стараясь продлить беседу, хотел окончательно вывести ее из этого шока.
пятнадцать минут набрали шесть ведер белых. На одном пятачке!
сорок!
же, доставая ключ из-под крыльца, наткнулась на рюкзак и карабин Русинова.
сама же скрылась в темных сенях. Минуты через две в коридоре послышался
стремительный шорох тапочек. Он мечтал об этом мгновении, но эти последние
события и новости все испортили. Мысль билась между вертолетом, Раздрогиным
и Службой...
Ему хотелось, чтобы она бросилась к нему, хотелось, чтобы обняла, прижалась,
приласкалась, как в ту ночь, когда спала на его ладони. Ольга же на миг
остановилась, и в глазах ее Русинов увидел те же самые чувства, что были у
ее матери, - страх и недоверие.
Больные спят!
убирала со старого кожаного дивана постель.
оставлять одних!
дивана.- Время еще - четыре!
усадила Русинова на диван.
деле все в порядке?
пальцы было больно. Ольга мельком глянула на руки:
несколько дней тебя нужно спрятать!
Ольга.- Только сейчас не до шуток.
вертолете...
И начала рассказывать такое, что стало не до шуток.
участковый получил телефонограмму - арестовать его и препроводить в Чердынь.
Предупреждали, что Русинов вооружен и может оказать сопротивление. Ордер на
арест был выписан старшим следователем Чердынской прокуратуры Шишовым. Ольга
сама принимала эту телефонограмму, а передавал ее начальник отдела милиции,
которого она хорошо знала. Отец был на выезде и вернулся под вечер. Ольга
решила не отдавать ему телефонограмму в этот день, потому что не знала, как
убедить отца, что арест Русинова - недоразумение. Но утром начальник милиции
позвонил ему сам, и отец неожиданно сильно разозлился на Ольгу из-за этой
телефонограммы, хотя раньше много раз случалось, что она просто забывала
передавать ему телефонные распоряжения начальника. Он кричал, что на его
участке болтается еще один псих, только теперь вооруженный маньяк, и что ему
хватило бы одного Зямщица, а ты де, мол, говоришь мне о каком-то
недоразумении. Отец тут же взял на помощь двух егерей с оружием и выехал в
Кошгару. Назад они вернулись ночью и притащили машину Русинова. Наутро
прилетел вертолет с ОМОНом, прихватил с собой отца, и теперь они, наверное,
перекрыли все дороги в горах и прочесывают окрестности Кошгары.
теперь открыли охоту. Но что-то тут было не так! Если инициатива ареста
исходила не от участкового, а от какого-то Шишова из Чердыни, значит, к
этому была причастна Служба. Откуда следователю знать, в каком конкретно
районе находится автотурист русинов? И, видимо, тут совпали интересы
хранителей и Службы: тем и другим потребовалось немедленно убрать вредный
"объект" из региона. С хранителями все было ясно:
него? Должны ведь радоваться, что он бродит по горам, а они вычерчивают его
маршрут и тем самым получают информацию для "Валькирии" и Савельева. Неужели
они поняли, что исчезновение Русинова из эфира - это знак его выхода из-под
контроля: научился управлять радиомаяком? Но если его сейчас объявить
маньяком, вооруженным бандитом, значит, лишиться всякой информации от
Мамонта. Да они беречь его должны! Холить и лелеять! Изменилась обстановка?
Нашли другой, более выгодный "объект"? Не может быть! Что же они там
придумали, объявляя его вне закона? И папочка Ольги хорош: небось целое
войско Паши Зайцева терпит у себя под боком, а Русинова с игрушечным
карабином готов ночами искать?! Немедленно выключить радиомаяк!!
будут здесь, если засекли!
- будто мину обезвредил. Но, наверное, уже поздно! Если задействована Служба
- сигнал запеленговали! Передадут тем, кто ловит его возле Кошгары, и они
нагрянут в Гадью... Лучше бы выбросил! А то поиграть с огнем вздумал! Вот и
доигрался... Он поделился своими соображениями с Ольгой. И зря - напугал ее
еще больше.
час люди проснутся...
полчаса назад со своим товарищем выехал на "жигуленке" с вашего двора.
уехал! Если на "Жигулях", значит, домой.
А "шпиона" дай мне!
приятной дороге. Утро занималось над поселком, роса блестела, картошка
цвела, и лес на склоне был тихий, чуть подсвеченный заревом из-за хребта. И
было так хорошо бежать с ней, что близкая опасность казалась несерьезной,
какой-то игрушечной. Ему даже не хотелось спрашивать, куда они бегут, к
кому, надежно ли там, можно ли в случае чего незаметно уйти в горы. Вот бы
каждое утро бегать с ней по этой чистой, приятной дороге!
скошенному залогу вдоль картошки. У огородной калитки Ольга попросила
подождать, а сама взбежала на крылечко с застекленными верандами по обе
стороны и постучала. Дворик был чистенький, ухоженный и кругом цвели цветы
на клумбах. Если точнее, двор больше походил на одну большую клумбу с узкой
дорожкой к калитке.
отворилась. Ольга скрылась за нею минут на пять, затем вышла из дома, взяла
Русинова за руку и отвела за стену игрушечной летней кухни.
из Москвы. Но папа против тебя, понял?
слепая... И сам особенно ее не расспрашивай. Она не любит рассказывать. Ну
все, пошли!
не платье с передником, Русинов бы принял ее за старика - от женщины в ней
уже ничего не осталось. И голос был низкий, тихий, в нем еще до сих пор
слышалась повелительность и неограниченная власть. Она была совершенно
слепая, но двигалась по дому уверенно и точно. Первым делом Любовь
Николаевна протянула к лицу Русинова свою кофейную от старости, дряблую руку
и мгновенным беглым движением ощупала лоб, нос, щеки и бороду.
русской печью.- Я самовар поставлю.
стороны, белая кровать без подушек, стол и большой книжный шкаф. Видно было,
Контровский Владимир
Акунин Борис
Березин Федор
Ильин Андрей
Шилова Юлия
Смит Кордвейнер