повернули в сторону леса, но еще один рухнул за полверсты от постоялого
двора, и по крайней мере двое, судя по горящим крыльям, не дотянут до
ближайших деревьев.
от туши Змея, что от страшного удара оземь лопнула, как гнилая тыква,
вязкая кровь плескала из ран, мутносерые внутренности выпячивались из
разрывов, шипели, выпуская воздух, а кровь булькала, расползалась по
двору.
была лопата. Вместе с двумя другими принялся спешно копать отводную
канавку, а землю набрасывал продолговатым холмиком перед дверью в
подполье.
на полгода запасено. И зерна мешков десять.
ихняя кровь лечебная. Правда, Темный? Вот видишь, еще и продавать можно.
если вам подам жареного гуся, перемазанного в змеючьей крови...
воевода сказал уже спокойнее:
испортит там все, то княгиня в своей неизмеримой щедрости оплатит. Хотя,
если честно, то это то же самое, как если бы мы оплачивали удар молнии в
твой дом, или падеж скота от неведомой болезни!
что платить надо вам!
голову, то истончались до комариного писка и пропадали вовсе. Он выждал,
когда в черноте помимо огненных мух начали проступать стены, заставил себя
двигаться сперва в сени, а потом по мучительно длинному коридору к своей
комнатке.
помогли переступить высокий порог, повезло, что не на втором поверхе, а в
своей комнате он без сил опустился на пол. Сердце почти не шевелилось,
истощенное, как жаба после долгой зимы.
на лавке. Одну руку свесил до пола, другая уперлась в стену, воздетая в
жесте взывания к небесам. Толстые губы расползлись до ушей, Олег видел,
как дударь поежился и чему-то гадко хихикнул.
Мрак... интересно, где же он?.. споткнется, облает, а человек он... или
зверь, грубый. Нет, как человек еще грубее волка.
приближалась, наконец он коснулся гладкого отполированного множеством
задниц дерева, с облегчением плюхнулся, перевел дыхание, набираясь сил,
чтобы суметь лечь и не промахнуться... и тут ощутил нечто неладное.
сдвигаться к краю. Олегу почудилось, что земля подрагивает, словно по ней
бьют тяжелым. Прислушался, в самом деле доносятся тупые удары, будто с
небес падают тяжелые камни.
благо окошко над его лавкой. По спине пробрало морозом. Высоко в небе
кружил уцелевший Змей, дышал неопасным с такой высоты огнем, но на крыльце
люди в молчаливом бессилии смотрели на дорогу, что вела в горы.
показалось Олегу, а когда глаза привыкли, распознал тяжелые громады горных
великанов. Они наступали неспешно, тяжело, каждое движение было словно
замедленным, с такими драться безопасно: от замаха ускользнет даже самый
неповоротливый, но и каменного гиганта даже не оцарапаешь топорами и
мечами...
великанов блестели, и был этот блеск страшен и напоминающ, что эти
каменные валуны вовсе не заметят оружия жалких людишек.
двери, пытался открыть, не смог, потом сообразил, что тянет, когда надо
толкнуть, как-то выбрался, потом был провал, очнулся от свежего воздуха,
перемешанного с гарью от древесины, запахами мяса и сожженной земли.
живые скалы, медленно вырастая, а со ступенек дрожащий голос блеял в
страхе и смятении:
пятился обратно к крыльцу. Хозяин и все три сына стояли, как подобает
мужчинам, у туши поверженного Змея. Слизь и кровь все еще покрывали их
руки и одежду, но лица были чистые, в глазах решимость и веселая злость.
выражение, что лучше бы таких гостей у него никогда не было, даже со всеми
их золотыми монетами.
приближающиеся скалы то отступали, то оказывались так близко, что стоило
протянуть руку... А то вместо трех становилось шестеро. Какие горы
сдвинутся ради простой княгини, которых как блох на бродячей собаке?
смертельной усталости: а как же новые? Тот не человек, у которого их нет.
Новые враги появляются раньше, чем избавишься от старых. Так говорят
умудренные жизнью волхвы. Но если так, то откуда у них новые?..
врагами не станут. Агимас вроде бы перешел на их сторону, хотя убей его на
месте, все еще не понимает, как можно победить самого лютого врага
песнями... Фагим... ну, тот наверняка остался врагом, но после поражения
его хозяина так напуган, что еще многие годы будет сидеть в глубокой норе
и трястись от ужаса... Тогда кто?
двигались уже в трех десятках шагов, их исполинские фигуры заслоняли
дорогу к горам.
звездному небу руки. Крючковатые пальцы сжимались, словно он зацепил
звезды и пытался сдернуть на землю.
Именем Безмолвного Лося, что стоит головой на север!.. Остановитесь,
рассыпьтесь, провалитесь под землю...
что у него получается, так это трещины в земле... Отвратительно, но
сейчас, похоже, ничего лучше не придумать...
зажмурился, да ничто не отвлечет, мысленно сказал страшное слово
Подземного Огня. Внутри на миг стало ослепляюще жарко, и тут же ощутил
тоскливую пустоту, словно нечто выгорело в груди, а ноги задрожали, перед
глазами заплясали огненные мухи.
гранитная ткань земли, ее плоть и кости, ожидал толчка, могучего крика
боли, а затем волны сухого жара... но ничего это не было. А яркие мухи
стали мельче, растворились, и теперь он видел, как совсем близко от
постоялого двора застыли три каменные скалы. Они еще сохраняли очертания
людей, но это были скалы, могучие гранитные скалы. Лунный свет холодно и
мертво освещал блестящие покатые плечи, массивные головы, но это просто
отполированный гранит...
из меня будто душу выдрали. Только вот не провалились в подземное пламя, а
все наоборот -- застыли прямо на дороге. На расстоянии полета стрелы от
дома, почти сразу за оградой... которой нет. Нет, лучше помалкивать. За
колдуна княгиня заплатит, ему же расхлебывать самому, а Мрак еще и
добавит.
Каргалов Вадим
Лукьяненко Сергей
Шекли Роберт
Ильин Андрей
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия