Чтение 58–й страницы книги ~Жестокий шторм~

шортах, идет туда, где он стоит. И видно, что ему очень хотелось бы
оказаться в другом месте. Майк смотрит на него холодным взглядом.

- Если у тебя есть, что сказать, скажи. Паром уходит в 11.10, и я не
собираюсь на него опаздывать.

- Куда ты едешь? - спрашивает Хэтч. Молчание.

- Не надо, Майк. Не уезжай. Молчание.

- Тебе легче будет, если я скажу, что с февраля ни одной ночи толком не
спал? Нет ответа.

- Тебе легче будет, если я скажу, что.., что мы, наверное, поступили не
правильно?

- Хэтч, мне пора ехать.

- Робби велел тебе сказать, что пост констебля за тобой, стоит тебе
только захотеть. Ты только скажи.

- Скажи ему, куда он может засунуть этот пост. Мне здесь делать нечего. Я
пытался, сколько мог, и больше не могу.

Он идет к дверце водителя, но не успевает ее распахнуть, как Хэтч
касается его руки. Майк оборачивается с горящими глазами, как будто
собирается двинуть ему в глаз, но Хэтч стоит, не шевельнувшись. Может быть,
он считает, что этого заслужил.

- Ты нужен Молли. Ты видел, что с ней творится? Ты хотя бы смотрел?

- Посмотри ты за меня. О'кей? Хэтч опускает глаза.

- С Мелиндой тоже плохо. Она столько принимает транквилизаторов.., боюсь,
как бы она к ним не привыкла.

- Плохо, - отвечает Майк. - Но.., по крайней мере у вас есть дочь. Может,
вы не так хорошо спите, но можете зайти в ее комнату и посмотреть, как спит
она. Верно?

- Ты все такой же уверенный в своей правоте. Смотришь на все только со
своей точки зрения.

Майк садится за руль и смотрит на Хэтча ничего не выражающим взглядом.

- Я никакой. Я пустой. Выскобленный, как ноябрьская тыква.

- Если бы ты хоть попытался понять...

- Я понимаю, что паром уходит в 11.10, и если я сейчас не поеду, то
опоздаю. Счастливо оставаться, Хэтч. Надеюсь, ты снова обретешь сон.

Он хлопает дверцей, заводит мотор и выезжает на Мэйн-стрит. Хэтч
беспомощно смотрит ему вслед.

Утро на газоне у мэрии.

Камера смотрит вниз по Мэйн-стрит и ловит в кадр машину Майка, идущую к
причалам, где стоит паром на материк, рокоча мотором. Мы смотрим ему вслед и
отворачиваемся влево к мемориальному колоколу. Под мемориальной доской в
память погибших на войне теперь еще одна. На ней надпись:

ЖЕРТВЫ БУРИ СТОЛЕТИЯ 1989 ГОДА.

Ниже идут имена:

МАРТА КЛАРЕНДОН,

ПИТЕР ГОДСО,

УИЛЬЯМ СОАМС,

ЛЛОЙД УИШМЕН,

КОРАСТЕНХОУП,

ДЖЕЙН КИНГСБЕРИ,

УИЛЬЯМ ТИММОНС,

ДЖОРДЖ КИРБИ...

И в самом низу:

РАЛЬФ АНДЕРСОН.

Молли в кабинете адвоката замолчала и только смотрит в окно. В глазах ее
снова выступают слезы и катятся по щекам, но плачет она молча.

- Молли? - окликает ее адвокат.

- Он заблудился в белой мгле. Может быть, он был с Биллом Тиммонсом -
который с насосной станции. Мне хочется так думать: тогда с ним кто-то был
до конца. Наверное, они совсем потеряли направление и зашли в воду. Их двоих
никогда не нашли.

- В этой истории, - говорит адвокат, - есть многое, чего ты мне не
сказала, правда? Молли молчит.

- Пока ты не расскажешь кому-нибудь, это будет болеть, как нарыв.

- Это будет болеть, что бы я ни делала, - отвечает Молли. - Есть раны,
которые не заживают. Я не понимала этого раньше.., но понимаю теперь.

- Почему твой муж так тебя ненавидит, Молли? - спрашивает Лиза. - Что
случилось с Ральфи на самом деле?

Камера наплывает на Молли. Молли все так же смотрит в окно. На улице
солнечно, трава зелена, цветут цветы.., но идет снег. Он валит густо,
укрывая траву и дорожки, нависая на листьях и ветках.

Камера наплывает на Молли, наплывает до самого крупного плана, а Молли
смотрит на падающий снег.

- Он ушел и заблудился. Так бывает, ты знаешь. Люди теряются. Так
случилось и с Ральфи. Он потерялся в белой мгле. Потерялся в буре.

Кадр расплывается и фокусируется снова. На пароме.

Паром пыхтит через пролив. На кормовой палубе стоят автомобили, и среди
них машина Майка. Сам Майк стоит один у релинга, подняв лицо, и океанский
бриз сдувает его волосы на затылок. Он почти умиротворен.

Голос Майка за кадром.

- Это было девять лет назад. Я заправил машину и уехал паромом 11.10. И
никогда не возвращался.

И снова офис адвоката.

Разговор Молли с юристом окончен. Часы на стене показывают 11.55. Молли
стоит у стола адвоката, выписывая чек. Адвокат смотрит на нее с тревогой,
зная, что она еще раз потерпела поражение, а остров победил. Тайна - какова
бы она ни была - осталась тайной.

И никто из них двоих не видит проплывающий на пароме автомобиль Майка.

- Я не думал, куда я еду, - говорит голос Майка. - Сперва я просто ехал
куда глаза глядят.

Майк едет в машине, сквозь ветровое стекло виден закат. Майк надел темные
очки, и в каждом из стекол отражается заходящее солнце.

- И единственное, о чем я думал - каждый вечер надевать солнечные очки, -
говорит голос Майка. - И с каждой милей на спидометре становился на милю
дальше Литтл-Толл-Айленд.

Среднеамериканская пустыня в полдень. Тянется двухполосная дорога по краю
кадра. Появляется быстро идущий белый автомобиль, и камера следует за ним.

- Развод прошел без претензий, - слышится голос Майка. - Молли получила
банковские счета, страховки, магазин, дом и клочок земли, который был у нас
в Вэнсборо. Мне достались "тойота" и душевный мир... То, что от него
осталось.

Мост Золотых Ворот. Сумерки.

- Я доехал досюда, - продолжает голос. - Снова к воде. Ирония судьбы, что
ли? Но на Тихом океане по-другому. Нет в нем того жесткого блеска, когда дни
начинают клониться к зиме. - Пауза. - И тех воспоминаний тоже нет.

Небоскреб на Монтгомери-стрит в Сан-Франциско.

Выходит Майк - постаревший Майк, с сединой на висках и морщинами - но
этот человек выглядит так, будто заключил мир с миром. Или сам нашел себе
мир. Он одет в костюм (не официальный, без галстука), в руке у него кейс.
Майк и его спутник идут к стоящему у тротуара седану. Садятся в машину, и
она выезжает в поток, обогнув вагон фуникулера. Голос Майка рассказывает:

- Я снова пошел учиться. Получил диплом по правоохранительным дисциплинам
и диплом по бухгалтерскому учету. Подумал было еще получить диплом юриста..,
но передумал. Начал с лавочки на острове у побережья штата Мэн и кончил
маршалом федерального суда. Ничего себе?

Мы видим лицо Майка через окно машины. За рулем его напарник, Майк сидит
рядом, и глаза его не здесь. Он едет по долгой дороге памяти. Мы слышим его
голос:

- Иногда остров кажется мне очень далеким, и Андре Линож - всего лишь
давним дурным сном. Иногда.., когда я ночью просыпаюсь и стараюсь удержаться
от крика.., он совсем рядом. И, как я говорил в начале, я держу связь.

Похоронная процессия идет по кладбищу к свежевырытой могиле, неся на
плечах гроб (мы это видим со среднего расстояния). Мимо шуршат цветным
водопадом осенние листья.

- Мелинда Хэтчер умерла в октябре девяностого, - говорит голос Майка. - В
местной газете сказали, что от сердечного приступа, - Урсула Годсо прислала
мне вырезку. Я не знаю, было ли за этим еще что-нибудь. Тридцать пять -