Чтение 58–й страницы книги ~Зона зла~

От бронежилетов Крюков сразу предложил отказаться. По опыту он знал,
что легкие поддевки второго класса не защищают от винтовочных и автоматных
пуль. Более того, они потенциально опасны. Пробив лифчик спереди, пуля не
может выйти сзади и начинает "гулять" по телу. Это опасней сквозного
ранения.

Тяжелые кольчужки шестого класса защищают от пуль. Но весит такая
одежка около одиннадцати килограммов. Таскать ее на себе, тем более по
горам, под силу разве что Голиафу.

Когда обсуждался вопрос о средствах защиты, Мишин, не любивший
"глобусов" на голове, решил под шумок отказаться и от них.

Крюков выслушал его возражения и тут же их отсек:

- В горах "глобус" необходим. Камушек со скалы, и без шлема в голове
будет дырка...

Мишин успокоился.

С пристрастием выбирали оружие. Демин и Лукин предлагали "микро-узи".
Репутацию этому автомату создали кинобоевики и криминальные романы. Мишин
стоял за американский "ингрем", с которым ему пришлось сталкиваться. Но
Крюков сумел доказать, что лучше всего иметь "Хеклер и Кох" МР5К. Он на
восемьсот граммов легче "ингрема" и менее прожорлив, нежели пресловутый
"узи". Ко всему "Хеклер и Кох" четко отсекает очереди по три патрона
каждая. В условиях, когда боеприпасы приходится таскать с собой, это
фактор немаловажный.

Поскольку всем уже довелось испытать этот автомат на стрельбище,
Крюкову особо не возражали.

Отбирая ножи, Крюков остановил выбор на модели "Кагуар" фирмы "Пума".
Продуманная конфигурация; прекрасная балансировка лезвия; черенки, не
отягощавшие руку, делали оружие удобным в обращении и грозным в схватке.
Остроту лезвий Крюков проверил оригинальным способом. Он брал буханку
свежего белого хлеба и на весу отрезал от нее ровные куски. Те ножи,
которые не резали, а "жевали"

хлеб, он решительно отвергал...

Группа тронулась в путь, когда небо на востоке едва посветлело.

Если, попросить любого из нас назвать известные ему горы, то ответы
чаще всего совпадут: Альпы, Кавказ, Гиндукуш, Тянь-Шань...

И редко кто вспомнит Карпаты или Балканы.

Тем более еще меньше людей сумеет назвать хребты Явор, Яхорину,
Белашицу, вершины Великий Вран, Цинцер, Ветрену Брду. И, только оказавшись
в горах Боснии, Лукин понял, насколько шаблонны наши представления о горах
Европы.

Хребты, настоящие, крутобокие, возносившие вершины к самому небу,
встали перед отрядом неприступными стенами. Их склоны покрывали густые
широколиственные леса.

Пути здесь пролегали по глубоким ущельям, в которых звенели ручьи и
речки. Некоторые тропы, казавшиеся удобными, выводили на края круч и
обрывались пропастями. Кто и зачем натоптал дорожки в никуда, вряд ли
можно объяснить с точки зрения логики.

Метрах в трехстах от места, где группа оставила машину, на каменистой,
избитой рытвинами дороге стоял километровый столб. На нем, привязанная
проволокой, косо висела фанерка. На ней чья-то неуверенная рука красной
краской вывела кривые буквы:

"ДОБРО ДОШАО ДО ПЕКАО"

В нескольких местах фанерка была прострелена пулями. Красная краска от
букв коегде оплыла потеками крови.

- Что написано? - спросил Демин.

- Приглашение. - Крюков мрачно ухмыльнулся. - "Добро пожаловать в
пекло".

- Выходит, пришли. - Лукин поправил "глобус" на голове. - Дальше и
ехать некуда.

- Пойдем пешком, - отрешенно произнес Мишин. - Я с детства не боюсь
пекла. Помню стихотворение: "Если ты настоящий солдат, если ты со смертью
на "ты", улыбаясь пройди через ад, сапогом растопчи цветы..."

- Не надо цветы топтать! - Верочка не скрыла неудовольствия. - Ну
мужики!

- Коли не надо, не будем. - Крюков вообще был покладист в общении со
своими. - Главное - через пекло пройти. Двинули!

Он свернул с дороги на тропинку, которая серпантином ввинчивалась в
гору.

Они поднялись по склону к небольшой седловине, продавившей хребтины
первого ряда взгорков. Внизу, у ручья, они заметили человека, который
сидел на камне и мыл ноги.

В бинокль удалось разглядеть, что в кустах замаскирован балаган,
сложенный из веток и покрытый полиэтиленовой пленкой. Это был сторожевой
пост мусульман.

Не сверни отряд в горы, они бы на него наткнулись.

Взяв направление на юго-запад, Крюков ускоренным шагом повел группу к
Голетану, лежавшему за тремя рядами горных цепей.

Чем выше они взбирались, тем более глухо выглядели окрестные горы.

Поднялось солнце. В лесу сгущалась сырая духота. Идти стало тяжелее.
Тем более что люди еще не обрели чувства горного ритма - размеренного, не
сбивающего дыхания темпа движения...

Они двигались на подъем всего полтора часа, когда Крюков заметил
побагровевшее лицо Демина. Спросил, понижая голос:

- Ты когда сливал воду?

- В смысле? - Демин не понял вопроса.

- Когда мочился?

- Это что, так важно?

- Посмотрел бы на себя. От щек можно прикуривать. Вот-вот хватит
тепловой удар. Что тогда станем делать?

- Не хватит, зря беспокоишься.

- Мишин, - Крюков подал знак шедшему впереди человеку, - привал. Десять
минут отдыхаем. Надо всем напиться от пуза.

Демин еще не понимал, что так тревожило командира - не в пустыне же.

- Можем идти. Я недавно горло прополоскал. Надо втягиваться.

- Пока втянешься, успеешь вытянуться.

Учти, потеря воды вырубает человека мгновенно. Первый признак
обезвоживания организма - отсутствие позывов остановиться у кустика.

- Разве не наоборот?

Демин был удивлен. Прирожденный горожанин, он никогда не испытывал
настоящей, изнуряющей жажды.

После недолгого привала, вдоволь напившись и отдышавшись, они двинулись
дальше.

Буковый лес на склонах гор выглядел мрачно, недружелюбно. Под его
сводами не росла трава, и на серой почве виднелись белые нити какой-то
плесени. Запах прели и жаркая сырость поднимались от земли. Здесь, должно
быть, недавно пролился дождь, и лес еще не успел просохнуть.

Плохой обзор заставил группу рассредоточиться. Теперь двигались широкой
цепью, готовые к любым неожиданностям. Переговариваться Крюков запретил
категорически. Рации у всех работали только на прием. В случае обнаружения
опасности разрешалось щелкнуть тумблером. Щелчок отдавался в наушниках
всех членов группы. Соблюдалось правило: опасность впереди - один щелчок,
сзади - два.

Если не считать трех кратковременных привалов, то группа провела в пути
пять часов. Однако далеко за это время уйти не удалось. Когда стали
устраиваться на ночлег, хребет, который они преодолели, лежал почти рядом.

Для первой ночевки Крюков выбрал лысую высоту. Группа рассредоточилась
среди камней таким образом, чтобы контролировать сразу все склоны. При
кажущемся неудобстве расположение давало немалые преимущества.

Для того чтобы окружить группу, потребовались бы слишком большие силы,
которых в глуши, где Крюков проложил маршрут, у противника не имелось.

На всякий случай еще засветло в местах, наиболее удобных для подъема к
вершине, Мишин натянул проволочные растяжки, соединив их с осветительными
ракетами.

Костра не разжигали. Ужин был холодным.

После ужина Крюков поднял руку, привлекая к себе внимание. Все уже
заметили, что этот жест у командира был стойкой привычкой, которую могло
выработать только долгое участие в делах, требовавших скрытности

- Прошу внимания. - Крюков говорил негромко, заставив всех сдвинуться в
кружок. - Думаю, пришло время до конца обговорить финансовую сторону
нашего дела.

Подряд мы взяли на срок в две недели из расчета выплаты двадцати тысяч
каждому. Досрочное выполнение задачи гонорар не снижает. Сразу скажу - я
получаю тридцать тысяч.

Из отпущенных нам ста пятидесяти тысяч в резерве остается сорок. Куда
они пойдут, я доложу позже. Вопросы?

Вопросов не последовало. Как ни странно, выступая в роли наемников,
товарищи по операции не имели достаточного опыта в ведении финансовых дел
и словно стеснялись разговоров о деньгах. Их долгая и верная служба за
гроши оставила ясно видимый отпечаток в психологии каждого.

Крюков легко понял причины такой стеснительности и показной
незаинтересованности и улыбнулся. Сам он достаточно повоевал по найму и
знал, как при заключении контрактов опытные "солдаты удачи" торгуются за
каждый цент или пенни.

- Вопросов нет, пойдем дальше. Вся сумма, предназначенная нам, уже
внесена на специальный счет в цюрихском отделении Швейцарского народного
банка. Номер счета включает в себя пять групп чисел. Первая группа - три
цифры. Через тире - вторая. В ней две - цифры. Далее, через тире - опять
три. Потом точка. Заметьте - она очень важна! За ней группа из трех
очередных цифр. Опять точка и одна цифра. Итого, если кто-то не сосчитал,