу его одежда. Мирейн попытался было
остановить ее, но Элиан сдернула с него платье.
подумать об этом снова? Я буду просто неподражаема: со всех концов земли
начнут стекаться мужчины, чтобы лишь взглянуть мне в лицо. Соберу вокруг
себя весь цвет империй и заставлю его истощиться. Весь мир падет к моим
ногам. - Пока я правлю своей половиной, этому не бывать. Пальцы Элиан
дотрагивались до самых чувственных мест его тела, пробуждая
удовольствие, а глаза блуждали по суровому лицу супруга.
приковать к позорному столбу в обнаженном виде? Или будешь пороть меня
три раза в день, чтобы усмирить?
бы посмотришь на него... Ее руки замерли. Глаза сузились. - Ты
попытаешься остановить меня? Мирейн вскочил и повалил ее на постель.
Элиан лежала неподвижно и тихонько смеялась, будто предостерегая его. Но
он пренебрег осторожностью и заговорил снова:
тобой, как считаю нужным. Я могу избавиться от тебя. Даже твоя жизнь
принадлежит мне, у меня есть право отнять ее у тебя. - И ты осмелишься?
проверять меня?
найти другую женщину.
доставлять мне удовольствие Думаю, она будет такой же темнокожей, как я.
А ее волосы... - Я убью ее!
Элиан попробовала бороться. Она отбивалась и гневно сверкала глазами.
Губы ее кривились, но в конце концов ее радость прорвалась наружу. Она
вскочила, сорвала с себя одежду и всем телом прильнула к Мирейну.
Она прильнула к его губам и толкнула на подушки.
***
следа забот или королевского величия. Это было частью легенды о нем
самом: перед битвой он всегда спал крепко, и часто его приходилось
будить, чтобы он появился вовремя на поле брани.
безнравственной, но стать шлюхой ей мешал один роковой изъян: вся ее
страсть была направлена только на одного мужчину. Началось это давно, и
тогда она была еще слишком мала, чтобы понимать, что такое страсть и
желание.
окончательно пропала. Ради такого мужчины не жаль и пропасть: он
настоящий безумец, вообразивший себя сыном бога. Его золотая рука
покоилась меж ее грудей, полуобхватив одну из них. Рука горела, даже
когда Мирейн спал, и ему никогда не избавиться от этой боли. Он
утверждал, что Элиан облегчает его мучения. Все может быть. А возможно,
ему просто необходимо было так думать.
Мирейну познать предел своей гордыни. Его родословная не вызывала у него
ликования, потому что всю жизнь он мучился из-за живой обжигающей боли в
руке. Однако в мире тиранов он не получил бы власти, не сияй в его
чувствительной ладони солнце. Он мог держать и меч, и скипетр, но только
если обращался с ними осторожно. Единственное облегчение, которое дал
ему бог, заключалось в возможности опереться на эту женщину-ребенка, на
этот сводящий с ума клубок любви, сопротивления и огненного нрава.
покоряться и не думал. Элиан по-прежнему желала, чтобы ей никогда не
довелось услышать о Мирейне Ан-Ш'Эндоре, хотя сердце ее при этом грозило
разорваться, а тело - растаять от любви. Она провела пальцем по завитку
его уха, задержавшись там, где в изящной ямочке была проколота крошечная
Буджолд Лоис
Березин Федор
Володихин Дмитрий
Посняков Андрей
Херберт Фрэнк
Березин Федор