Чтение 58–й страницы книги ~Мародеры~

- Туда, куда всех - и Хрестного, и этого, беспокойного... Только
проверьте, чтоб опять не ожил.

Хрестному нахлобучили на голову шапку-маску, впихнули в заваленный
трупами фургон. Поверх него бросили мертвого Петровича. Все же и здесь, как
ни странно, его веpx оказался. Наверно, действительно - судьба.

ЛЕС ПОКАЗЫВАЕТ ЗУБЫ

А в это время в Бузиновском лесу все шло своим чередом с полузаросшей
просеки свернули на тропу, которая была уже и извилистей, чем та, по которой
шли к лагерю Никита с Ежиком замучились поворачивать туда-сюда со своими
носилками, потому что тропа словно нарочно вихлялась, будто ее прокладывал
самый горький пьяница.

- По-моему, - вполголоса заметил один из охранников, шедших позади
Никиты, - дурят они нас. Дескать мины кругом, трясина, то, с"... Ведут
какими-то петлями, чтоб с толку сбить. А на самом деле тут пара старых
железяк валяется и ничего больше. Есть тут мины, нет - хрен проверишь...

- То-то и оно, - согласился второй, - мне ни одного шажка в сторону
делать неохота. Вон там, справа, видел? По-моему, черепок лежал.

- Да, тебе сейчас любой камень будет черепом казаться. Вот этого-то они и
хотели. Заведут, а потом скажут: хотите выйти - гоните бабки. А могут и
вообще не вывести. Хотя, может быть, если этих выкрутасов не выписывать,
намного быстрее проскочить можно.

- Попробуй... - хмыкнул другой. - А я бы не стал.

Охранник посопел-посопел, но никуда выбегать не стал - продолжал идти
следом за Никитой.

Следов войны, по крайней мере явных, увидели покамест совсем немного.
Перешли что-то похожее на траншею, подобную той - два сгладившихся валика
земли, оставшиеся от бруствера. Видели обрывки проволоки и ржавую коробку от
советского противогаза, воронку не то от бомбы, не то от тяжелого снаряда -
почти идеально круглая и очень глубокая лужа метров пять в поперечнике.

После того, как миновали эту воронку, начался пологий спуск в низину.
Появилось много ярко-зеленого мха, и под ногами начала чавкать вода. А лес
стал заметно реже и светлее.

- Ну вот, и жуткое болото началось, - вновь заметил тот охранник, что
шибко сомневался. - А воды - по щиколотку.

- Тебе искупаться захотелось? - иронически спросил Умеренный. - Мне так и
дождя хватает для сырости.

Между тем колонна остановилась. Гера задумчиво поглядел на мох, потом
обратился к охраннику, который шел за ним со штыковой лопатой на плече.

- Дай инструмент! - сказал он. Гера поставил лопату и надавил на нее
обеими руками. Штык легко ушел в мягкий грунт.

- Ну, и что это значит? - полюбопытствовала Булочка.

- Мягко говоря, ни хрена хорошего, - ответил Гера. - Пожалуй, за три
часика, как обещал, я вас на место не приведу. Я там, в лагере, по воде в
дренажной канаве прикидывал - вроде было неглубоко. А здесь похуже
оказалось. Видно, где-то в верховьях Бузиновки дожди сильнее идут. Подтопило
болото. Когда оно нормальное, на этом месте лопата больше чем на четверть
штыка не уходит. На полштыка - уже лучше не лезть, а так, как сейчас, - и
подавно. Так что напрямую, через болото, не пойдем. Лучше часа два на обход
потратить, чем тут проколупаться до темноты.

Фома Неверующий, топавший за Никитой, опять засомневался:

- Запудрил мозги Булке... "До темноты"... А она и поверила.

Умеренный, шедший замыкающим, проворчал:

- Блин, шел бы вперед, попросился: "Дайте я это болото за полчаса
перемахну!"

Все ожидали, что дальше пойдут по краю болота, но Гера повел их куда-то
вверх, наискось от болота.

- Там опасно, - объяснил проводник. - Я один, может быть, и пройду, а с
вами - ни фига. Вот эти двое, что палатку несут, наверняка налетят. Не
развернуться там.

- Неужели так много мин?

- Минометных - полным-полно. Вон там, чуть повыше нас, была советская
траншея, а немцы вот с того направления долбили по ней из минометов. Те
мины, что перелетали траншею или в нее попадали, в основном разорвались, а
вот почти все недолеты - остались тут.

- И почему так?

- А потому, что дело было, наверно, весной, когда тут вообще не почва, а
каша из дерьма. Взрыватели от удара о такой мягкий грунт - а сверху .еще
небось слой воды был! - не срабатывали. Мина в этот ил уходила и там
оставалась. А потом были разные годы - одни посуше, другие - по-мокрее. В
сухие годы болото подальше уходило, и этот склон подсыхал. Потом с него
дождями слой почвы смывало, и те мины, что поближе к поверхности, начинали
стабилизаторы показывать. А те, что поглубже ушли, во время "мокрого года"
попадали во что-то наподобие плывуна, который их со склона выносил на край
болота и ближе к поверхности. А потом опять сухой год, и, глядишь, там, где
ничего не было, опять стабилизаторы прут. Прямо как грибы после дождя.

Подъем был не крутой, но очень длинный и сил отнял много.

Вышли на полянку, небольшую, круглую, метров пять в поперечнике, с
несколькими пеньками. Гера объявил:

- Леди и джентльмены! На территории, ограниченной вон теми кустами, все
проверено. Мин и других взрывоопасных предметов нет. Поэтому можно
прогуливаться, курить и оправляться, а также сидеть и отдыхать. В кусты, а
тем более за кусты - не заходить! Там ничего не гарантируется.

Дождь перестал моросить, но сидеть на сыром все равно было неприятно.
Фома Неверующий не мог найти себе места. Хотя вроде бы пеньков было еще
немало.

- Чего ты крутишься, "-мое? - спросил Умеренный. - Сесть негде?

- Ага, негде! - прорычал тот. А затем добавил, но уже вполголоса: - Мне в
кусты надо. А тут бабье это...

- Ну и что?

- Ты еще скажи, в штаны наложить...

- Ну и что делать собираешься? За кусты пойдешь?

- А вот возьму и пойду, и ни хрена не будет! - прошипел страждущий. - На,
подержи автомат.

Гера этого разговора не слышал, он покуривал и растирал немного ноющую
ногу. Когда-то, лет десять назад, под одним из его солдат в Афгане рванула
малая "итальянка", а его, летеху сопливого, достало за двадцать метров
обычным камнем. Открытый перелом склеили успешно, но нога в сырую погоду все
же побаливала. Поэтому спохватился он только тогда, когда услышал, как
зашелестели кусты.

- Куда?! - рявкнул Гера вслед. - Назад, разгильдяй!

- А пошел ты, козел! - отозвался тот. - Раскомандовался, блин!

- Вернись, говорю! - побелел Гера.

- Да иди ты на... - успело долететь начало фразы. А потом грохнуло.
Глухо, с каким-то мерзким скрежетом или скрипом.

- Ложись! - заорал Гера и толканул тех, кто был ближе к нему -
охранников, сидевших на ведрах. А Ежик и Никита как по команде свалили на
мокрую траву Люську и Светку. Успели за секунду до того, как еще раз, но уже
звонко и трескуче шандарахнуло. Взрыв всех на пару минут сделал глухими,
поэтому, кроме сильного порыва горячего ветра - взрывной волны, никто ничего
ощутить не успел... Эту пару минут лежали не шевелясь, приходили в себя.

- Блин, как в Чечне! - пробормотал Ежик. - Прыгающая!

- Ты там был? - еле ворочая пересохшим языком, спросил Никита.

- Ага... А ты что, тоже? Сообразил?

- Главное, до второго подрыва успеть. Пока не покосило...

- Неслабо чухнуло...

Никита огляделся. Поляна здорово изменилась. Ее засыпало листьями,
кусками коры, ветками. Кусты с той стороны, куда уходил Фома, поредели и
заметно уменьшились в росте. На высоте одного метра их ветки были начисто
срезаны, словно секатором. В двух шагах от Никитиного носа лежала, дымясь и
чадя, обгорелая бахила. Из нее торчал обломок кости с прилипшим к нему
опаленным и тлеющим обрывком камуфляжной ткани и черная, обугленная коленная
чашечка...

Поматывая головами, поднялись все. Кроме Умеренного. Он лежал ничком на
траве и не шевелился. Никита подошел. Камуфляжка на спине была наискось
пробита не меньше чем в пяти местах, а на затылке под волосами слабо
кровенилась дырка. Подскочил Гера, повернул охранника на бок. Правый глаз,
растекшийся в какую-то полужидкую, кроваво-слизистую, киселеобразную массу,
размазался по лицу вместе с мозгами...

Светка с Люськой, упав лицами в ладони, взвыли от ужаса. Ежик, ощутив
позыв на рвоту, отвернулся. Оба уцелевших охранника, белые как мел, сидели и
тряслись.

Гера пощупал пульс, с досадой плюнул и двинулся к кустам. Никита
машинально пошел за ним, но проводник бешено зыркнул глазами:

- Куда?! Успеешь еще...

Наступила долгая тишина. Только бабы всхлипывали, да Ежик вполголоса
матюкался.

- Что дальше будем делать? - спросил Гера. Светка отпихнула прижавшуюся к
ней Люську и проворчала:

- Что-что... Дальше пойдем!

- Ты хорошо подумала? - вновь обратился к Светке Гера. - Мы сейчас двоих
оставили там, где ни хрена не должно было произойти. А есть места и покруче.
Там и я хожу с молитвой, и Христа, и Аллаха поминаю. На пути в ту точку,
которую ты пальчиком указала, одно такое место будет наверняка. Лес нам
только зубы показал, даже пасть не разинул. Подумай!

- Я из этого леса должна прийти либо с тем, что ищу, либо вообще не
прийти. Это я знаю точно. И все они, - Светка мотнула головой в сторону
своих подчиненных, - пойдут, куда я скажу. Если ты, Гера, идти не хочешь -
вопрос другой. Я привезу тебе Хрестного, и он сам с тобой разберется. Это
может похуже мины оказаться.

- Девочка! - хмыкнул Гера. - Кем ты меня пугаешь? Этим толстозадым,