неподвижную грудь.
уже не принадлежавшее гному. Танис взял кендера на руки и поднял, как
ребенка. Сперва Тас отчаянно вырывался, но Танис держал крепко, и Тас,
выдохшись, постепенно затих. Обхватил Таниса за шею - и горько заплакал.
поднял глаза.
только сила взялась? - поднял тело Флинта и понес его туда, где стояли,
выстроившись ровным кругом, непонятные камни.
честью... устроить могилу...
довольно тяжелым, но волшебник без видимого усилия держал его на весу.
ответил он просто.
побежал следом за ним. Карамон, Тика и Тассельхоф стояли, точно
пригвожденные к месту, и только смотрели в спину удалявшемуся
волшебнику...
Фисбен, однако, двигался с удивительной быстротой, как если бы и он сам, и
гном у него на руках совсем ничего не весили. Зато Танис вдруг показался
себе самому ужасно тяжеловесным и почувствовал себя так, будто взялся
ловить струйку дыма, уходящую в небеса. Все же он не бросил погони и
поравнялся с магом как раз тогда, когда тот вошел в круг стоячих камней.
Танис проскользнул внутрь следом за ним, сознавая только одно: надо
настичь сумасшедшего старика и отнять у него тело усопшего, чтобы...
озеро, чью неподвижную гладь не беспокоило даже дуновение ветерка. Но
потом разглядел, что перед ним расстилалась не вода - озеро было из
гладкого, как стекло, черного камня! Когда же Танис заглянул в его
аспидную глубину, он испытал еще одно потрясение, увидев там... звезды.
Они горели так ярко что Танис невольно посмотрел вверх - уж не наступила
ли ночь, - хоть и помнил, что до вечера было еще далеко... Небо над
головой, беззвездное и бессолнечное, сияло прежней синевой. Внезапно
ослабев, Танис поник на колени у края озера и снова всмотрелся в его
непроглядную глубину. Да, там вправду были звезды и луны - три луны! - и
душа полуэльфа содрогнулась, ибо он впервые узрел Нутари, черную луну,
дыру тьмы в небесах, являвшуюся лишь могущественнейшим магам Черных
Одежд... Он различил даже зияющие провалы на тех местах, где прежде
проплывали в небе созвездия Владычицы Тьмы и Доблестного Воителя... "Оба,
Танис! - вспомнились ему слова Рейстлина, сказанные когда-то. - Она
вернулась на Кринн, и он сошел с небес, чтобы сразиться с нею..."
руках.
себя переползти через край. Это было все равно, что прыгать прямиком в
Бездну. Зато он видел, как старый маг, двигаясь так осторожно, точно боясь
разбудить спящее дитя, вышел на самую середину черного озера.
мерцающих звезд. Танис почувствовал, как к нему подполз Тассельхоф. Танис
ощупью нашел его ладошку и крепко стиснул ее в своей.
зеркально-гладкую поверхность, но Танис перехватил его.
все-таки отправится без тебя. Ты не можешь последовать за ним. Пока не
можешь. Останься со мной, пожалуйста. Ты очень мне нужен.
вытянул руку.
вернулось!..
Доблестного Воителя. Сперва оно мерцало, потом вспыхнуло в полную силу,
наполнив темное озеро иссиня-белым сиянием. Танис быстро вскинул глаза...
но нет, небо над ними было пустынно по-прежнему...
Танис выпрямился и пошел, спотыкаясь, туда, где остались Тика и Карамон.
Перед ними, на окровавленных камнях, лежало тело Берема. Но вот Берем...
зашевелился, а потом застонал, но не как от боли, а как будто бы от
воспоминания о ней. Прижал к груди трясущуюся руку - и начал подниматься.
О страшной ране, нанесенной мечом полуэльфа, напоминали только следы крови
на одежде и теле, но к тому времени, когда подошел Танис, пропали и они.
посеревшему Карамону. - В Пакс Таркасе он умер у нас со Стурмом на глазах,
умер, раздавленный каменными глыбами. Он умирал несчетное множество раз и
всякий раз воскресал. При этом он утверждает, что понятия не имеет, каким,
дескать, образом... - И Танис подошел вплотную к Берему, который следил за
ним угрюмо и настороженно. - Но ведь на самом деле ты знаешь, а, Берем? -
спросил полуэльф. Он говорил негромко и казался спокойным. - Знаешь, -
повторил он уверенно. - И ты расскажешь нам обо всем. Потому что от этого
могут зависеть жизни многих. Очень многих. Берем.
Я пытался помочь, но... видно, ничего уже нельзя было...
тобой. Я... я ничего перед собой не видел и плохо соображал, что делаю...
видел. Но не то, что было на самом деле, а то, что ему хотелось. Сколько
раз в его жизни уже бывало подобное, сколько раз он принимал за истину то,
что на самом деле ему только мерещилось! Он не сумел понять Берема потому,
что ему и не хотелось его понимать. Более того - Берем стал для него
воплощением всего того темного и тайного в его собственной душе, о чем
Танис предпочитал думать пореже. Убивая Берема, полуэльф как бы пырнул
мечом себя самого...
ядовитый гной, который исподволь разъедал его душу. Теперь язва начнет
зарастать - смерть Флинта пролилась в его сердечные раны, словно бальзам,
напомнив ему о высших ценностях... о благодати... Наконец-то Танис
избавился от темного, гнетущего чувства вины. Что бы ни случилось в
дальнейшем - он знал, что сделал все от него зависевшее и до последнего
пытался что-то поправить. Да, он ошибался, но эти ошибки следовало
простить - и продолжать жить...
случае, во взгляде Таниса было и горе, и сострадание к его собственной,
Берема, участи.
глядя в покрасневшие от слез глаза полуэльфа. - Я так устал... - Потом
взгляд его обратился к черному каменному озеру. - И я... я завидую твоему
другу. Он теперь отдыхает... Он обрел покой... А я - неужели я никогда не
узнаю покоя? - Берем судорожно сжал кулаки, потом содрогнулся всем телом -
и закрыл лицо ладонями. - Мне страшно!.. Я вижу конец, он так близок! Я
боюсь...
прав, конец близок, а тьма и не думает расступаться. Похоже, все зависит
от тебя. Берем.
Берем. Он точно клещами вытягивал из себя каждое слово. - Но вы должны
обязательно помочь мне! - Он схватил Таниса за руки. - Обещайте, что вы
мне поможете! Обещайте!..
его крови. Остальные устроились кругом, плотнее заворачиваясь в плащи:
ветер, задувший с гор, выл и свистел между валунами. Молча, не перебивая,
слушали они Вечного Человека. Только Тас, еще не наплакавшийся по Флинту,
время от времени принимался шмыгать носом, пряча лицо у Тики на плече.
замолкал, борясь с собой, зато потом принимался частить, как если бы слова
причиняли ему боль. И все-таки возможность высказать наконец правду,
столько лет переполнявшую его душу, приносила ему величайшее облегчение.
Карамона, - ...каково тебе было потерять брата, - я сказал правду. У
меня... у меня была когда-то сестра. Мы с ней не родились двойняшками, но
были, по-моему, даже ближе друг другу. Она была всего на год младше меня.
Мы жили на уединенной маленькой ферме недалеко от Нераки. Даже соседей, и
то поблизости не было. Наша мама сама выучила нас читать и писать - не
ахти какое образование, но по нашей жизни много ли требовалось? Мы с
сестрой с детства только и делали, что возились по хозяйству. У меня и
друзей-то никого не было, кроме нее. И у нее был только я... Она много
Лукин Евгений
Мацумото Сэйте
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Орловский Гай Юлий
Сертаков Виталий