вместе с ними и умрет.
них в плену досталось? Забыли, как они всех вас на кол хотели посадить?
ко всему и Бога потом хотел обмануть. Для них ложь в порядке вещей. Нам-то
зачем с них пример брать?
пример Смыкову. Закон отрицания отрицания забыла. Если мы сейчас аггелам
отрицания не устроим, они нас потом с большим удовольствием под него подведут.
пребывавшего в тягостном молчании. - Нельзя же так! Пусть они будут аггелами,
пусть шакалами, но мы-то себя людьми считаем! Ведь договорились! Ведь обещали!
Цыпфа уже не была такой гладкой, как обычно. - Со временем, конечно, все это
будет оценено беспристрастно... Но сейчас... Может ли человек, одним взмахом
руки уничтоживший такое количество себе подобных, оставаться прежним человеком?
Или он переходит на качественно иную ступень развития?
заметьте, на более высокую. Кто бы нынче помнил об Александре Македонском или
Тимуре, если бы они в свое время такую прорву люден не положили.
от себя пушку. - Я больше никого убивать не буду. Заберите это от меня. Лучше я
умру сам.
про девчонку свою, что нас, как ясного солнышка, дожидается? Как она одна
выкрутится? Ей же сопли надо вытирать! А нефилим тот не жилец на свете, грех
говорить... Как с пленными поступить, это отдельный разговор. А врага в бою
одолеть не грехом всегда считалось, а святым делом.
наточил! А ты дрых без задних ног и с тупой железякой против меня выходишь. В
чем тут моя вина?
оправдать, и тех, кто атомную бомбу на Хиросиму сбросил.
конкистадоры порохом и мечом? Резали бы индейцы друг друга каменными ножами и
землю палками ковыряли. До колеса даже не додумались! Зато сейчас какие страны
в тех местах поднялись! В Мексике, между прочим, девяносто процентов населения
потомки тех самых несчастных индейцев. Дай Бог тебе так жить, как они!
сбросил. В сорок пятом, кстати, так и делали. В каждой газете союзников
поздравляли. Мне отец рассказывал... Если бы не эти бомбы, японцы бы еще года
два на своей территории дрались. За каждый дом, за каждую бамбуковую рощу. Дух
у них такой, самурайский. Любой мог Гастелло или Матросова переплюнуть. Чтоб в
камикадзе записаться, очередь стояла. Сколько бы еще народу зря полегло?
Миллионы! А так сотней тысяч отмазались... Лева не потому задний ход дал, что
очень совестливый. Просто у него кишка тонка оказалась. Такие, как он, собаке
хвост кусками рубят. Имей я возможность, всю бы эту страну спалил, как осиное
гнездо...
это счастливым числом считается.
патронов, и тут же вернул его на прежнее место.
Только вопрос - кто!
вследствие долгих лет работы на руководящих должностях разных социальных систем
утративший как спринтерские, так и стайерские качества. Еще издали он помахивал
белым полотняным мешочком.
соратникам. - Из последних сил старался... Далековато все-таки...
солидного человека за всякой ерундой, но Смыков это дело пресек в зародыше:
Положи мешок! Наступи!! Еще... Посторонних предметов, похоже, нет... Подними!
Ко мне! Стоять!.. Верка, возьми, только осторожно. Теперь проверь.
парапета, и, достав щепотку бдолаха, стала внимательно рассматривать его.
Понюхав и попробовав на язык, она сообщила:
изготовить.
легко, - сказал Смыков, держа пистолет перед носом Грибова, - Пусть Зяблик
проверит.
заявил:
персоной Грибова.
разгибаются у меня два пальца... Вот вам и кажется...
там! Бейте без повода! Свидетелей не останется!
отгоняя от себя назойливую муху. - Но рук не опускать!
торчали вверх, а два были скрючены.
запустил лапу в мешок, чему попыталась помешать Верка. Их энергичная возня
закончилась тем, что оба повалились на парапет, отпихнув Цыпфа в сторону.
каменной крошкой, высеченной пулей из круглого колена нереиды, на которое
совсем недавно опирался спиной Цыпф.
зарычал и выхватил из-за шиворота гранату. Друзья его шустро рассыпались по
площади, подбирая в изобилии валявшееся вокруг оружие.
Грибов, зубами вырывая кольцо предохранительной чеки.
было ясно, он с отступающего сотника прицела не спускал, а вот когда успел
выхватить свой ствол Зяблик, занятый шутейной борьбой с Веркой?)
хаоса, дремавшие в кирквудовской пушке, к схватке еще не подключились. Сотник
упал навзничь (кольцо торчало у него изо рта, словно из кабаньего рыла), но
откатившаяся в сторону граната не взорвалась - то ли спусковой рычаг каким-то
чудом остался на месте, то ли ударник подвел, то ли еще что. Оська внезапно
вышел из транса и, подхватив валявшийся невдалеке пистолет, принялся с
ковбойской лихостью расстреливать своих командиров, еще не успевших толком
вооружиться. Очередная пуля невидимого снайпера все же задела Цыпфа, бестолково
метавшегося в узком пространстве между двух морских дев, и он, то ли от боли,
то ли от испуга, привел в действие свое жуткое оружие. По счастливой
случайности его ствол в данный момент был направлен в сторону здания казино, а
не куда-нибудь еще, например, в живот покинувшему укрытие Толгаю.
совпадающие между собой, впечатления. С Цыпфа, конечно, и спрашивать было
нечего - кровь залила ему глаза, а вот Зяблик, в частности, утверждал потом,
что видел собственными глазами, как нижняя часть здания казино напрочь исчезла,
хотя верхняя странным образом осталась висеть в воздухе и даже не шелохнулась.
Верка доказывала совершенно обратное - сначала исчезла именно верхняя часть,
где и скрывался снайпер, а нижняя еще некоторое время торчала на прежнем месте.
данном вопросе он объяснял алкогольным опьянением первого, наступившим
непосредственно после приема бдолаха (в пику сознанию подсознание возжелало!),
и истерическим состоянием второй, вызванным не только азартом боя, но и
приближающимся климаксом.
исчезало, ни целиком, ни частично. Но после выстрела Цыпфа кто-то как бы
вырезал его по контуру из нашего пространства. Сквозь дыру, образовавшуюся на
фоне неба и других городских зданий, были видны звезды, рассыпанные на
абсолютно черном фоне. Причем звезды эти не мерцали, а светились ярко, как
маленькие фонарики. Потом по всей этой картине пробежала рябь, словно помехи на
телевизионном экране, и здание вновь стало видимым, правда, уже не с той
стороны, что раньше. Простояв так не больше секунды, оно рухнуло, еще в
процессе падения разрушившись на удивительно мелкие обломки.
Отражение этого ужаса еще долго стояло в его глазах, но подходящих слов не
находилось.
Трубников Александр
Корнев Павел
Лондон Джек
Шилова Юлия
Махров Алексей
Перумов Ник