волосы, оскалился, принялся рассматривать свои отличные зубы. Когда лифт
остановился, внезапно ткнул Машу пальцем в спину и сказал:
бутербродов. Маша ограничилась овощным салатом, соком и чашкой кофе.
тарелки на столе. Маша грустно помотала головой.
выковыривать жир из ломтика сырокопченой колбасы и складывать его на
край тарелки. - Какая вообще была реакция?
возмущение, жалость. У Томаса осталось трое детей.
в новостях показали?
ты понимаешь, - вдруг сообщил Феликс интимным шепотом, - я такие вещи
чувствую, опыт кое-какой имеется, женским вниманием, как говорится,
никогда обойден не был. Тут, кстати, недавно одна фотомодель, все как
надо, сто девяносто, ноги вообще нереальные, - он отрубил ладонью черту
метрах в полутора от пола и часто, печально заморгал, - но ничего не
вышло. Понимаешь, она носит трусы и лифчик разных цветов. Я этого не
выношу. Ладно, это совсем другая песня, - он лирически вздохнул и на миг
прикрыл глаза, - что касается Вики, то, конечно, когда к ней стал
подъезжать сам Жека, у нее уже выбора не было.
могла отказать.
женщина, мягко говоря, странная, такая вся из себя высокодуховная. На
мой взгляд, просто сдвинутая. Она укатила в Венецию, вроде решила
учиться живописи на старости лет. Да и вообще, одно другому не мешает.
Вот мне интересно, чисто психологически, что для него круче - смерть
Вики или ее отношения с Бриттеном? Видела бы ты, что с ним было вчера
после анонимного звонка! Как его корежило, ужас. Хорошо, вовремя успели
камеру убрать. Я уж думал, придется ?скорую? вызывать. И главное, звонок
ни хрена не отследили, оператор в штаны наложил, сразу отключился.
предупредил Жеку о Бриттене, не было бы такого скандала. Но он возомнил
себя тонким психологом, решил, что будет лучше, если Рязанцев узнает все
после эфира.
ФСБ в отставке. Вику люто ненавидел. Знаешь, сугубо между нами, - Феликс
наклонился совсем близко и выставил перед Машиным лицом три пальца, - ты
меня поняла?
человека. Егорыч, сам Жека и еще один американец, Стивен Ловуд, между
прочим, сотрудник вашего посольства, заместитель атташе по культуре.
Егорычу Вика мешала потому, что, во-первых, сильно влияла на Жеку,
сильней, чем Егорыч. Этого он ей простить не мог. К тому же у нее был
крутой конфликт с партийным пресс-центром. У нас ведь два пресс-центра,
чтоб ты знала, мы - думский, а есть еще партийный. Там сплошные братки,
и все Егорычу лепшие кореша. Жека мог застрелить обоих просто из
ревности, когда узнал про Бриттена.
заказывать?
какие-то крутые шпионские разборки, у вас же в посольстве все немножко
это, - он скорчил очередную рожу, - ЦРУ, ФБР, ну, ты понимаешь.
откуда ты все это знаешь?
гнилыми, со всеми их сублимациями и фрустрациями.
изо рта вылетали кусочки еды. Маша мужественно терпела, слушала очень
внимательно и старалась не перебивать.
Глава 27
Евгеньевич Григорьев просматривал кипы свежих российских газет и
журналов. Телевизионная антенна отлично принимала три главных российских
канала. Уникальную способность старого разведчика читать между строк и
слушать между фразами высоко ценили в русском секторе ЦРУ. Он умел из
сомнительных сенсаций, платных разоблачений и восхвалений, косвенной
рекламы и патологически подробных сводок уголовной хроники, из всего
этого хаоса выуживать реальную, иногда совершенно неожиданную и
секретную информацию.
заказного убийства в вечернем эфире выступает очевидный заказчик этого
убийства и вполне искренне печалится о заказанном. Или как истекает
разоблачительным поносом популярный тележурналист, отрабатывая деньги,
вложенные в него теневым олигархом. Андрей Евгеньевич ухмылялся, глядя
на экран. Он предвидел, что олигарху довольно скоро придется самому
захлебнуться в этом жидком дерьме, им же оплаченном.
какого-нибудь пожилого нахала, метящего во власть и бесстрашно
разоблачавшего тех, кто уже не имеет никакого влияния и нисколько не
опасен. Нахалу ничего не светило. Он был слишком глуп и труслив.
Впрочем, при таких бедных талантах мелькнуть в прессе и на экране хотя
бы пару раз - уже великая победа. Может, ему этого будет довольно на всю
оставшуюся жизнь?
новых ролях. Вот благообразный сладкий старичок, президент одной из
бывших советских республик, трогательный, нежный, кушает творожок с
изюмом на завтрак. Длинная челка, давно седая, зализана назад, со лба к
макушке. Всю жизнь он носил одну прическу, неудобную и совершенно не
шедшую ему. Жидкие, промазанные липким гелем пряди падали ему на лоб, он
встряхивал головой, и в этом резком жесте читалась какая-то подростковая
нервозная неуверенность, мучительное желание нравиться, производить
сильное впечатление.
нежными пальчиками дедушкину липкую седую челку. Этот душка-дедушка
начинал с простого следователя в аппарате Берии. Крови на нем больше,
чем на каком-нибудь легендарном маньяке. Он мечтал стать диктатором, и
стал им, и теперь самому себе умиляется. В его империи, пока он жив,
никаких переворотов не будет. Как максимум - пара неудачных покушений,
им же самим инсценированных, чтобы обвинить оппозицию. Потом, когда
помрет, начнется хаос, долгий, серьезный и опасный для соседей. Так что
соседям, главный из которых - Россия, лучше не портить ему нервы и
беречь его державное здоровье.
Российского телевидения показывал передачу о домашней жизни сладкого
дедушки диктатора. Это был повтор, уже третий по счету. Ведущая,
стареющая красотка, тележурналистка Круглова, вопреки своему обыкновению
не задавала язвительных вопросов и даже сменила свою привычную, слегка
высокомерную и насмешливую интонацию на совсем другую, почти
подобострастную. С руководителем республики она беседовала так, словно
состояла в штате его домашней прислуги. Видно, ей заплатили вдвое больше
обычного и еще слегка припугнули, прежде чем позволили переступить порог
диктаторского дворца.
уже видел, но хотелось освежить в памяти некоторые детали. Через
мусульманскую империю периодически осуществлялись нелегальные поставки
оружия странам-изгоям. Дедушка был связан узами давней личной дружбы с
Саддамом Хусейном. Об этом знали спецслужбы.
азиатской республики, Григорьев готовил развернутую аналитическую
справку для ЦРУ о богатом прошлом сладкого дедушки, генерал-полковника
КГБ в отставке, и о возможных направлениях его политики в случае победы.
Его тайным консультантом был Всеволод Сергеевич Кумарин, заместитель
начальника Управления глубокого погружения, того самого УГП, в котором с
1983-го по сегодняшний день служил полковник Григорьев.
дедушка, приятель Саддамки, однако ничего обидного для них в этом нет. В
будущем они могут воспользоваться его посредническими услугами для
тайных дипломатических переговоров. А что касается поставок оружия, то
это всего лишь резервный компромат, один из рычагов воздействия на
сладкого дедушку, если он вдруг заупрямится при решении какого-нибудь
важного политического вопроса.
Бажанов Олег
Шилова Юлия
Круз Андрей
Шилова Юлия
Андреев Николай
Орлов Алекс