Чтение 58–й страницы книги ~Гадюка в сиропе~

- Извини, но это невозможно. Романы после смерти Кондрата являются
собственностью Лены, и ей решать, как ими распорядиться. Может, она захочет
издать их под своим именем. Это ее право. Я же в воровстве участвовать не
хочу, да и тебе не советую!

Грызлов посмотрел куда-то вбок и тихо спросил:

- Решение окончательное?

- И обжалованию не подлежит, - ответила я. - Впрочем, можешь быть уверен,
я никому не расскажу про твои планы в отношении этих книг.

Внезапно он расхохотался:

- Ай да Лампа, ну и молодец, чудо, я тебя обожаю еще больше!

- За что? - удивилась я.

Прозаик ласково обнял меня за плечи.

- Понимаешь, мне фатально не везет с бабами, просто катастрофа! Такие
кадры попадались - лживые, истеричные, жадные! Словом, если не говно, то
палка!

- При чем тут это?

- А при том, моя радость, что когда я встретил тебя, то, честно говоря,
слегка прибалдел. Ну разве бывают такие положительные, вот и решил
проверить!

- Проверить?!! Юра развел руками.

- Ну извини, понимаю теперь, что дурак, кретин. Но любая другая из моих
баб моментально согласилась бы, предложи им кто без всяких усилий стать
писательницей и получить деньги! А ты вон как отбрила, молоток!

Проверял! Он проверял мою порядочность?! От удивления я разинула рот. Ну
и как на это реагировать? Бросить букет ему в лицо? Выгнать вон?

Очевидно, все эти мысли отразились на моем лице, потому что Юра вдруг
вытянул руки вперед, сморщился и запищал тоненьким голоском:

- Ой-ой-ой. Электролампа Андреевна, милый, любимый Торшерчик, только не
бей до крови по лицу, лучше кулаком по почкам. Сам знаю, что дурак и идиот!

И он картинно затрясся крупной дрожью. Мне стало смешно. Господи, да он
просто большой ребенок. Правильно говорят, что гениальные люди отстают в
развитии. Вот у моего отца был ближайший приятель, говорят, один из
крупнейших математиков нашего времени, мировая величина... Угадайте, чем
академик самозабвенно занимался в редкие свободные минуты? Расставлял
оловянных солдатиков и играл в войну.

- Что мне сделать, чтобы заслужить твое прощение? - ныл Грызлов. - Только
прикажи!

Я прищурилась:

- Значит, так, двадцать пирожных из французской кондитерской, той самой,
что расположена на месте бывшего магазина "Российские вина" на Тверской.
Двадцать отвратительно дорогих пирожных со свежими фруктами и взбитыми
сливками, и, может быть, тогда я взгляну благосклонно в твою сторону.

- Через полчаса вернусь, - крикнул Юра и повернулся к двери.

- Нет, - охладила я его пыл, - давай встретимся вечером, около шести, мне
надо съездить сейчас по делам.

- Куда?

- На Фестивальную улицу.

- Зачем?

Мне отчего-то не понравилось его любопытство, и я сухо ответила:

- Надо.

- Давай подвезу.

- Смысла нет, простоим в пробке, а на метро я за полчаса доберусь.

Еле-еле избавившись от Юры, я быстро оделась и понеслась к Аргентине
Ивановне. По дороге притормозила у ларька, купила книгу "Кроссворды для
шибко умных", а у метро зарулила на почту и попросила служащую:

- Можете оформить книжку как бандероль и отдать мне.

- Зачем это вам? - с подозрением поинтересовалась дама.

- Да сын все отправляет в газету письма, кроссворды решает, приз ждет.
Расстраивается, жуть! Все никак не выиграет, вот хотела обрадовать
ребенка...

- Давайте! - Она стала поласковее. - Сплошной обман эти конкурсы. У меня
внук тоже весь испереживался, надо ему посылочку оформить. Эк вы ловко
придумали.

Сунув обшлепанный печатями пакетик в сумку, я полетела на Фестивальную
улицу.

Дама со странным именем Аргентина Ивановна оказалась милой и крайне
любезной. Без конца благодаря за хлопоты, она накрыла чай, подала вафельный
тортик "Причуда", и мы славно поболтали о том и о сем. Разговор шел сначала
вокруг детей и внуков, потом перекинулся на болезни, затем плавно перетек на
цены и президентские выборы... Наконец я сочла момент подходящим и сказала:

- Какая у вас квартира милая, просто бонбоньерка, такая уютная.

- Да, - согласилась хозяйка, - мне тоже нравится.

- Наверное, раньше, лет двадцать назад, здесь вообще было как на даче.

- Не знаю, я недавно переехала.

- Ах да, - фальшиво спохватилась я, - вы же были соседкой Кондрата
Разумова. Это он, наверное, ваши хоромы купил, вроде его квартира из двух
сделана.

- Нет, - улыбнулась она, - он Осиповых отселил, из трехкомнатной, а со
мной такая смешная история приключилась!

- Какая?

Как-то раз к Артентине Ивановне явился без всякого приглашения молодой
человек весьма специфической наружности. Она даже сначала испугалась, узрев
на пороге настоящего бандита. Но парень вел себя крайне прилично. Снял в
прихожей ботинки, назвался Андреем и объяснил цель визита. Он фанат Кондрата
Разумова и мечтает жить рядом с кумиром. В деньгах не стеснен совершенно,
поэтому предлагает Аргентине Ивановне выгодный обмен, перевезет старушку с
внушительной доплатой в свою квартиру. Там недавно был ремонт, куплена новая
сантехника и кухня, причем, он оставит и мебель.

Но Аргентина Ивановна наотрез отказалась ехать на Новохерсонскую улицу.
Другой конец города - как конец света.

- Ни за какие сокровища! - ответила она Андрею. Тот не растерялся и
спросил:

- А куда бы вы поехали на тех же условиях? Она призадумалась. На
Фестивальной улице у нее живет дочь с внуком, а кататься на метро туда-сюда
ей становится с каждым днем все трудней.

Андрей моментально согласился и развил бурную деятельность. Нашел
подходящую квартиру именно в том доме, где обитала дочь старушки, сделал
евроремонт.

- Он возил меня по магазинам, - удивлялась Аргентина Ивановна, - и
спрашивал, какие обои и какой линолеум купить, поставил стеклопакеты и даже
поменял паркет. Потом купил отличную кухню, словом, крайне боялся, что я
откажусь переезжать. Вот ведь какая дикая вещь это фанатство! Мечтал жить
рядом с Кондратом и столько денег за прихоть вбухал.

Кроме отлично отделанной квартирки, ей досталась еще и хорошая доплата.
Старушка купила на свое имя "Жигули" пятой модели и стала любимой тещей для
бедного зятя, мечтавшего о личном автомобиле. Словом, все остались довольны
и счастливы...

Я посидела еще минут пятнадцать, а потом медленно пошла к метро. Вот оно
как! Андрей задумал убийство давно и не пожалел денег для осуществления
своего замысла. А это уже улика. Следователь может поинтересоваться: "Зачем
вам, гражданин Казин, понадобилось меняться с гражданкой Девочкой?"

Маленькая, но зацепка. Ничего, скоро найдутся и настоящие улики!

Полная мстительных мыслей, я выскочила из метро и понеслась к дому прямо
по лужам, не разбирая дороги. Отлично, лед тронулся. Надеюсь, Слава
Самоненко скоро будет доступен для посещения, он не дурак и внимательно
отнесется ко всем моим подозрениям...

Внезапно за спиной раздался страшный взвизгивающий звук, я обернулась и
обмерла. Прямо на меня на невероятной скорости летела серебристая, длинная,
похожая на ракету машина.

"Конец", - мелькнуло в голове. Деваться мне было решительно некуда,
объятая ужасом, я, совершенно потеряв голову, рванула вперед и, не понимая,
что делаю, налетела на какую-то дверь. В следующий миг она подалась, я
оказалась внутри парикмахерской.

Автомобиль, утробно воя, вылетел на тротуар, как раз на то место, где
секунду тому назад находилась я. Сквозь тонированные стекла машины смотрела
тьма. Через мгновение иномарка унеслась прочь.

- Вот сволочь! - в голос закричали парикмахерши, побросав фены и
расчески. - Убивать таких мало!

- Напьются - и за руль! - воскликнула уборщица, подбегая к двери. - Да вы
сядьте, сядьте, на вас лица прямо нет, побелела вся!

Я машинально опустилась на подставленный стул. Колени мелко дрожали,
спину покрывал липкий пот, и голова кружилась, отказываясь оценивать
происходящее.

- Номер запомнили? - спросила косметолог. Я покачала головой. Нет,
конечно, перепугалась до обморока. Вот цвет - да, серебристо-лунный.

- И я номер не увидела, - вздохнула сидевшая у окна маникюрша. - Только
ручку качающуюся, да сейчас у всех такие, милиция и искать не станет.

- Ручку? - медленно поинтересовалась я, чувствуя, что сейчас потеряю
сознание. - Какую ручку?

- Ну, такую пластмассовую ладонь, оранжевую, на присоске, - пояснила
девушка, - многие для прикола такие на заднее стекло крепят.

Я молча сидела на стуле, задыхаясь от нехватки воздуха. Маникюрша
посмотрела на меня с жалостью, потом завернула инструменты в полотенце и
сказала:

- Вот что, девки, свезу ее домой, все равно клиентов нет.

- Правильно, Танюшка, - одобрили коллеги, - а то дама совсем в обмороке.

Меня усадили в белую "Ниву" и доставили прямо до места. И, только
поднявшись в лифте на свой этаж и оказавшись перед до боли знакомой дверью с
цифрами "Сорок два" на слегка порванной обивке, я сообразила, что сказала
доброй и приветливой Танечке не адрес Кондрата Разумова, а координаты