Чтение 58–й страницы книги ~Дело Локвудов~

унаследованном от предшествующих поколений богатстве. Первым членом семьи
Аделаиды с признаками аристократизма был ее сын Джордж, но для этого
потребовался ее брак с одним из Локвудов. Если бы Джордж взял себе в жены
немку, то его дети могли бы оказаться Хоффнерами, и тогда Дело Локвудов
растворилось бы в первом же поколении. Авраам Локвуд решил, что в
следующий раз он с самого начала проявит больше бдительности в отношении
девушки, которой заинтересуется Джордж. Тем временем он постарается
укрепить в глазах сына свою репутацию, для чего наладит с ним товарищеские
отношения, проявит разумную щедрость и с уважением будет относиться к его
суждениям. Затем он будет тщательно следить, кому из молодых женщин Джордж
оказывает предпочтение. Отец знал, что сын его похотлив, влюбчив и к тому
же сам пользуется успехом у девиц. За ним надо смотреть. Счастье еще, что,
учась в университете, он не пристрастился к спиртному.

Авраам Локвуд старался вести себя так, чтобы эта дружба не слишком
докучала сыну. В конторе он не давал ему ни минуты свободного времени, и с
восьми тридцати до полудня они обычно не разговаривали, зато обеденный час
был для них обоих отдушиной.

- Хочешь пойти на скачки на будущей неделе?

- На будущей неделе? Извини, папа, но на будущей неделе я еду на
свадьбу, - сказал Джордж.

- Что же это за свадьба? Кто женится?

- Один парень из моего клуба, Лэсситер. А вот фамилии невесты не помню.
Они оба живут недалеко от Хейзлтона.

- Сын Франклина Лэсситера?

- Да. Углепромышленника.

- О, я их знаю. Лэсситеры. Уинны. Ну что ж, тебе у них должно
понравиться. Эти угольщики-миллионеры умеют тратить деньги.

- Да. Я сяду в поезд, который остановится на нашей станции только из-за
меня. Специальный. Отправится из Филадельфии и заберет всех, кто живет
вдоль этой дороги. Спальные вагоны, ресторан, салон-вагон. В дни свадьбы
этот поезд будет служить нам отелем.

- В мои годы такой роскоши не было. Жаль, что ты пропустишь скачки, но
там, куда ты едешь, будет веселее.

- Вот видишь, как много ты потерял оттого, что не учился в Принстоне.

- Тебе это может показаться странным, но мы сочувствовали тем, кто
учился тогда в Принстоне. Учти, что мы жили в городе.

- Верно. Держу пари, что ты был изрядным повесой.

- Об этом лучше не распространяться, мой мальчик. Молчание - золото. Я
хочу, чтобы ты еще питал кое-какие иллюзии насчет своего отца.

- Ладно. Если и ты будешь их питать насчет меня.

- Насчет тебя - нет. Абсолютно никаких. Желаю тебе весело провести
время.

В последнюю минуту Томас Уинн вздумал послать общее приглашение всем
молодым джентльменам, приехавшим в город на свадьбу Лэсситера и Пауэлл.
Гостей привезли в поместье Уиннов в дилижансах, запряженных мулами. Парк
был освещен японскими фонариками, а для танцев построили специальный
павильон. Павильон этот, напоминавший китайскую пагоду, был сооружен на
косогоре, чуть пониже особняка Уиннов. Оттуда открывался вид на озеро Уинн
(собственность компании) и долину Лойер (раньше ее называли Луарой). Это
было замечательное место, у гостей оно всегда вызывало восторг. "Знаете,
почему здесь так красиво? - спрашивал Том Уинн и сам же отвечал: - Со всех
сторон - с востока, запада, юга - нас окружают угольные копи. Каким бы
видом транспорта вы сюда ни добирались - поездом или в дилижансе, - вам
никак не миновать угольных разработок. И вдруг вы попадаете в этот уголок,
где не видно ни забоев, ни терриконов. Это поражает своей неожиданностью,
и я хочу, чтобы здесь ничто не менялось. Когда-нибудь, после моей смерти,
в том месте, где стоит вон та деревушка, тоже выроют шахту и начнут валить
лес. Но пока распоряжаюсь я, все останется по-прежнему.

Были сумерки. Танцы еще не начались. Джордж Локвуд, выслушав эти слова
старика, заметил:

- Однако дороговато вам этот пейзаж обходится.

Томас Уинн обернулся к нему.

- Да, если оценивать его в долларах и центах, молодой человек. Вы
мистер Филлипс?

- Нет, сэр. Вот мистер Филлипс. Моя фамилия Локвуд. Это вот Филлипс,
это Мак-Кормик, это...

- Знаю, знаю, - перебил его старик. - Остальных-то я знаю. Только вот
Филлипса не знал до вас, Локвуд. Вы занимаетесь бизнесом или еще учитесь?

- Бизнесом. Вместе с отцом.

- Ваш отец - Авраам Локвуд? Из Шведской Гавани?

- Да, сэр.

- Знакомая фамилия, - сказал Том Уинн. - Ну, господа, развлекайтесь. -
Оставив эту группу, он присоединился к другой и стал занимать гостей
разговорами, пока сервировали ужин.

Джорджу Локвуду пришлось долго дожидаться своей очереди пригласить на
танец виновницу торжества, затеянного Томом Уинном. К этому времени
Агнесса начала уставать от разговора о пустяках, вернее, ей надоело
повторять одно и то же стольким незнакомым молодым людям.

- Вы были на свадьбе? - устало спросила она. - Мэри чудесно выглядела в
подвенечном платье.

- На мой взгляд, нет, - возразил Джордж, - но важно то, что она
нравится Пейджу.

- Не очень-то хорошо говорить такие слова о невесте своего друга. О
жене.

- Почему же? Если бы вы Пейджа назвали красивым, то и здесь я бы с вами
не согласился. Он хороший парень, но сознайтесь, что вам он не кажется
Адонисом.

- Я ценю в своих друзьях другие достоинства, - сказала Агнесса.

- Правильно делаете. К счастью, в вас-то им не приходится ценить другие
достоинства.

- Это комплимент или вы хотите сказать, что во мне их вообще нет?

- Комплимент. На данной стадии игры я не стал бы делать нелестных
намеков.

- На данной стадии игры? Почему вы думаете, что будут еще какие-то
стадии "игры", как вы выразились?

- Беру свои слова назад, мисс Уинн. Вряд ли я увижусь с вами еще хоть
раз после этого вечера. Между прочим, ваш дедушка тоже меня не любит.

- Мой дедушка? Откуда вы знаете моего дедушку? И которого? Они оба
умерли.

- А я думал, что это ваш дедушка. Тот, что устроил в вашу честь этот
бал.

- Это мой дядя. Двоюродный брат отца. За что он вас не любит? Что вы
ему такое сказали?

- По правде говоря, не любит-то он моего отца. Как только я назвал свою
фамилию, мистер Уинн оборвал разговор. Впрочем, тут могла быть и моя вина.
Я не очень-то умею угождать.

- Наверное. Хотя я не считаю угодливость очень похвальным качеством.

- Я могу нажить себе врага, не сказав даже слова.

- Однако вы не оставляете это на волю случая, правда? Какое-то словечко
все же вставите, не так ли? Мне кажется, вы нарочно вызываете у людей
неприязнь к себе. То, что вы сказали о Мэри, не надо было говорить. И то,
что сказали о Пейдже, - тоже.

- Отчего вы думаете, что я хочу вызывать у людей неприязнь? Например, у
вас. Вы - царица этого бала, а не только почетная гостья. Я сделал вам
искренний комплимент, который вы против меня же и обернули. Напрасно.

- Я не люблю касаться личностей с людьми, которых еще мало знаю.

- Покорно прошу извинить меня, мисс Уинн. Надеюсь, вы забудете этот
разговор.

Вальс кончился. Агнесса оперлась о руку Джорджа, и он подвел ее к
группе молодежи. Весь остаток вечера Джордж замечал, что она то и дело
поглядывала в его сторону. На лице ее не было ни улыбки, ни враждебности,
но она явно не осталась к нему равнодушна.

На следующий день на озере Уинн состоялся пикник, завершавший свадебные
и бальные торжества. Все гости были люди молодые, из старших
присутствовали - в качестве номинальных хозяев - только Терон и Бесси
Уинн. Вода была очень холодная, поэтому никто не купался, но большинство
приглашенных поочередно каталось на лодках. Вышло так, что Джордж Локвуд
остался с Тероном и Бесси за столом один.

- С какой радостью, наверно, вы вернетесь теперь домой и завалитесь
спать, - сказал Терон. - Далеко ли вам ехать, мистер Локвуд?

- Мне сходить на второй остановке, в Шведской Гавани. Первая остановка
- Гиббсвилл, а потом - Шведская Гавань.

- А, Шведская Гавань. Я там никогда не был. Проезжал много раз, но на
станции ни разу не сходил. Не там ли служит мой друг Джейкоб Боллинджер,
священник? Это мой друг... Мы уже много лет с ним не встречались, по очень
дружили в колледже...

- Пастор лютеранской церкви. Да, он служит там.

- Я любил его выговор. Когда он приехал в колледж, его трудно было
понимать - такой сильный был у него немецкий акцент.

- Сейчас - тоже.

- В последний раз мы встречались с Джейком Боллинджером, когда ему
только что предложили принять лютеранскую церковь в Шведской Гавани. Я
спросил, много ли грешников он ожидает там найти. Он ответил, что нет, но
есть одна семья, глава которой совершил два убийства и не понес за них
никакого наказания. Я не знал, что у пенсильванских немцев такие случаи
бывают. Они больше характерны для угольных районов.

Джордж Локвуд встал.

- В следующий раз, когда вы встретитесь с преподобным Боллинджером,
пусть он назовет вам фамилию этой семьи.

- Значит, это правда? А я думал, что он просто хотел пошутить. У него