нами куча бумаг: документы, пароходные билеты, списки, банковые чеки,
багажные квитанции и все такое прочее. Время от времени Боб с явным
отвращением поглядывает на них.
день покидает Гвиану, забирая с собой пресмыкающихся потолще. Смит невесел,
так как совершенно уверен, что Боб обязательно потеряет либо багажную
квитанцию, либо какой-нибудь другой не менее важный документ. Я невесел
потому, что отъезд Боба означает и мой скорый отъезд: я должен уехать через
три недели, билет уже заказан. Ну, а Айвен, похоже, невесел по одному тому,
что невеселы мы.
гигантские жабы ага, будто разом завели сотни мопедов. Смит с усилием
оторвал свою мысль от багажных квитанций и прислушался к хору аг.
Джерри, - сказал он. И тут меня словно осенило.
вышли в теплую ночь на последнюю охоту, в которой мог принять участие Боб.
деревьями и травой пустырь, изрезанный многочисленными каналами, -
излюбленное место жаб ага и влюбленных парочек. Жабы эти - большие, цвета
замазки твари в шоколадных крапинах. Они довольно привлекательны: широкие,
постоянно ухмыляющиеся рты, большие, темные навыкате глаза с
золотисто-серебристым отливом; представительная, хорошо упитанная фигура.
Вообще говоря, нрав у них довольно флегматичный, но, как выяснилось в ту
ночь, в случае необходимости они способны проявлять поразительное
проворство.
размышлениям днем и хоровому пению ночью, поэтому можно себе представить,
как они были удивлены и возмущены, когда в их владениях появились четверо
людей и стали как угорелые гоняться за ними с карманным фонариком. Не менее
удивлены и возмущены были и многочисленные влюбленные парочки, усеявшие
траву почти так же густо, как жабы. Жабы решительно возражали против того,
чтобы на них направляли луч фонарика, парочки - тоже. Жабам не хотелось без
конца убегать от нас по траве, а парочки единодушно сходились на том, что
лишь маньяки могут прыгать в темноте через лежащих людей, гоняясь за жабами.
Но так или иначе, спотыкаясь о влюбленных и тут же принося извинения, наводя
на них луч фонарика и поспешно отводя его прочь, мы ухитрились наловить
тридцать пять жаб. Домой мы вернулись разгоряченные и запыхавшиеся, но в
гораздо лучшем настроении, оставив на пустыре множество испуганных жаб и
негодующих девушек и парней.
за нелегкую работу по подготовке нашего зверинца к погрузке на пароход, с
которым я уезжал. Я решил забрать с собой всех зверей, чтобы освободить
Смита и дать ему возможность совершить одну-две короткие поездки в глубь
страны перед комплектованием новой коллекции животных. Все то время, пока мы
были в Гвиане, он безвылазно сидел в Джорджтауне, ухаживая за прибывающими
на основную базу животными, и вполне заслуживал передышки.
жабы и ящерицы, кайманы и змеи; птицы, начиная от гокко размерами с индюка и
кончая крохотными хрупкими колибри размером со шмеля; полсотниобезьян,
муравьеды, броненосцы и паки, еноты-крабоеды, пекари, тигровые кошки и
оцелоты, ленивцы и увари. Рассадить по клеткам и погрузить на пароход такое
ужасающее множество различных животных - дело нещуточное, причем, как
всегда, одна из самых трудных проблем - это обеспечить их питанием.
понадобится, затем надо закупить его и погрузить на пароход, позаботившись о
том, чтобы скоропортящиеся продукты были сложены в холодильник.
Продовольствие - это дюжины яиц, банки молока в порошке, мешки овощей,
кукурузной и пшеничной муки, корзины свежей рыбы, переложенной льдом, и
масса сырого мяса. Затем идут фрукты, которые уже сами по себе проблема.
Такие фрукты, как апельсины, можно покупать крупными партиями, они могут
долго храниться без особых забот. Другое дело слабые фрукты. Так, например,
нельзя брать с собой в морской переезд полсотни гроздей спелых бананов:
большая часть плодов испортится на полпути, задолго до того, как вы
прибудете на место. Поэтому бананы надо покупать частью спелыми, частью
только созревающими, а частью зелеными и твердыми. Таким образом, когда
кончается одна часть, другая как раз поспевает. Далее, у вас есть такие
животные, например колибри, которые питаются только разбавленным медом, и
все это надо купить и доставить на борт. И последнее, но отнюдь не самое
маловажное - надо запастись соответствующим количеством чистых сухих опилок,
чтобы посыпать в клетках после ежедневной уборки.
должна быть клетка - ни чересчур большая, ни чересчур тесная, - клетка, в
которой ему будет не жарко в тропиках и не холодно в более высоких широтах.
Особенно много хлопот в этом отношении доставили муравьеды: нам не сразу
удалось раздобыть для них достаточно большие ящики. Но в конце концов сорок
сороков ящиков были собраны, сколочены, свинчены и приведены в окончательную
готовность к погрузке.
тревожная часть любой его экспедиции, и мое возвращение из Гвианы не
являлось в этом смысле исключением. На пароходе мне предложили на выбор
несколько помещений под мой зверинец, и я опрометчиво выбрал один из трюмов,
но вскоре понял, что совершил грубейшую ошибку. В тропиках трюм был
раскален, как железная печка (даже при открытом люке), и ни малейший ветерок
не разгонял удушливой жары. Но вот мы внезапно встретились с холодной
погодой (это случилось неподалеку от Азорских островов), температура за одну
ночь упала на десять градусов, и из турецкой бани трюм разом превратился в
холодильник. Пришлось закрыть люк, птицам и животным пришлось привыкать к
электрическому свету, и это им вовсе не понравилось. Затем последовал
жестокий удар: из-за неисправности холодильника у меня моментально сгнило
гроздей сорок бананов, и мой запас фруктов сократился до исчезающе малых
размеров. В результате всех этих невзгод погибло некоторое количество
красивых и ценных животных - обстоятельство малоутешительное, если учесть,
что похороны на море не входят в число радующих зверолова вещей. Однако я
был подготовлен к потерям: в нашем деле они неизбежны. Больше того, очень
опытные звероловы предупреждали меня, что южноамериканские животные более
нежны и их труднее доставлять к месту назначения, чем животных из всех
прочих частей света. Некоторые были с этим несогласны (в том числе один
очень достойный человек, который никогда не бывал в Южной Америке и,
естественно, не ловил там зверей), но в общем и целом звероловы-ветераны
оказались правы.
уже рассказал, у пипы вывелись детеныши, а одна из наших обезьян сбежала и
укусила судового плотника. Эти эпизоды оживили путешествие. Потом мне
пришлось долго и упорно единоборствовать с двумя макао, которые своими
большущими клювами так разбили свою клетку, что ее передняя стенка попросту
выпала. Всякий раз, как я ставил ее на место, птицы снова пробивали себе
путь на волю, так что в конце концов я махнул на них рукой и предоставил им
полную свободу. Они разгуливали по верхам клеток, разговаривали со мной
своими хриплыми, несколько смущенными голосами или вели беседы с другими
макао, не покидавшими своих клеток. Беседы эти были забавны тем, что, как
правило, ограничивались одним только словом. Дело в том, что в Джорджтауне
всех макао зовут Роберт, точно так же как большинство попугаев в Англии
имеют кличку Пол или Полли. Поэтому, покупая в Гвиане макао, можешь быть
уверенным в том, что уж свое-то собственное имя он может произнести, равно
как и оглушить тебя своим криком. Два макао, о которых идет речь, перебегали
с клетки на клетку, и время от времени один из них останавливался и
задумчиво вопрошал: "Роберт?" Другой бешено рявкал в ответ: "Роберт!", а
какой-нибудь третий, в клетке, начинал бормотать про себя: "Роберт, Роберт,
Роберт". Так они и беседовали, вот уж не думал, что в одно слово - самое
заурядное имя Роберт - можно вложить такое богатство интонаций!
бортом серые угрюмые доки Ливерпуля. Разумеется, впереди была уйма работы:
выгрузка животных и распределение их по различным зоопаркам, но я знал, что
самое трудное уже позади. Боб с ужасно цивилизованным видом ждал меня на
причале, и мы вместе наблюдали за выгрузкой клеток. Последними выгружались
две большие клетки с муравьедами, они медленно вращались в сетке, когда кран
опускал их на причал. С таким чувством, будто у меня камень с души свалился,
я вместе с Бобом спустился в каюту укладывать багаж.
глядя, как я собираю вещи, - с первого же дня, как я приехал, идут дожди,
чуешь?
бесконечных ливней".
"Уж не деньги ли это?" - подумал я и решил проверить. Когда я вывернул
карман, на пол упало три маленьких зеленых билета. Я поднял и осмотрел их,
потом молча передал Бобу. На них отчетливыми черными буквами стояло:
Володихин Дмитрий
Пехов Алексей
Андреев Николай
Березин Федор
Круз Андрей
Роллинс Джеймс