полудня, заработались допоздна. Потом ушла Эйрис - она быстро утомлялась.
Гракс последовал за ней, чтобы сделать для нее дверной замок в одной из
комнат. Проститутка СуСу, как всегда, ушла вместе с Эйрис. Остальные
четверо продолжали работать. Их потрясла глубина открывшихся знаний, часть
которых приходилось постигать с нуля самому Граксу. Биология человека была
ему неизвестна.
бы жрецы-легионеры знали то, что сейчас показывал им Гракс, - сколько
жизней они могли бы спасти! Скольких страданий можно было бы избежать!
Красно-синие, ослепленные самодовольным невежеством, снова и снова
повторяли одни и те же ошибки, стоившие жизни не одному пациенту.
все же закончил Гракс.
гед. В облике инопланетянина не было и намека на усталость.
постели, как тут же его сморил сон. Но вскоре сон был прерван стуком в
дверь.
темен и пуст. Только четыре входные арки светились тусклым "ночным"
светом. По привычке Дахар, занявший оборонительную позицию, пристально
вглядывался в темноту. Он посторонился, и Эйрис вплыла в его комнату.
Дахар запер дверь.
сон, то ли явь, как и тогда, когда он пришел к ней, опустошенный,
отчаявшийся, неуверенный в себе, не понимавший, почему он это делает. В
нем проснулось почти забытое смущение той ночи, возродилась неуверенность.
Все, что томило и тревожило его последние десятициклы, старательно
подавляемое, загнанное вглубь, заворочалось, грозя новым душевным
разладом.
тревогу и промолчал. Защитная реакция сработала, и, словно раздвоившись,
Дахар как бы со стороны наблюдал за собой и за своей подругой. - Ты ни
разу не взглянул на меня во время занятий, - наконец продолжила она. Ее
тон поразил Дахара: без интонации, как у гедов, без намека на страх или
заискивание. - А если бы взглянул - кого бы ты увидел?
промолчал.
сдерживаемое усилием воли. Для делизийки, привыкшей открыто выражать свои
чувства, это казалось странным. - Я думаю, - осторожно продолжала Эйрис, -
что, если бы ты на меня взглянул, то увидел бы проститутку.
смелая, желанная! Но, глядя на нее, жрец сразу вспоминал о Келоваре,
вспоминал о мужчинах, которые были у нее до неведомого солдата - отца ее
дочери. Этому не требовалось подбирать названия - оно давно существовало:
проститутка. Он нисколько не сомневался в этом определении, но ответил как
можно убедительнее:
ты не знаешь?
сестер-легионеров, матерей-легионеров, горожанок и проституток...
способен научиться думать по-новому, потому что мы не можем выдвигать
новые... гипотезы. - Она произнесла гедийское слово, которому в языке Кома
не нашлось эквивалента, запнувшись, но только на мгновение. - А может
быть, тебе и не надо менять свой взгляд на женщин? Ведь он вполне тебя
устраивает. Доказательство тому - СуСу. И не был ли ты одним из тех
доблестных братьев-легионеров, которые довели ее до теперешнего состояния?
ребенка...
с толку. Она нарочно выбрала эту тему - это очевидно, только что ей нужно?
Похоже, Эйрис хорошо подготовилась, а может, уже не раз с кем-нибудь
спорила... Проститутка... Он гадал, что же она скажет дальше. С Белазир
было проще, Дахар-наблюдатель отметил, что в эту минуту Эйрис казалась ему
более чужой, чем геды.
Испытывал влечение к сестре-легионеру или к горожанке?
дворе или в вельде. Женщине, если она не проститутка, не пристало
интересоваться такими вещами.
учителя ваших легионеров, правда?
Тея, только распалил гнев джелийца. И это говорит она...
Глупцы, вы сами себя обделили!
неподдельного сожаления. Она повернула кресло к выходу, но Дахар схватился
за дверную ручку.
отражение гнева жреца. Она приготовилась к бою.
своих проституток, да? Когда ты был у них в последний раз? Неймется?
осознал, что рассуждать о сексуальном поведении человека для Эйрис - то же
самое, что изучать его анатомию. И если он сумел забыть все, что раньше
знал о медицине, то сумеет забыть и все, что знал о сексе. Она хотела
говорить обо всем откровенно, хотела, чтобы ее друг принял свободу секса,
как принял предложенную гедами свободу духа.
представлении гибче, способнее, дальновиднее, чем на самом деле.
едва различая друг друга в темноте. Наконец она снова заговорила, и голос
ее стал теплее и нежнее.
больше не делизийка. А ты больше не джелиец. И после той, первой ночи... Я
хочу уйти. Дай мне выйти.
оранжевый круг. Эйрис сидела, зажав в кулаке искалеченный большой палец.
Вспыхнувший свет застиг ее врасплох. Она подняла голову. Слезы застилали
ее глаза.
повернулась и обняла его за шею. Он ощутил упругость ее груди, прижавшейся
к его груди, а ее рука оказалась на его уже упругом члене.
солдатами-делизийцами... Дахар отогнал мучительный образ прочь. Здесь не
Делизия - Эр-Фроу. Измученный и опустошенный, бывший легионер все же нашел
тогда верные слова. Но в ту, первую ночь, и сейчас навязчивая картина
продолжала стоять перед его мысленным взором.
тебя проституткой, а если нет, то рисковой бабенкой.
жаргона, но неожиданное желание захлестнуло его. Желание, и нежность, и
жгучая страсть. И все вместе не шло ни в какое сравнение с физическим
влечением. Дахар потерял способность анализировать, он только вспомнил,
что так же, как сейчас, в порыве желания, Эйрис отважно и в то же время
нежно работала с приборами. В нетерпеливом стремлении познать сладость
науки она словно ласкала все эти провода и батареи...
грубо сказал он. - Тебе будет больно. Тебе было больно в прошлый раз?
поднял ее с кресла и перенес на подушки, в беспорядке разбросанные по
полу.
Роллинс Джеймс
Грабб Джеф
Корнев Павел
Каргалов Вадим
Шилова Юлия
Посняков Андрей