помчался как ветер.
совсем близко, окликнул его, как будто медведь мог его понять: "Слушай!
слушай! Мой говорит тебе!" Мы следовали за ним поодаль. В это время мы
спускались по гасконскому склону и вступили в большой лес, где местность
была ровная, а деревьев хотя и много, но они были разбросаны, так что видно
было далеко вперед.
поровнялся с ним, а поровнявшись, поднял с земли большой камень и запустил
им в медведя. Камень угодил зверю в голову; положим, он причинил ему не
больше вреда, чем если бы ударился об стену, но все же Пятница добился
своего - плут ведь нисколько не боялся и сделал это только для того, чтобы
медведь погнался за ним и чтобы показать нам смешное, как он выражался.
как он повернулся и пустился вслед за Пятницей в развалку, но такими
огромными шагами, что и лошади пришлось бы удирать от него в галоп. Пятница
мчался как ветер и прямо на нас, как будто ища у нас защиты, и мы решили все
разом стрелять в медведя, чтоб выручить моего слугу, хотя я искренно
рассердился на него, зачем он погнал на нас медведя, когда тот шел себе по
своим делам совсем в другую сторону и не обращая на нас внимания; в
особенности я рассердился на то, что он медведя то погнал на нас, а сам стал
удирать, и кричу ему: "Ах ты, собака! Вот так насмешил! Беги скорее
вскакивай на лошадь и дай нам застрелить зверя". Он услышал и кричит мне в
ответ:
бежал дальше, вдвое скорее медведя. Потом вдруг увидал подходящее дерево,
кивнул нам подъехать ближе, припустил еще быстрее и мигом вскарабкался на
дерево, положил ружье на землю, шагах в шести от ствола.
понюхал его, до не тронул и полез на дерево, как кошка, несмотря на свою
чудовищную величину. Я был поражен безрассудным, как мне казалось,
поведением моего слуги и при воем желании не мог найти здесь ничего
смешного, пока мы, видя, что медведь влез на дерево, не подъехали ближе.
большого сука, а медведь дошел до половины сука, до того места, где сук
становился тоньше и гибче. "Га!" - крикнул нам Пятница, "теперь вы увидите:
мой будет учить медведя танцевать". И он начал подпрыгивать и раскачивать
сук; медведь зашатался, но не трогался с места и только оглядывался как бы
ему вернуться назад по добру, по здорову; при этом зрелище мы действительно
смеялись от души. Но Пятнице было мало этого; увидев, что медведь стоит
смирно, он стал звать его, как будто медведь понимал по английски: "Что же
ты не идешь дальше? Пожалуйста, иди дальше", и перестал трясти и качать
ветку. Медведь словно понял, что ему было сказано, пошел дальше; тут Пятница
снова запрыгал, и медведь снова остановился.
чтоб он стоял смирно, что мы будем стрелять в медведя, но он горячо
запротестовал: "О пожалста! пожалста, мой сам будет стрелять сичас!" Словом,
Пятница так долго плясал на суку, и медведь так уморительно перебирал
ногами, что мы действительно нахохотались вдоволь, но все таки не могли себе
представить, чего собственно добивается отважный индеец. Сначала мы думали,
что он хочет стряхнуть медведя наземь: он для этого медведь был слишком
хитер: он не заходил настолько далеко, чтобы потерять равновесие, и крепко
цеплялся за ветку своими крепкими когтями и ногами, так что мы положительно
недоумевали, чем кончится эта потеха.
дальше, он стал говорить: "Ну, ну, твой не идет, мой идет, мой идет; твой не
хочет итти ко мне, мой хочет к тебе". С этими словами он передвинулся на
тонкий конец сука, который согнулся под его тяжестью, и осторожно по ветке
соскользнул на землю и побежал к своему ружью.
стреляешь в него!" "Не надо стрелять! - оказал Пятница, - теперь еще не надо
стрелять; теперь мой стрелять, мой убьет, когда твой будет еще смеяться". И
в самом деле, он еще насмешил нас, как вы сейчас увидите. Когда медведь
заметил, что его враг исчез, он стал пятиться назад, но осторожно, не спеша
и на каждом шагу оглядываясь, пока; не добрался до ствола; затем попрежнему
задом наперед полез вниз по дереву, цепляясь когтями и осторожно, одну за
другой, передвигая ноги. Тут то, раньше чем зверь успел стать на землю
задними ногами, Пятница подошел к нему вплотную, вставил ему в ухо дуло
своего ружья и застрелил медведя на месте.
что мы довольны, сам захохотал во все горло, говоря: "Так мы убиваем медведь
в наша страна!" "Как же вы их убиваете? - спросил я, - ведь у вас нет
ружей". - "Нет, ружей нет, зато есть много, много длинные стрелы".
проводника нашего сильно потрепали волки, и мы не знали, что предпринять;
волчий вой все еще отдавался в моих ушах; поистине, после рева, слышанного
мною однажды на африканском берегу - о чем я уже рассказывал - я в жизнь
свою не слыхал таких ужасающих звуков.
на просьбы Пятницы и, конечно, сняли бы шкуру с медведя: зверь был такой
огромный, что дело стоило того; но нам оставалось пройти еще около десяти
миль; и проводник торопив нас; поэтому мы оставили медведя и пошли дальше.
в горах; как мы узнали потом, хищные звери, гонимые голодом, спустились с
гор в лес и в долины в поисках пищи я натворили в деревнях много бед -
пугали поселян, задрали множество овец и лошадей и даже несколько человек.
что, если в этих краях есть еще волки, мы непременно встретим их там; то
была небольшая лощина, со всех сторон окруженная лесом, и за нею узкое
ущелье, которое вело лесом в деревню, где мы решили заночевать.
когда вышли из него на равнину, солнце уже село. В этом первом лесу не
случилось ничего особенного, если не считать того, что на небольшой
прогалине, длиною около ста сажен, мы видели пять больших волков, быстро
перебежавших дорогу, один вслед за другим, словно гоняясь за какой то
добычей; нас они не заметили и через несколько мгновений окрылись из виду.
просил нас быть на стороже, полагая, что вслед за этими волками появятся и
другие.
не вышли из леса, тянувшегося мили полторы, на равнину. Здесь на равнине,
действительно, приходилось ехать с оглядкой; первое, что нам бросилось в
глаза, была мертвая лошадь, зарезанная волками, и над нею с дюжину зверей за
работой - не могу сказать: за едой, потому что они уже съели все мясо и
теперь обгладывали кости.
особенного внимания. Пятнице очень хотелось выпалить в них, но я не допустил
этого, находя, что у нас и без того достаточно хлопот, а может оказаться и
еще больше. Мы не дошли и до половины равнины, как вдруг слева от нас
раздался ужаснейший волчий вой, и сейчас же вслед затем мы увидали целую
стаю волков, бегущих прямо на нас, большинство в ряд, словно регулярная
армия под командой опытного офицера. Я не знал хорошенько, как встретить их,
но подумал, что единственное средство - сомкнуться в тесный ряд: так мы и
сделали. А чтобы не было больших промежутков между выстрелами, я велел
стрелять через одного, а нестреляющим держать ружья наготове для второго
залпа, на случай, если волки не повернут назад после первого; далее, тех,
кому приходилось стрелять в первую очередь, я предупредил, чтоб они не
вздумали заряжать ружья снова, но приготовили бы пистолеты; у каждого из нас
было по ружью и по паре пистолетов, так что при этой системе мы,
разделившись надвое и стреляя по очереди, могли дать шесть залпов подряд.
Впрочем, сейчас в этом не было надобности, ибо после первого же залпа враг
остановился, как вкопанный, испугавшись столько же выстрелов, сколько огня;
четыре волка были убиты на месте; другие были ранены, но убежали, оставив за
собой на снегу кровавый след. Я уже сказал, что волки остановились, но
отступили они не сразу; тогда, вспомнив, что, по рассказам, самые свирепые
животные боятся человеческого голоса, я велел всей надпей компании гикнуть
разом, как можно громче, и убедился, что в таких рассказах есть доля правды;
услыхав наш крик, волка начали отступать и пятиться назад. Тогда я велел
дать другой залп, в тыл неприятелю; он пустился в галоп и скрылся из виду за
деревьями.
терять времени, продолжали ехать, но едва мы забили заряды и приготовились к
новому залпу, как услыхали страшный шум в том же лесу, но спереди, в том
самом направлении, куда нам нужно было ехать.
нас крайне невыгодно; но шум усиливался, и мы без труда могли различить в
нем завыванья волков; неожиданно мы увидали перед собой целых три стаи -
одну слева, одну позади и одну впереди нас, - так что мы были, казалось,
окружены волками; но так как они не нападали на нас, мы продолжали свой
путь, подгоняя лошадей, насколько это было возможно, но дорога была
неудобная, и лошади могли бежать только крупной рысью. Так мы доехали до
опушки второго леса, лежавшего на нашем пути, но были крайне удивлены,
когда, доехав до просеки, увидали у входа несметное множество волков.
оседланная и взнузданная; она неслась вихрем, а за нею мчались во всю прыть
штук семнадцать волков; лошадь далеко опередила их, но мы были уверены, что
она не выдержит долго такого безумного бега, и волки в конце концов нагонят
ее: так оно, вероятно, и вышло.
Грабб Джеф
Конюшевский Владислав
Гюго Виктор
Березин Федор
Шилова Юлия
Апраксина Татьяна