чуть поредевшие облака - туры! Они скачут над нами. Пришлось съежиться,
когда мимо проскакало несколько каменюк. Молодцы туры! Так их, так их,
незваных пришельцев, камнями их! Впрочем, пока камни летели, было не очень
смешно.
растеряться - и на той же самой круче задрожишь, встанешь на четвереньки,
потеряешь человеческий облик - и тогда один шаг до гибели. То и Дело
помогаем себе руками - подтягиваемся на очередные скальные уступы. Смещается
облачный занавес, и мы наравне с собою видим правую вершину лоюбского клюва,
дикий кинжал. Там продолжают скакать и грохотать камнями спугнутые туры.
Между нами и этим зубцом зияет дикая расселина. Хорошо, что мы вовремя
уклонились от правого жандарма.
честь нашего прибытия уходит с пика. За ближайшим уступчиком раздается
резкий свист. На нас смотрит ошеломленный тур, круторогий красавец, стоящий
на страже целого табуна. Он еще раз издает сильный и краткий свист, вроде
"тю", и при этом недовольно бьет копытом. И сразу становится слышен камнепад
- это поскакало еще одно стадо туров. Они мчатся наверх на самый пик и
исчезают за гребнем. Куда же они там прыгают? Лезем за ускакавшим от нас
красавцем. Туры и не думают уходить далеко. За первым же уступом они
остановились и с любопытством наблюдают, откуда мы появимся. Мы на вершине
и, не веря своим глазам, видим, что и над страшными безднами по ничтожным
карнизикам туры легко скачут галопом, буквально, на наш взгляд, чудом
удерживаясь от падения...
километровая бездна - чудовищный оскал Лоюба к Верхней Мзымте.
направления на основные вершины. Нам ясно, что Южный Лоюб высится на отроге
Главного хребта, а что главный водораздел бежит по легко проходимым гребням
Западного и Северного Лоюбов. Но и отсюда он идет не прямо к Цындышхе, а в
обход огромного, утаенного, совсем невидного снизу цирка, скорее даже
короткого трога с группой матовых озерец. И лишь от Цындышхи гребень
поворачивает к пику Кардывач.
чем та, которую подметили инженер Сергеев и Евгения Морозова! Уже одного
этого было достаточно, чтобы оправдать нашу работу. По нашему сигналу сюда
придет партия топографов, вооруженная точными приборами, пользующаяся
данными аэрофотосъемки. Конечно, нам сейчас не по силам точное исправление
этой карты. Но можем ли мы вообще пройти мимо и не зафиксировать ничего?
Ведь нам, хотя бы в приблизительной форме, нужно показать не только истинный
рельеф этого места, но и попытаться расшифровать его происхождение.
создать, хотя бы грубую, схему, наметить каркас главных направлений в
путанице кряжей Кардывачского горного узла.
еще не знаем расстояний до них. Но уже и сейчас ясно, что эту часть Главного
Кавказского хребта следует переместить на карте на несколько километров к
северу и востоку.
Кардывач. На его берегу стоит Володя с зоологами. Катимся прямо к озеру по
пологому снежнику, разбрызгивая снег веерами.
чертеж уже неплохо ложатся и Южный Лоюб, и Верхний Кардывач, и вся Верхняя
Мзымта.
оно.
загадочный след, который мы видели с Леной и Всеволодом на снегах Верхней
Мзымты. Я не учел, что весь район Кардывача был подведомствен его кордону.
Слова о том, что туристы видят в заповеднике следы безнаказанных
браконьеров, звучали как прямой укор допускающему это хранителю. Он отвечал
нам явно нехотя, смущенно и уклончиво. Маленький пожилой человечек своим
видом совсем не убеждал, что он может быть действенным защитником заповедных
рубежей от нарушителей.
(теперь мы понимаем, что и сам мысок возник как дельтовый вынос ручья),
показывает уходящую вправо вверх в кусты потайную тропу. Я дважды не
разглядел ее в прошлом, не заметил и сегодня. Нет, еще не всемогущие мы
следопыты.
гонять ходил.
превратилась в торную лесную тропу. Мы хорошо читали на ней и давние и
свежие следы - тут были конский и козий помет, в одном месте валялась
папиросная коробка, не успевшая размокнуть. Кто-то здесь ходит и ходит
частенько.
веселым журчанием. Лес сменился криволесьем и субальпийскими луговинами. За
одним из кустов стадо коз и молодой паренек. Коша у него нет, спит под
буркой; из которой легко, всего на двух палках, делается подобие палатки.
здесь пасти коз?
магистральный теряется, большая часть троп уходит правее, к главным вершинам
Кутехеку. Поднимаемся на низшую седловину на гребне Мзымтинско-Бзыбского
водораздела и убеждаемся, что через нее в Аватхару нет никакой тропы. Теперь
идем левее, к пику Кардывач. Самые турьи места, а нет ни зверей, ни их
следов. Видимо, с незаповедной абхазской стороны пастухи пошаливают, и зверь
выбит или распуган.
еще одна лестница цирков с водопадами на уступах между ними. Впереди ступень
глубоко вдавшегося в гору цирка и... снова уже знакомое нам предчувствие.
Опять все - и очертания склонов, слишком круто и низко скрывающихся в
кармане цирка, и бараньи лбы, и какой-то туманец над впадиной - все говорит:
сейчас мы увидим еще одно озеро...
найдем его и нанесем.
кобальтово-синих ока! Сбегаем к ним ближе и видим, что это не два, а одно
озеро с двумя расширениями и узким соединяющим их проливом. Цифра "8",
написанная линией отвесно скального берега и налитая чернильно-синей водой
среди гранитных лбищ...
еще таких сокровищ прячут наши горы? Сколько подобных "малых открытий"
приготовлено нам природой?
рождать поэтических образов и догадок. На Карпатах подобные озера называют
Морскими Очами. Существуют даже легенды о подземной связи озер с морем:
морская синева будто бы простерла сюда через неведомые туннели свои зоркие,
смотрящие в небо глаза...
драгоценный камешек, долго спускающийся на дно. Глубина здесь, наверное,
десяток метров, но в прозрачно-синей воде видна каждая трещинка скального
ложа.
собирающегося прыгнуть в ледяные синие воды. Но осуществить то, что
изобразил, не решается - нам и одетым не жарко.
значащееся! Под гипнозом первых впечатлений предлагаю название: Синеокое.
Наташа согласна, зоологи тоже. И даже прозаичный Володя, не раз охлаждавший
наши восторги, на этот раз заявляет:
гражданства. Сотни туристов поднимались и будут подниматься к нему. В сотнях
экземплярах перечерчиваются кроки и приметы подхода к озеру. Название
привилось, стало его неотъемлемой принадлежностью. Получила имя и речка,